Лора сообщила, что уходит, повязав на шею шарф. Ей нужно рано вставать, чтобы успеть к Джереми и приехать свежей или, по крайней мере, трезвой. Стью последовал за ней.

 – Какая тебе разница, почему они ругались? – спросил он, как только они вышли на Бродвей. Он не взялкуртку, и поэтому, засунул руки в карманы. Но даже это не могло скрыть дрожащих плеч.

 – Просто любопытно.

 – Тебе не следует вмешиваться, Лора, если только не хочешь, чтобы полицейские у тебя дома прописались.

 – Спасибо за совет. Тебе лучше зайти, пока не замерз.

 – Я возьму тебе такси.

 – Я пройдусь пешком. – Она сделала несколько шагов на восток.

 – Я возьму куртку.

 – Стью, я в порядке.

 – Лора.

 – Стью?

 Следующее произошло так быстро, что она не успела и глазом моргнуть. Где–то, за гранью её сознания, Стью вытащил руки из карманов и прижал к её щекам. Затем он поцеловал ее. Лора ощутила его, поцелуй был мягким, прохладным и не слишком влажным, пальцы Стью, зарывшиеся в её волосы были теплыми, и его язык нашел ее, прежде чем она могла оттолкнуть его.

 – Ты не должен был этого делать! – сказала она.

 – Почему нет?

 – Потому что я не поцелую тебя в ответ.

 – А я и не жду.

– Нет, нет, нет. Забери его!

 – Почему я должен это делать?

Она увидела, что он не дрожит, даже без пальто. Она не должна была позволять ему это делать. Так быть не должно. Это жутко смущало. Она не хотела любить Стью, но она не любить тоже не могла. Ей было совершенно комфортно в неопределенности дружбы, которую они построили, а он все сломал. Развернувшись на каблуках, Лора решительно направилась на юг по Бродвею, опустив голову, шаркая сапогами. А в ушах слышался голос Тома, который говорил Стью: «Ну наконец–то!».

 Лора шла домой, а горький февральский воздух щипал лицо. Ей хотелось подумать о завтрашнем дне. Что она наденет? Что скажет Джереми? Но на дубах все еще горел поцелуй Стью, а разум, раз за разом возвращал её в то мгновение, как бы уговаривая: «Не надо было его отталкивать». Ни ярость, ни всякие мелочи не могли отвлечь ее, поэтому она предпочла вернуться туда, где была до клуба, к убийству и освобождению Джереми.

 Как в тумане она открыла дверь квартиры. Почему арестовали Джереми, а не Шелдон? Ведь Грейси поссорилась с ними обоими. Что же произошло, раз Джереми так упорно молчит? Кого или что он защищает?

 Ей казалось, что она была на правильном пути, когда услышала голоса наверху, из квартиры с договорной ценой. Это были Руби и Майкл, и они ругались. Доносились крики об уважении, платье и любви. И было много проклятий, в основном от Майка. Лора ушла спать в гостиную и долго пролежала без сна, задаваясь вопросом, действительно ли Джереми был на заводе в эту ночь. Но заснула с ощущением прикосновения Стью на губах.

Лора не знала, что надеть. В последний раз, когда она ездила в Рикерс, она шла и не знала, что же все – таки будет, она шла просто на удачу, она полностью доверилась судьбе, ничего не ожидая и получив все. В этот раз у нее были и выбор, и знание, точное сочетание несочетаемого.

 Лора долга пересматривала свой гардероб. В конечном итоге она выбрала коричневое длинное платье от Халстон в стиле 1970–х годов, которое наверняка соберет всю грязь на каждом обочине. В голову пришла мысль, что проблемы длинной юбки ничто по сравнению с трудностями Джереми. Её это показалось даже символичным. Она упаковывала iPad Кармеллы в пакет, бросила взгляд на образец маминого вязания взяла его тоже стала засовывать в пакет рядом с iPad–ом, когда зазвонил телефон.

 – Я внизу, – сказала Тинто, когда девушка сняла трубку.

 Лора была еще не готова, но звонок Тинго был как сигнал к действию, и она побежала без макияжа, укладки и кофе. Два из трех можно было исправить по дороге. Несколько минут и она уже внизу, где у подъезда ее ждал Линкольн Континенталь 87.

