— Я не была официанткой, — ответила Полли. И тут же, без паузы, заставлявшей верить, что она не лжет, перечислила: готовила фаст фуд, работала в маленьком ресторанчике, в пабе — все, чтобы оплатить счета и крышу над головой.

Список произвел на Люка ошеломляющий эффект — он просто потерял дар речи на некоторое время, получив так необходимую ему передышку. Он мог сопротивляться ее красоте, закрыв глаза, но от ее голоса кости его превращались в глину.

— Ты умеешь готовить? — спросил он, дождавшись, пока она положит себе ризотто. Он хотел растянуть обед как можно дольше.

— Ну…несколько сертификатов в позолоченных рамках говорят «да». Вообще-то до прошлого года у меня была небольшая обслуживающая компания, которую я создала сразу после школы.

— И?..

Полли посмотрела на него. Молнии в его глазах смягчились и казались золотыми свечными огоньками, и она поняла, что не только его голос волнует ее.

— Что произошло?

Полли сглотнула. Она должна была сосредоточиться, чтобы вспомнить, о чем говорить.

— У одного из моих компаньонов родился ребенок.

— А второй?

Она вздохнула:

— Он и был отцом.

Прошел год. Она в который раз сказала себе, что справилась с этим, и, глядя в глаза Люка Беллизарио, была готова почти поверить в это.

— Они захотели забрать все свои деньги, те, которые были инвестированы в оборудование.

— Вы должны были продать его?

— Ну да.

Чувство огромной потери снова охватило ее. Она сделал бы что угодно, чтобы этого избежать.

— Работа официантки — для меня это способ встать на ноги. Эмма говорила о чаевых, которые зарабатывают ваши служащие. Один год — и я смогу начать все сначала.

На этот раз, однако, она будет одна.

— Это все, мистер Беллизарио? Инквизиторский допрос окончен? Потому что я должна идти.

— Называй меня Люк, пожалуйста, — он поднялся из-за стола, как только она отодвинула стул. — Мы не слишком поладили с первой минуты, но я хочу, чтобы ты знала, как я ценю то, что ты сделала сегодня.

— О… — беспомощно прошептала она, пытаясь не замечать, что ее сердце бьется, как сумасшедшее.

— И еще одно.

Слишком быстро…

— Что?

— В следующий раз бери такси. Его оплачиваем мы, — сказал он, и его голос неожиданно потеплел.

Люк смотрел ей вслед, и думал о том, что больше не ищет в ней недостатки.

Он просто наслаждался ее видом.

Роберто Валентине, сидевший рядом, улыбнулся:

— Очень мила, не так ли?

— Много больше, чем просто мила, Роберто. Много больше….

Она потеряла все, и нашла в себе силы, чтобы начать все сначала. Для этого нужно мужество. И сердце

— Полли…

— Послушай, Люк, если ты об этом случае с принцессой…

Три недели, и так ничего и не произошло.

Она все еще вздрагивала, поймав взгляд Люка, но больше не нервничала, как раньше.

В тот день он не отвел глаза достаточно быстро, и было что-то особенное в его взгляде, какая-то томительная нежность, отчего она застыла на месте, чуть не опрокинув шоколадный пудинг на особу королевской крови. Полли рассыпалась в извинениях, Но Ее Высочество не рассердилась, напротив, улыбнулась и, прервав ее, заговорщицки сказала:

— Если бы этот мужчина так посмотрел на меня, я уронила бы не только пудинг.

— Ты не виновата, — прервал ее воспоминания Люк.

Выходит, он знает, что это из-за него?..

— Ты заканчиваешь? Мы можем пообедать.

— Спасибо, но сегодня я собиралась немного поголодать.

И это тоже из-за него…

После того, первого, обеда, место рядом с Люком всегда оставалось пустым, как будто все поняли, до чего она хочет быть рядом с ним. Хотя она не признавалась в этом даже себе.

— В этот раз ты сможешь спокойно насладиться обедом, не беспокоясь, что я опрокину что-нибудь.

— Но тогда…я буду волноваться, что тебя атаковала детская коляска, или раздел мотоцикл, — серьезным тоном произнес Люк, но в его глазах плясали лукавые золотые огоньки.

