Краем глаза Брукс увидел, что Гит кивнул.

— Итак, твой вердикт? — поинтересовался Тодд. Он собирался прочитать отчет — каждое слово — позже. Расследуя убийства, он предпочитал говорить непосредственно со Смит — или с Филлипсом, когда этот идиот ее замещал — потому что именно в таких разговорах можно было получить максимум информации. Брукс посмотрел налево. Интересно, где лежит тело Хауза? В холодильнике? Наверное, уже заштопанный и выглядит как новенький?

Тодд не понимал, как Смит могла выносить свою работу. Бороться с преступностью, находить трупы было тяжело. Но работать с мертвяками и днем, и ночью… Черт, это же совсем другой коленкор. От такого могут начаться ночные кошмары.

— Ну, у меня пока нет полных результатов токсикологической экспертизы. Их ждать еще долго, даже если поторопить парней из лаборатории…

— Что у тебя есть для нас? — Женщина явно темнила.

Она выдохнула.

— Чертовски мало. — На какой-то миг Смит снова стала похожа на саму себя. — Парень был в хорошей форме. Не курил. Тридцать пять лет. Никаких заболеваний или патологий…

-Это мы знаем, — прервал ее Колин. Его голос был напряжен, руки скрещены на груди — поза, которую он принимал, когда хотел кого-то запугать.

— Нет, не думаю, что ты понял, — огрызнулась Смит. — Парень был в хорошей форме. Никаких признаков заболеваний коронарных сосудов…

— Минутку… Хочешь сказать, что парень умер не от сердечного приступа? — вклинился Брукс. Его собственное сердце забилось быстрее.

Смит запнулась. Еще раз взглянула на Колина.

— Я хочу сказать, что сердце бедняги было здоровым. Черт, это самое здоровое сердце из всех виденных мной за годы работы здесь. — Она потерла шею.

— Смит, как он умер? — поднажал Тодд.

— Я пока не могу установить причину смерти. Я же сказала… — Она раздраженно нахмурилась. — Еще несколько дней не будет результатов экспертизы.

Колин медленно опустил руки.

— Итак, ты вызвала нас сюда, чтобы… Что? Рассказать о великолепном здоровье парня? Не обижайся, Смит, но это дерьмо ты могла сообщить и по телефону. — Гит явно злился, да и Тодд начинал чувствовать раздражение.

Слишком мало сна. Слишком мало зацепок. Слишком много трупов. И, черт, если он завалится к капитану с байкой о том, что последней жертве, которой оказался парень, умерший посреди каких-то секс-забав,  можно выдать медаль за состояние здоровья, МакНил даст ему такого пендаля, что Тодд пролетит по лестнице до самого Склепа.

— Никаких следов травмы: ни открытой, ни закрытой. — Смит покачала головой. — Состояние тела просто идеальное. И снаружи, и внутри. — Еще одна запинка. — На первый взгляд.

— Он был… Что?! — Тодд взорвался. — Как это «на первый взгляд»?

Смит достала белые перчатки.

— Детективы, я должна вам кое-что показать. — Она пересекла комнату, простучав каблуками по кафельному полу,  остановилась рядом с носилками на колесиках и взялась за белую простыню, прикрывающую тело. — Я достала его из холодильника за несколько минут до вашего прихода.

Тодд поспешил встать рядом с ней, Колин не отстал от напарника.

Слегка дрожащими руками Смит стянула простыню.

— Посмотрите на его грудь.

Тело Майкла Хауза было мертвенно-белым, абсолютно лишенным красок. А на его груди, прямо над сердцем, рядом с аккуратным разрезом, зашитым Смит не менее аккуратными стежками, был виден совершенно четкий отпечаток.

Силуэт ладони.

— Ни хрена себе. — Тодд наклонился, чтобы получше рассмотреть, и почувствовал отвратительный запах разложения. Он еле сдержал инстинктивный рвотный позыв.

— Вот это пальцы. — Смит провела рукой, затянутой в латексную перчатку, над верхней частью отпечатка. — А это ладонь.

Брукс видел. Отчетливо.

— Когда я приступила к аутопсии, этого не было. — Рука Смит зависла над грудью мертвого мужчины. — Я зашила его, начала готовиться к общению с семьей… Потом глянула еще раз, и эта отметина… просто появилась. — Медэксперт на минуту замолчала. — Поначалу она была чуть заметной. Но она становится все темнее.

