Он достал из кармана очки-консервы. Одно стекло было немного надтреснуто.

- Вполне можно работать, - осмотрев их, сказала Нина.

- А вдруг стекло в глаз попадёт, - возразил Митя. - Ведь сами знаете: неисправный инструмент - он коварный и опасный.

Нина вспыхнула. До каких же это пор, в конце концов, все её предложения будут считать чепухой, а замечания поднимать на смех?!

- Если вы боитесь за свои глаза, так должны давно бы сбегать на склад и сменить очки, - сказала она, стараясь казаться спокойной. - Без очков запрещаю работать.

- Куда же мне с седьмого этажа ходить да обратно на седьмой!.. А план? А выработка?

- Доложите прорабу, что я вас сняла с работы. - Мина достала записную книжку и стала записывать нарушение.

- Зачеркните, Нина Васильевна…

- Нет, не зачеркну. У вас уже два нарушения. Если так будет продолжаться дальше, я… я напишу вашим родителям, как вы ведёте себя на стройке.

- А я вам адреса не дам.

- Ничего, найду в отделе кадров.

Нина, конечно, и не думала писать родителям Мити и не понимала, как эти слова сорвались у неё с языка, но репродуктор из поднебесья вдруг заговорил: «Через десять минут - оперативное совещание… Повторяю…», и она побежала в контору третьего участка, где стоял динамик и где можно было всё услышать.

По пути она обогнала незнакомую быстроглазую девушку. Не отрывая руки от перил, девушка потихоньку поднималась по металлической лестнице, часто останавливаясь и глядя на движущуюся стрелу крана. «Наверное, из новеньких», - подумала Нина, пробегая вперёд.

В конторе, временно разместившейся на четвёртом этаже высотного здания, в неизменной своей шляпе, заломленной на затылок, сидел начальник участка Иван Павлович. Шляпа совсем не шла к его широкому, грубоватому, покрытому бурым загаром лицу и даже казалась мала ему, но он и в конторе не снимал её, каждую минуту готовый сбежать на участок от надоедливых бумажек и телефонных звонков.

Перед начальником стоял Арсентьев, и оба они были сердитыми и утомлёнными.

Нина с опаской взглянула на Арсентьева, ожидая, что он намекнёт на их знакомство на шестнадцатом этаже. Но сварщику было не до этого.

- Нам бы четырёх человек, и был бы ажур… - говорил он начальнику участка.

- Ну где я тебе возьму людей? - спрашивал Иван Павлович тоскливым голосом. - Ну где?..

- Да нам не надо квалифицированных. Нам хотя бы таких матрёшек, чтобы ходили по указанию сварщиков на низ, если надо принести что-нибудь, за трансформаторами смотрели, провода проверяли. Чтобы сварщик сам не бегал - не терял время.

Дверь приотворилась, и в контору заглянула девушка, которую Нина обогнала на лестнице.

- Может, вам и бутерброды носить? - спросил Иван Павлович Арсентьева.

- А чего особенного. И бутерброды, - спокойно ответил тот.

- Можно? - снова приоткрыв дверь, спросила девушка и, не дождавшись ответа, вошла и остановилась возле письменного стола.

- Вы что, хотите, чтобы у вас прислуга была? - спрашивал Иван Павлович, не обращая на неё внимания. - Где я тебе возьму людей?

- Я бы на вашем месте сидел, так нашёл бы.

- А ты садись. Я уступлю.

- Что я, дурной, что ли…

Иван Павлович задумался, крутя в руках карандаш. Видимо, думы его были невесёлые, потому что он решил перебить их и, остановив усталые глаза на девушке, спросил:

- Ну, а вам что?

- Я сюда на работу направлена. Чего мне делать?

- A-a-a, на работу! Это хорошо. Как ваша фамилия?

- Родионова. Лида Родионова.

- Хорошо, Лида Родионова. Посидите вон на диване, отдохните.

- Устала я отдыхать, - сказала Лида, - и так два дня отдыхаю. Как с поезда слезла, так и отдыхаю.

- Эту беду мы поправим… Ну как, нравится наш домик?

- Ничего. Больно высокий только. Кабы не упал.

- Не упадёт. На века строим.

- Так как же насчёт людей, Иван Павлович? - снова спросил Арсентьев.

