— Идем, — сказал Бретт. — Я посажу тебя в машину, ты бледная, как привидение.

Она была благодарна ему. Бретт открыл для нее дверцу и отдал распоряжения Фартингейлу, который яростно начищал огромного сверкающего монстра.

Шофер снял фуражку, и Лиз увидела, что у него влажные глаза.

— Да, сэр, я с удовольствием отвезу молодую леди. — Он поколебался. — Мистер Бретт, я только что узнал про хозяина, приношу вам свои соболезнования.

Его голос задрожал, он вытащил из кармана мятый носовой платок и шумно высморкался.

— Он всегда был добр ко мне.

Бретт кивнул:

— Он был добр ко всем.

На минуту он прикрыл темные глаза. Фартингейл сел за руль и вывел машину из гаража.

— Минутку!

Бретт положил руку на стекло и наклонился к Лиз:

— Я попрошу Этель прислать тебе некоторые вещи.

Лиз кивнула:

— Спасибо.

У нее мелькнула мысль, была ли это особая проницательность, с которой он понял, как ей неприятно сейчас заходить в свою комнату, или же он просто хотел как можно скорее избавиться от нее.

— Поезжайте, Фартингейл, — распорядился Бретт.

Машина тронулась по дорожке.

Лиз не оглянулась.

После тишины Херонсвуда большой дом и питомник Мэгги показались Лиз гудящим ульем. Она с радостью предложила свою помощь. Это давало ей возможность не думать, а ночью она крепко спала после тяжелой физической работы. Мэгги и Джейк были очень радушны. Они приняли ее как члена семьи и запросто позволяли ей работать в саду. Они не задавали вопросов и не заводили неприятных разговоров. В первый вечер Мэгги сказала легко и непринужденно:

— Бретт попросил меня присмотреть за тобой и не давать тебе переживать. Идет?

— Идет. Спасибо, Мэгги.

Джейк был на похоронах. Вернувшись он делился своими впечатлениями за ужином.

— Кто теперь станет во главе? — спросила Мэгги. — Бретт?

Джейк ответил, что, скорее всего, да. Он впервые увидел двух других директоров. Они были довольно пожилыми людьми и вряд ли принимали большое участие в управлении.

— Они очень лестно отзывались о Бретте, когда узнали, что я его родственник. Очевидно, они довольны его кандидатурой.

Мэгги подняла голову, ее темные глаза светились гордостью.

— Значит, мой младший брат будет главой компании Рокингтона! Какое достижение.

— Не торопись, — предупредил Джейк. — Сейчас он только главный менеджер, наемный служащий. Членство в совете директоров — совсем другое дело. Думаю, это зависит от завещания Джи Би.

Мэгги кивнула, разложила по тарелкам несколько порций пирога с крыжовником и спросила, не говорили ли на похоронах об отсутствии Элизабет и не было ли там Роджера Рокингтона. Джейк ответил отрицательно, и после тему закрыли.

Ложась спать, Лиз вспомнила разговор с Клер. Она пыталась уснуть, но не могла и вновь и вновь слышала насмешливый голос Клер Джессинг.

— Я в это не верю, — сказала Лиз, садясь в постели и взбивая подушку. — Бретт не может быть таким расчетливым и лживым.

Он же объяснил, что хочет жениться на ней, чтобы сделать счастливыми последние дни Джи Би. Вдруг она вспомнила слова Терри: «Мужчины должны быть практичными». Но Бретт не такой, как Терри. Бретт честный и прямой, в этом она уверена. А насчет намека Клер на ее роман с Бреттом, так это просто ложь, чтобы спасти свою уязвленную гордость.

Лиз включила свет и посмотрела на часы. Четверть третьего, а она все не спит. Девушка отпила глоток воды и в этот сумрачный час ясно увидела ситуацию. Все, что случилось между ней и Дейтоном, носило чисто деловой характер, он сам так неоднократно говорил. Он не любил ее и, вне всякого сомнения, очень бы смутился, если бы узнал, что она влюбилась в него. Необычная помолвка подошла к концу. Теперь мотивы Бретта и его личная жизнь уже не должны волновать Лиз. Последние несколько дней были всего лишь мимолетным эпизодом в ее жизни, и чем раньше она уедет и попытается все забыть, тем лучше. Странно, но после того, как Лиз все разложила по полочками, заснуть ей все равно не удалось.

Прошла целая неделя, прежде чем Лиз увидела Бретта. Как-то вечером она готовила ужин, когда позади раздался голос:

— Значит, так ты проводишь время!