 Тинто повел свой черный Линкольн Континенталь87–ого года выпуска, как космический корабль, степенно и медленно. Хотя другого выбора у него не было, при движении в семь часов утра дорога через Харлем–Ривер забита машинами. Но Лора была благодарна за неспешную езду и частые остановки. Ей не очень хотелось, чтобы тушь для ресниц, которой она красила глаза пока Тинго пытался двигаться в медленном потоке машин размазалась и она стала похожа на приведение.

 – Могу поинтересоваться, зачем ты наводишь марафет перед Рикерсом? – сказал Тинто.

 – Потому что я похожа на задницу бабуина. – Пошутила Лора.

 – Знаешь, не на этого парня тебе нужно производить впечатление. Его другие интересуют.

 Тинто был прав, но сила привычек была сильнее. Да и появится перед Джереми с кривыми стрелками как–то не вежливо.

 – Разве его не должны были сегодня выпустить? Какие–то судебные проволочки? – спросила она.

 – Ха. Его должны были выпустить еще вчера. Но Шелдона Померанца, этот козел, практически вынудил судью придержать Джей Джея в тюрьме еще на день. И за что?

 – Ты прав, за что? Это «за что» Шелдон искал все утро.Тинто, ты видел контракт Джереми с Грейси? – спросила Лора.

 – Да. А тебе зачем?

 – Все говорят о нем. Вроде он и есть причина, по которой он убил ее. – Девушка съежилась. Она только что сказала, что Джереми убил Грейси.

 – Он на сто процентов стандартный. – Сказал Тинто

 – Шелдон заезжал к нам в офис. Пробыл там полтора дня. Прошерстил все.

 – Прошерстил что именно? – Тинто задал вопрос, на который Лора не знала ответа.

 Лора пожала плечами. Ей было стыдно, что она действительно не знала.

– Гроссбухи, я думаю. Я имею в виду, он – муж Грейси, поэтому, думаю, он унаследовал их. У нас сейчас начальника вообще как будто нет, но есть показ, на который всем наплевать. Честно говоря, никто бы не обратил ни какого внимание, на его появление, не будь он таким мудаком.– Сказала Лора, глядя в окно машины.

 – Когда показ? – Поинтересовался Тинто.

 – В пятницу вечером. Осталась неделя.

 Тинто присвистнул, как будто понял, насколько серьезно. Последний показ на «Неделе моды в Нью–Йорке» был самым ожидаемым. Туда собирались только ВИП–персоны, и в этом году она проходила в Центральном парке. Парк был покрыт самым большим навесом с подогревом, когда–либо построенным. Вокруг него стояли навесы и тенты поменьше для небольших шоу. WWD и CFDA назвали его «Городом моды», но все в бизнесе назвали его «Гламурным Гетто».

– Ты не рассказывала ему о Т.О.Р.? – спросил Тинто.

 – Нет.

– И с ним до сих пор все в порядке?

 – Да. Подол идеален. Как будто Джереми делал его сам. – Сказала Лора с долей сожаления, поскольку именно идеальное шитье засадило босса за решетку.

 – Но, Лора, они скажут, что он ничего не делал. Если мы не найдем образец с испорченным подолом, это будет означать, что Джереми на фабрику не ездил.

 – Я даже не знаю, где еще искать, – сказала она.

 Тинто задумался на минут десять, и девушка молча уставилась в окно.

 – Полиция больше не заезжала в офис, – сказал Тинто.

 – Нет, со вторника.

 – Я знаю. Я говорил о факте. Они достали его волокнам с полосатого отреза, времени смерти и отсутствии алиби. Еще они обнаружили отпечатки на измельчителе.

 – Но это его измельчитель, – сказала она.

 – Я так и сказал.

 – Думаешь, Шелдон подкупил полицейских?

 – Лора, это же не кино. – И извиняющее добавил. – Они не думают, что это что–то значит. Они получили доказательства, над которыми работают.

 – Что ж, Шелдон не согласен.

 – Может быть и так. Может быть, он хочет приватизировать модный бизнес. Ты знала, что его папа был портным. Знаешь, ручные трикотажные рождественские свитера из Гонконга. С колокольчиками и прочей хренью.

 – Массовое производство.

 Тинто помрачнел.

– В его компании работало семьдесят человек в Нью–Йорке, и Бог знает, сколько в Коулуне. Он дал своим детям шанс на хорошую жизнь. Они по–прежнему открыты, поэтому, что люди где–то еще их носят. А родители Джей Джея делали школьную форму и десятидолларовые блузки «Кьюана». Ему повезло. Но так везет не каждому.