Если Иезекииль, созерцая янтарь, видел Господа, то с тевтонскими рыцарями дело обстояло иначе: они видели нечто куда более приземленное — золото. Тевтонцы удерживали монополию на янтарь, что позволяло им взвинчивать цены, и защищали свое исключительное право на торговлю янтарем с помощью угроз и террора. Только они могли владеть янтарем, а тех, кто посмел ослушаться, ждала неминуемая смерть. Во многих культурах существовало поверье, что янтарь притягивает удачу, так же, как и сухие травинки, однако в Средние века он принес жителям Прибалтики сплошные печали. Зимой 1519 года некий доминиканский монах по имени Симон Грунов прибыл в Пруссию из Рима с намерением купить для папы икону из янтаря. В своих путевых заметках он описывал, как крестьян заставляют лезть в море с сетями, чтобы наловить янтаря, при этом несчастных привязывают друг к другу, а если волны слишком большие, дают специальные длинные шесты, чтобы не утонули: «Они так замерзают в ледяной воде, что прежде, чем отправиться по домам, им приходится оттаивать, поэтому на берегах везде горят костры». Несмотря на бедность, крестьяне не осмеливались собирать янтарь на пляже, ибо знали: если их поймают, то вздернут на ближайшем суку без суда и следствия. И это не досужие вымыслы: доминиканец своими глазами видел несколько тел, качающихся на ветру.

Когда Грунов, получив вожделенный кусок янтаря, двинулся к дому, он вряд ли осознавал, что период тевтонского террора почти подошел к концу. Европа стояла на пороге Реформации. В1523 году немецкий богослов Мартин Лютер, выступивший с резкой критикой злоупотреблений Католической церкви, посоветовал последнему из великих магистров Тевтонского ордена Альбрехту Бранденбургскому ликвидировать орден и основать светское государство, поскольку орден устарел и изжил себя и ему нет места в современном мире. По мнению Лютера, также настало время от целибата, который все равно никто из братьев не соблюдает, перейти к супружескому целомудрию. Альбрехт внял мудрому совету. Спустя два года он распустил орден, положив тем самым конец и монополии на янтарь, провозгласил себя герцогом Пруссии и попросил руки датской принцессы. Население Прибалтики горячо поддерживало перемены. Ремесленникам Данцига (современный Гданьск) позволили работать с янтарем, и около двух веков во всех сферах жизни процветал дух свободы и творчества.

Вместе с тевтонскими рыцарями в Лету кануло и средневековое мировоззрение. Постепенно люди стали осознавать, что мир значительно старше, чем им представлялось, и создание его заняло вовсе не семь Дней, как описано в Книге Бытия, а гораздо больше. Впоследствии янтарь с его способностью хранить в себе свидетельства прошлого помог подорвать косные средневековые взгляды, наглядно продемонстрировав, что жизнь на нашей планете существовала задолго до появления человека.

Сорок миллионов лет назад, когда мягкая балтийская смола озерцами стекалась у корней деревьев и капала с ветвей, лес продолжал жить своей жизнью. Жужжали пчелы, пауки плели сети, опадали лепестки цветов, вальяжно прогуливались ящерицы, мухи грелись на солнышке. Кое-кто из обитателей леса попадал в коварную смолу, и в результате мы получили поразительную трехмерную картинку жизни «янтарного» леса. Многие драгоценные камни ценятся за то, что их привозят издалека, в случае же с янтарем куда ценнее фактор времени. Магия янтаря состоит в том, что в нем, как в ловушке, заключена история; именно поэтому некоторые редкие образцы могут стоить очень дорого.

Музей инклюзий в янтаре, расположенный на факультете биологии, географии и океанографии Гданьского университета, занимает всего лишь несколько витрин в маленьком коридоре, но, как верно заметила смотрительница этого музея Эльжбета Зонтаг, стоя среди клеток с шиншиллами и жуками-палочниками, оставленными ей на летние каникулы:

— Главное — это сама коллекция, а не площадь выставочных залов.