Это была самая странная вещь, которую Бруксу доводилось видеть.

— Синяки могут появиться на теле и после смерти, — тихо и задумчиво проговорила Смит. — Я слышала, что однажды такое произошло с телом одного утопленника. Через некоторое время проявились синяки на руке, за которую парня вытащил из реки полицейский.

— Хочешь сказать, что слишком сильно надавила на грудь Хауза? — Колин вопросительно изогнул бровь.

— Нет. — Она нахмурилась. — Я говорю, что этот отпечаток… — Смит указала на отметину, — … проявился в течение пяти минут. Это не просто синяк…

— Конечно, нет. — Тодд был в этом уверен на все сто процентов.

Это был не синяк. Брукс уже давно узнал, что синяки часто появляются после смерти, и уж точно повидал немало таких во время своих визитов в Склеп Смит. Но это… на этот раз было что-то другое. Тонкий контур ладони, будто кто-то приложил руку на грудь жертвы и обвел ее маркером. Внутри кровоподтека не было. Тодд решил, что будь эта отметина результатом удара, то синяк был бы сплошным.

Дерьмо. А это почти гребаный рисунок. Идеальное изображение ладони. Брукс вздохнул.

— На остальных телах было то же самое?

Смит подняла руки и, не сдержав раздражения, сжала кулаки:

— Не имею представления. Этот идиот Филлипс решил, что причиной смерти была остановка сердца. И слишком быстро отдал тела родственникам.

Значит, те трупы уже похоронили. Придется выбивать ордер на эксгумацию, чтобы посмотреть, есть ли на них такие же отметины.

Брукс еще раз посмотрел на отпечаток. Создавалось впечатление, что кто-то просто дотронулся до парня и убил его этим прикосновением.

— Ты уверена — на все сто процентов — что нет никаких внутренних повреждений в районе груди?

Смит обнажила зубы в кривой усмешке:

— Я полностью уверена, что хорошо делаю свою работу, детектив.

Да, он тоже так думал. Смит была лучшей в своем дело, и им просто повезло, что она работает с ними над этим расследованием. Даже несмотря на ее тяжелый характер.

Брукс хмуро разглядывал отпечаток. Охренеть, как странно. Он поднял руку и почти приложил ладонь к груди жертвы, не хватило только пары миллиметров.

Меньше его ладони.

Хотя… Раньше он был куортербеком [1]— очень давно — и его руки были довольно крупными.

— С чем, черт возьми, мы имеем дело? — тихонько прорычал Брукс. — Как такое вообще возможно?

Краем глаза Тодд заметил, как Смит уставилась на Колина.

Брукс напрягся и сжал в кулак все еще нахлдящуюся над грудью Хауза руку.  Он медленно поднял голову и переключил все свое внимание на напарника.

— Есть что-то, что ты хочешь мне сказать? — Тодд до чертиков устал от игр. Может, наконец, пришло время выложить карты на стол. Потому что продолжать изо дня в день делать вид, что ничего не произошло, что он не знает тайны Колина, что все, говоря словами Смит, прекрасно… Больше он так не может.

Только не тогда, когда продолжает происходить какая-то мистическая фигня — например, контур ладони на груди мужчины. Который по всем признаком не должен был умереть.

Колин покачал головой.

— Ты видел такое раньше, напарник? — спросил Тодд, не желая заканчивать этот разговор. Нет, он ни за что не позволит парню скрывать информацию, касающуюся этого расследования.

На щеках Колина заиграли желваки:

— Я никогда раньше не видел ничего похожего на эту отметину.

Тодду очень хотелось поверить Гиту.

Напарники должны доверять друг другу.

Да. И между ними не должно быть секретов. Для копа на улице нет никого ближе напарника. Только он прикроет спину. Только он спасет твою задницу.

А когда ты узнаешь, что напарник тебя обманывает… Нет боли сильнее.

Плечи Тодда напряглись, когда он перевел взгляд с Колина на Смит.

— Ты можешь сделать еще какие-нибудь анализы?

— Я попробую еще раз исследовать его кровь, — она повела плечами. — Это… Нам нужен кто-то, знающий, с чем мы столкнулись. — Смит снова посмотрела на Колина. — Я не совсем в своей тарелке…