Но тут включился динамик, и хрипловатый голос главного инженера произнёс: «Начинаем оперативное совещание. Начальник первого участка на месте?» И голос начальника первого участка ответил: «На месте». В ответ на такой же вопрос другие голоса, мужские и женские, отвечали: «Здесь» или «На месте». Когда очередь дошла до Ивана Павловича, он тоже проговорил: «Я на месте, и Нина Васильевна здесь», - и подул в трубку.

Лида подошла к канцелярскому шкафу и, смотрясь в стекло дверцы, поправила косыночку.

- У вас тут позавтракать можно? - спросила она Арсентьева.

- Тут только вопроса решить нельзя, а остальное всё можно, - с досадой сказал он и сел рядом с ней на диван.

Лида достала из чемодана лепёшки-пряженики, сыр, расстелила на коленях косынку и стала есть.

- Из Сибири? - спросил Арсентьев.

- А вы почём знаете?

- Наши сибирские пряженики не дадут соврать. Из какой области?

- Из Омской. Недалеко от Ишима живу. А вы?

- Я из Новосибирской.

С любопытством и грустной завистью Нина прислушивалась к их разговору

«Вот уже две недели я работаю на стройке, - думала она, - а ко мне относятся как к чужой и рабочие и инженеры. А эта Лида пришла сюда первый раз и сразу расположилась как дома… И, наверное, завтра у неё появятся подруги и приятели. Скорее бы перевестись с этой несчастной должности и начать делать что-нибудь настоящее!..»

- Говорят, новосибирские загару не принимают, - говорила между тем Лида. - А ты вон какой закопчённый.

- А чего же. Мы, сварщики, ближе к солнышку, чем ваш брат. На самой верхотуре. Курсы какие-нибудь кончала?

- Нет.

- В строительной технике разбираешься?

- Нет.

- На сварке работала?

- Нет.

- Значит, ничего не понимаешь?

- Ничего ещё не понимаю.

- Вон какой ты ценный работник! Я тебя к себе возьму. Пойдёшь?

- Я не знаю. Куда начальство поставит, там и буду… А чего у тебя делать?

- Ничего особенного. Бывает, надо что-нибудь снизу принести, так вот ты и будешь наша… как бы это сказать… уполномоченная, ходить да носить, чтобы нам не отвлекаться.

- Я чего-то не пойму. Это, значит, такая уполномоченная, чтобы вниз-вверх бегать? - спросила Лида.

- А ты что хочешь. Сразу проекты подписывать?

- Обутки дадут?

- И обувь дадут и комбинезон.

- Не знаю. Тебе на это дело матрёшек надо, а меня Лидой звать. Лучше погляжу, куда начальство поставит…

Дальше Нине почти ничего не удалось расслышать, потому что Иван Павлович сильно раскричался в трубку.

- Кран таскает кирпичи, а монтажники по целому часу ждут секции колонн! - кричал он, грозя динамику. - Площадки первого участка завалены кирпичом, а на главных работах монтажники простаивают из-за отсутствия деталей… Пусть главный инженер скажет, что это - порядок?

- А нам, первому участку, что, товарищи, без кирпича сидеть? - послышалось в ответ. - И так Иван Павлович считает себя главнокомандующим центрального крана.

- Подождите, первый участок, острить, - раздался хрипловатый голос Романа Гавриловича. Разверните-ка лучше график организации работ. Развернули?

И хотя это не касалось Ивана Павловича, он тоже достал из ящика письменного стола график.

- Найдите точки установки кранов, - продолжал главный инженер. - Нашли? Номер два нашли? Почему до сих пор вы не освободили место для установки полуторатонного крана номер два у левого фасада?

- Куда же я бункер дену? - заговорил первый участок. - Хотел на угол поставить, Нина Васильевна не разрешает… Запрещает бункер ставить.

- Да, запрещаю, - сказала Нина, взяв трубку из рук Ивана Павловича. - Почитайте инструкцию, товарищ Решетов. Под поднимаемым грузом работать запрещено.

- Подождите, Нина Васильевна, - резко прервал её главный инженер. - Товарищ Решетов, почему вы до сих пор не докладывали об этом? Достаньте-ка чертёж о-эр двенадцать. Смотрите. Почему вы не можете поставить кран в середину здания, вон туда, в осях пе-эр и десять-одиннадцать? А это уж вы сами подумайте, как установить раму. А центральный кран полностью передать в ведение начальника третьего участка.