Эльжбета будничным тоном сообщила мне, роясь в ящиках с экспонатами, что в детстве ненавидела янтарь:

— Мои двоюродные сестры приезжали из Варшавы и покупали громоздкие бусы, а мне они казались уродством.

Я разделяла ее чувства. Помню, как в восемь лет я получила в подарок янтарный браслет из граненых бусинок и искренне старалась полюбить его, но он был слишком оранжевым, слишком легким, а еще мне не нравилось, что сквозь бусинки просвечивает ниточка, на которую они нанизаны.

— И что же заставило вас изменить отношение? — заинтересовалась я.

В ответ смотрительница положила под микроскоп кусочек янтаря медового цвета и жестом пригласила меня взглянуть.

Я увидела паучка, которому сорок миллионов лет, таким, каким он, по-видимому, был в последние секунды жизни. Даже ворсинки остались в первозданном виде, а приподнятая лапка так и замерла, словно паучок куда-то собирался идти. Должно быть, смола была очень жидкой, поскольку, судя по всему, насекомое сдалось без борьбы.

— Но так бывало не всегда, некоторые вовсю сопротивлялись, — сказала доктор Зонтаг и положила под микроскоп другой кусочек янтаря, с другим паучком: он отчаянно пытался выбраться из лужицы смолы, в которую угодил.

Признаться, я испытала настоящее потрясение, разглядывая древние создания словно бы через подзорную трубу из янтаря.

В 1993 году янтарь вновь приобрел огромную популярность, и произошло это по двум весьма необычным причинам. Во-первых, почтовая служба UPS начала доставлять посылки в Польшу и из Польши, так что люди, живущие далеко от Балтики, смогли получать изделия из янтаря. А во-вторых, в голливудском блокбастере «Парк юрского периода» прозвучала интересная гипотеза о том, что ученые могли бы генетически воссоздать динозавров по ДНК, сохранившейся в замурованных в янтаре кровососущих насекомых, которых обнаружили в Доминиканской Республике.

У теории этой есть несколько слабых мест. Самая очевидная нестыковка: возраст доминиканского янтаря, который является сукцинитом и происходит из Балтики, составляет от тридцати до сорока пяти миллионов лет, а динозавры вымерли примерно шестьдесят пять миллионов лет тому назад. И тем не менее такое действительно возможно. Если бы ДНК динозавров могла сохраниться в крови насекомого (а сейчас несколько ученых, включая специалистов из Музея естественной истории, изучают этот вопрос), то в некоторых редких образцах янтаря вполне можно было бы ее обнаружить. Речь идет о янтаре с острова Уайт и ливанском янтаре: и там и там он сформировался сто тридцать пять миллионов лет назад и внутри него находят доисторических комаров.

— Но даже в этом случае фильм назывался бы «Парк мелового периода», — улыбнулась Эльжбета, — поскольку юрский закончился около ста сорока четырех миллионов лет назад.

Когда я рассматривала экспонаты коллекции, с помощью которой вполне можно было бы воссоздать парк эоценового периода, то испытала странное чувство: словно бы я смотрю слайды, где запечатлено далекое прошлое. Вот два клеща пожирают муху-вес-нянку, у которой наполовину оторваны крылышки. Другой кусочек янтаря навсегда сохранил клеща в момент кладки яиц. Кроме того, я увидела тончайшие паутинки и крошечные пузырьки воздуха, которые выпускали насекомые, когда умирали. На взгляд дилетанта, эти последние образцы не представляли из себя ничего особенного, но вот некоторые палеонтологи считают эти маленькие камушки самыми интересными, поскольку в крошечных пузырьках сохранилась атмосфера доисторического леса в прямом и переносном смысле, включая бактерии. Американский специалист по янтарю Дэвид Гримальди образно назвал их «окаменевшими газами».

Экспонаты этого музея — мечта историка. И вот ведь парадокс: хотя теперь мы знаем так много о насекомых, растениях и даже атмосфере доисторического леса, однако при этом нам почти ничего не известно о деревьях, производивших янтарную смолу. Некоторые ученые считают, что это были предки кедров, другие утверждают, будто это лиственницы или сосны, а может быть, вымершая разновидность дерева агатис.