— Иногда, — Райэннон так напряженно смотрела на сложенную салфетку, что у нее заслезились глаза, — кто-то должен проиграть.

— Я не проигрываю. — У нее похолодела спина. А он добавил: — И ты тоже.

Она встретилась с ним взглядом. Глаза холодные и непреклонные. Свет из окна подчеркивал их серебристый отлив.

— По-моему, кровь уже не идет, — сказала она.

Он осторожно поднял угол салфетки. Потом убрал ее и отпустил руку.

— Не тревожь ранку.

— Не буду. — Раны заживают, и шрамы со временем становятся незаметными. Случаются чудеса. Даже физически искалеченные люди иногда удивляют медицинский мир.

— О чем ты думаешь? — В его взгляде светилось любопытство.

— Ни о чем, — подняла голову Райэннон. Она взяла круассан и откусила кусочек. Вот и повод не разговаривать. Ни о чем она не может ему сказать. Никому не может ничего сказать! Пока не подавит темных демонов своего прошлого. Сама.

Райэннон отправила Пери быстро поесть, а сама пыталась сосредоточиться на работе, готовя ярлыки для полок. Что угодно, лишь бы не думать о Гэбриеле Хадсоне. Она почти готова была простить его за вторжение в частную жизнь. И даже, может быть, самой попросить прощения, ведь ее реакция была неадекватной.

Но подходящий момент пока не наступил.

Райэннон тщательно выписывала буквы, время от времени поглядывая на прописи. Так она и сидела с каллиграфическим пером в руке, уставившись в буквы, пока все не слилось в глазах.

С трудом Райэннон научилась рассчитывать только на себя. Стоять на собственных ногах. Самой справляться со своими проблемами. В этом она не собиралась идти на компромиссы. Это ее автономия, слишком мучительно она добилась ее.

Каким-то образом Гэбриел проник сквозь ее защитные барьеры. Она нуждалась в них, чтобы справляться с окружающим миром. Но в его обществе ее чувства, эмоции, мысли сами собой обнажались.

Может быть, она открыла перед ним дверь к своим уязвимым чувствам?..

Слишком большая цена. Так она потеряет все, чего достигла за последние пять лет.

Забота Гэбриела потенциально угрожала ее независимости. Это ловушка и искушение. Если она позволит соблазнить себя, будет зависеть от его силы, а что она станет делать, когда эта сила уйдет?.. Рухнет в черную яму отчаяния, из которой она уже дважды выкарабкивалась?

— Простите?

Нетерпеливый голос вмешался в ее мысли. Она подняла голову и по другую сторону конторки увидела женщину, сжимавшую в руке небольшую картину.

— Я спрашивала, сколько это стоит? Я не могу найти цену.

— Прошу прощения. — Райэннон взяла картину, перевернула и прочла цену. Надо запомнить и писать цифры покрупнее. Они слишком мелкие.

Вернулся Пери, подержал открытой дверь для покупательницы, зажавшей в руке картину. Другие просто посмотрели и ушли, ничего не купив.

— Как прошел твой ленч? — спросил он Райэннон.

— Мы подписали контракт на панно, — подавленно ответила она.

— Не мог же быть один только бизнес!

— Да, один только бизнес. — Райэннон вернулась к выписыванию букв. — Ты ничего не собираешься распаковывать? По-моему, там на полке в углу есть место. Можешь переставить некоторые керамические работы на пол.

— Конечно, босс. — Он отдал ей салют, окинул проницательным взглядом и направился в подсобку.

Райэннон вздохнула. Она не хотела быть резкой с Пери. Не его вина, что она неустроенная и неуверенная. Ради справедливости ей пришлось признать, что это и не вина Гэбриела.

Нет, вся беда в ней.

Но это и не моя вина, думала она. После месяцев консультаций сложилось убеждение — она единственная, кто может себя вылечить.

Райэннон закончила карточку и принялась за другую. Она намеренно выполнила ее жирным шрифтом и буквы сделала крупнее.

Завтра она начнет заказывать материалы для мозаики в «Энджелэйре». Надо позвонить Гэбриелу и проверить, есть ли место для склада, которое он обещал. Эта мысль вызвала настоящий вихрь сложных эмоций. Тревогу, надежду и плохие предчувствия. И все нелогичные.