Она резко обернулась, ее сердце бешено забилось, и все ее существо потянулось к нему.

— Это ты, — произнесла Лиз слабым голосом.

Она как раз разбивала яйца для пирога и от растерянности у нее стало все валиться из рук. Если бы Бретт стремительно не протянул руку, пять отборных яиц Мэгги превратились бы в яичницу на полу.

Бретт поправил миску и мягко сказал:

— Может быть, это подождет, а мы пока поговорим?

— Да, конечно.

Лиз нервно вытерла руки полотенцем, чувствуя, что у нее покраснели щеки.

— Ты меня напугал.

— Разве Мэгги не сказала, что я приеду? Я звонил ей двадцать минут назад.

— Я не видела Мэгги после чая. Она работает в офисе и, наверное, занята.

— Да. Когда я заходил, там было полно покупателей.

Они прошли в гостиную и сели напротив друг друга.

Взгляд Лиз беспокойно скользил по вьющимся зеленым стеблям растений, по столу, по лицу Бретта. Отношения между ними изменились, и он должен был сделать первый шаг. Лиз ждала, пока он заговорит, но он сидел, молча глядя на нее. Она пыталась выдержать его взгляд, но в конце концов отвела глаза и покраснела.

— Как у тебя дела? — наконец спросил Бретт.

— Все отлично, спасибо.

На лице мужчины отражались усталость и напряжение последних дней.

Лиз живо вспомнила, как он прижал ее к себе на террасе, казалось, черпая от нее силы. Теперь она больше была ему не нужна.

— Хочешь выпить? — спросила Лиз. — Уверена, Мэгги не станет возражать.

Бретт откинулся на спинку стула.

— Нет, спасибо. Нам надо поговорить, и я не хочу тратить время. В любую минуту сюда могут войти.

Лиз догадывалась, о чем он скажет. У нее было достаточно времени, чтобы придумать ответ.

Бретт был справедлив и точен, но ее ужасала мысль о том, что теперь она для него только помеха.

— Нам не о чем говорить. Мы заключили деловое соглашение, а теперь, когда необходимость в нем отпала… — Она с улыбкой пожала плечами. — Контракт отменяется.

Бретт провел рукой по темным волосам. Лиз никогда не видела, чтобы он так делал, не замечала за ним раньше нервных движений. Но от этого он казался человечнее. Он улыбнулся и приподнял брови.

— Для профессионального секретаря ты плохо разбираешься в контрактах. Их нельзя так просто отменить.

— Ты хочешь сказать, что мы должны продолжать?

— Не смотри так испуганно, я не собираюсь тащить тебя к алтарю. Необходимость в этом отпала. У тебя есть какие-то другие планы? Твоя семья?

— Моя семья недавно переехала в Кент, и, похоже, они не жаждут моего присутствия. А я не стремлюсь к ним, — ответила Лиз с усмешкой. — Возможно, мы будем прекрасно общаться, встречаясь раз в пять лет.

Бретт довольно кивнул:

— Значит, никаких помех.

— Нет, я свободна. Я хотела вернуться в Лондон и начать искать работу. У меня там есть друзья, а ты был очень щедр, и у меня достаточно денег, чтобы купить хоть десять билетов до Лондона.

Бретт отмахнулся:

— У меня есть идея получше. Я хочу, чтобы ты вернулась в Херонсвуд. Ты мне нужна.

Лиз не могла поверить своим ушам. В комнате вдруг стало светлее. Вернуться в Херонсвуд, быть рядом с Бреттом. Невероятно!

— Похоже, ты знаешь, как вести дела, а я не хочу проводить все дни и вечера в офисе. У меня полно работы, и, если ты останешься в Херонсвуде, мне будет легче. Можешь называть себя моим личным секретарем. Что скажешь?

— Да, если ты думаешь, что я тебе подхожу.

Бретт рассмеялся:

— Подходишь? Да, конечно, Лиз. Очень подходишь.

Он встал.

— Тогда поехали.

Лиз колебалась.

— Я как раз готовила пирог для Мэгги…

— Мэгги сама его с радостью приготовит. Мы ей все объясним.

В его глазах искрилась радость. Лиз и подумать не могла, что он бывает таким веселым, но теперь понимала почему. Он был ужасно напряжен с начала болезни Джи Би, а теперь все позади. Он страдал, но страдание кончилось, и жизнь должна продолжаться.