Насмешливый изгиб рта приглашал посмеяться, и Полли вынуждена была задержать дыхание, чтобы не расхохотаться.

Нет. Она не хотела так глупо вести себя. Скоро он должен был уехать, вернуться в Италию, напомнила она себе, добавляя еще один кирпичик к стене, возведенную вокруг собственного сердца.

— Мне жаль, Люк, но все, что мне сейчас нужно, это немного свежего воздуха.

— Ты работала три часа без передышки, и тебя ждет такой же трудный вечер. Не думаю, что воздух придаст тебе достаточно сил.

— Я съем бутерброд.

— Но этого слишком мало! Тебе необходимо хорошо поесть.

Перед его красотой, мелодичным итальянским акцентом, стройным телом с широкими плечами и узкими бедрами стены и кирпичи были совершенно бесполезны, и Полли приготовилась спасаться.

— Мне кажется, я слышу слова твой матери, — усомниться в его мужественности значило оттолкнуть его.

Но он, слегка вздернув бровь, сказал только:

— Не знал, что вы с ней знакомы.

Прежде чем она нашлась с ответом, Люк подхватил ее под локоть и открыл дверь:

— Хорошо, договорились: сначала прогулка, потом обед.

И совсем не считаясь с протестующими возгласами Полли, вывел ее на улицу.

Нежный и мягкий, как лучшее мороженое, подумала она: сначала холоден, потом его сладость тает во рту.

— И потом, кто-то должен прикрывать твои тылы, — принимая вид жертвы, пробормотала она.

Это выражение, произнесенное с восхитительным итальянским акцентом, получилось у нее отлично.

— Что? Это я сказал? — поразился Люк.

Полли тряхнула головой, сильно прикусила губу, напрасно стараясь удержать взрыв нервного смеха:

— Тебе нравятся спагетти — вестерны?

Ему понадобилось мгновение, чтобы среагировать, но когда он это сделал, Полли открыла, что, несмотря на внешнюю невозмутимость, Люк Беллизарио умел смеяться. И когда он смеялся, казался моложе. Не таким угрожающим, но более опасным для ее сердца.

В то время, как она намеревалась прогуляться, рассматривая витрины, любуясь теми экзотическими вещами, которые не могла позволить себе, у Люка, похоже, была другая цель.

Оставив позади магазины, они свернули на маленькую улочку. Толкнув калитку у небольшого дома, он направился к входной двери, и, достав ключ из кармана, отпер ее.

Но Полли неподвижно застыла на пороге, отказываясь войти.

— Ты ведь хотела немного свежего воздуха? Тогда что ты стоишь? У меня есть маленький садик, ты сможешь немного посидеть на солнце, пока я приготовлю обед.

Его улыбка успокоила ее, протянутая рука показалась такой надежной, и впервые за последний год она почувствовала, что голодна.

— Маленький? — воскликнула она минуту спустя, когда он провел ее во дворик. — Правильнее сказать, микроскопический, но… потрясающий.

Дворик был полностью заполнен баночкам со специями и пучками душистых трав, растущих и висящих везде. Оставшееся пространство было занято маленькой двухместной скамьей.

Ее женская сущность подсказывала, что было ошибкой с ее стороны прийти сюда, но повар в ней успокоился сразу, как только она взяла лист базилика и растерла его между пальцами, наслаждаясь ароматом.

— Это как иметь частичку Италии, — она взяла из его рук стакан с вином.

— Без моря, лодки, побережья… — саркастически произнес он.

— Должно быть, там удивительно.

— Старая площадь, вечерами полная людей, горы…все это, — он сделал размашистый жест рукой.

— Тебе, наверное, очень не хватает этого. Но ты скоро возвращаешься, да? — она присела на скамью.

Люк опустился рядом, откинувшись, почти не касаясь ее.

— В следующем месяце. У моей семьи тоже ресторанный бизнес, правда, не такой большой, как у Валентине. Я приехал сюда подучиться кое-чему, чтобы затем вернуться и принять дела у отца.

Он не казался воодушевленным этой идеей, и внезапно Полли почувствовала желание придвинуться, взять его за руку. И предложить довериться ей.