Ни одна из эмоций не понадобилась. Пока она медлила, доказывая себе, что едва ли он нашел время сделать распоряжения, Гэбриел позвонил сам.

— У нас в подвале есть место для плитки, — сообщил он. — Это недалеко от лифтов в глубине здания. Так что материалы, когда понадобятся, можно поднимать на лифте. Я распорядился, чтобы рядом был кто-нибудь и помогал поднять и поднести плитки.

— По-моему, в этом нет необходимости.

— А по-моему, есть. Помнишь, какие они тяжелые?

Еще как помнит. Он-то легко поднял коробку с плитками. А она выставила себя дурой и рассыпала их у его ног.

— Мне пока еще не нужны плитки. Сначала надо сделать картон.

— Что?

— Цветной эскиз, мой путеводитель. — Большинство проектов она делала на задней стене своей студии. А уже на месте фиксировала мозаику. Но этот проект, слишком большой и сложный. Она решила делать его от начала до конца на месте. А то отдельные куски могут не совпасть. А здесь нужна большая точность.

— Уф-уф. Я договорился насчет лесов, — сообщил Гэбриел. — Когда понадобится, Ты можешь прийти одна и проверить, все ли так, как ты хочешь.

Леса устанавливали в пятницу, когда из здания ушли все сотрудники. Гэбриел наблюдал, как работает команда, руководимая Райэннон, а потом все проверил на прочность.

— Я уверена, что все сделано как надо, — успокаивала его Райэннон.

— Ты не будешь нервничать, стоя на платформе?

— Не очень. — Падение с лесов стало бы катастрофой. Но Гэбриел велел поставить прочные перила. — Со мной все будет хорошо.

— Здесь не очень хороший свет, — критически заметил Гэбриел, глядя вверх на современную люстру, свисавшую с потолка. — Если ты собираешься работать ночью, тебе понадобится прожектор или что-то в этом роде. Я посмотрю, что можно сделать.

— Спасибо. — Она достала из футляра большой лист бумаги. Потом раскатала и выпрямила его. Открылся рисунок. Райэннон стала проверять линии координат, нанесенные на него.

— Это шкала? — спросил Гэбриел.

— Да. При таком размере легко ошибиться. Сначала я нанесу на стену координатную сетку.

— Могу я чем-нибудь помочь?

Райэннон собиралась попросить Пери помочь ей, предложив оплатить работу. Но ее мучило чувство вины. Ведь она отвлекала Пери от собственного творчества. Его время и так ограничено, поскольку он работает в галерее.

— Я обещал, что не буду торопить тебя, — снова заговорил Гэбриел, заметив, что она колеблется и не знает, что ответить. — Но есть вопросы безопасности. При несчастном случае, если мы не сможем воспользоваться лифтами, мы не сможем использовать и лестницу. Леса загораживают проход.

Он прав. Один человек мог обойти леса, но свободного места там мало.

— Я закончу работы в верхней половине панно в первую очередь. Тогда можно будет убрать леса.

— Когда ты планируешь начать?

— Завтра. После закрытия галереи у меня останется еще несколько часов.

— Я буду здесь. Вот твой ключ-карта на будущее. — Он достал из кармана и вручил ей конверт. — Я покажу тебе, как им пользоваться.

Когда они спустились по лестнице, внизу появился плотный мужчина средних лет в униформе. Гэбриел представил его как сторожа.

Мик Дизарт своей лапищей потряс Райэннон руку и заверил, что всегда будет рядом, если понадобится ей.

— Если меня нет в кабинете внизу, на стене рядом с лифтами есть сигнальная кнопка и еще одна у двери персонала. Нажмите ее — и я тут как тут.

— Если ты будешь уходить после наступления темноты, в любое время, — говорил Гэбриел, провожая ее к пикапу, — и меня не будет, Мик или один из дежурных охранников проследят, чтобы ты благополучно села в машину, или вызовут такси.

Когда она приехала в субботний полдень, Гэбриел уже стоял внизу и смотрел вверх на стену. Два больших прожектора на высоких стойках тянулись вверх, вокруг них змеился кабель и исчезал в лестничном колодце.