Поиск
Глава III. Сожжение Маданы
1Тысячеокий узрел Камадеву,
Словно забыв небожителей прочих;
Целью своей озабочен всецело,
Преданных слуг не щадит повелитель.
2Около самого царского трона
Индрой самим удостоенный места,
Низко царю своему поклонившись,
Вкрадчиво заговорил Камадева:
3«Благоволи ты мне дать, Прозорливый,
В мире любом повеленье любое!
Милостив ты: обо мне ты помыслил.
Да не минует меня твоя милость!
4Снова, как видно, великий подвижник
Дерзостно славе твоей угрожает?
Перед моим обольстительным луком
Он беззащитен, поверь мне, владыка!
5Вновь своевольный с тобою в разладе
Освобождения дерзко взыскует?
Мы побежденного свяжем надолго:
Узы надежные — взоры красавиц.
6Пусть наставлял его мудрый Уша́нас [110],
Долго ли мне Добродетель разрушить,
Страстью размыв несравненное благо,
Как наводнением пагубным — берег?
7Может быть, сам ты пленен красотою,
Слишком уж верной земному супругу?
Хочешь, прекрасная стыд потеряет,
Мигом сама прибежит и обнимет?
8Перед какою земною женою
Ты преклонился, отвергнутый гневно?
Горько раскается гордая вскоре,
На травяной изнывая постели! [111]
9Смилуйся, Доблестный, грома не надо!
Стрелы в кого мне прикажешь нацелить,
Чтобы навек супостат обессилел,
Даже разгневанных женщин пугаясь?
10Вооруженный одними цветами,
Лишь при поддержке весны медоносной
Я посрамил бы Пина́кина в битве.
Разве не я по призванию лучник?»
11В благоволении тронул стопою
Бог восседавшего около трона,
Вознаграждая благую готовность;
И Камадеве сказал Разрушитель [112]:
12«Друг! Обладаешь ты подлинной силой.
Ваджрой [113]силен я, силен я тобою.
Перед подвижником ваджра бессильна.
Сила твоя не имеет предела.
13Зная твою сокровенную силу,
Равный мне, днесь я тебе доверяюсь.
Кришна [114]свое несравненное тело
Миродержателю Ше́ше вверяет.
14Ты угадал! Подобает нацелить
Стрелы в того, кто быком знаменован. [115]
Боги, лишенные жертвы [116]законной,
Жаждут победы твоей неизбежной.
15Надобен отпрыск могучего Бха́вы,
Чтобы возглавил он воинство наше;
Шива в глубоком своем размышленье,
Кроме тебя, никому не доступен.
16Дочерью гор, богоравной царевной,
Ты постарайся прельстить властелина,
Чье драгоценное мощное семя
Невыносимо для чрева другого.
17Отчий приказ выполняя прилежно,
Гостю царевна в горах угождает,
Невозмутимому [117]преданно служит;
А́псары мне повествуют об этом.
18Ради богов постарайся, не медли!
Цель долгожданная ждет не дождется,
Словно, до времени в семени скрытый,
Лучший росток дожидается влаги.
19Только твои быстролетные стрелы
Цели великой способны достигнуть;
И невеликий умелец прославлен,
Если другого умельца не сыщешь.
20Боги, которых молить подобает,
С просьбой к тебе обращаются ныне.
Не промахнется прославленный лучник,
Силой завидной навек наделенный.
21В тайном союзе с весной медоносной,
Душу смущающий, ты побеждаешь.
Разве нам нужно упрашивать ветер,
Чтобы раздул он огонь поскорее?»
22«Будет исполнено!» — Мадана [118]молвил.
Воля верховная, как плетеница. [119]
Кама [120]почувствовал длань властелина,
Лишь для вселенских слонов [121]это ласка.
23И поспешил неразлучный с весною
В сопровождении робкой супруги,
Жертвуя собственным телом послушно,
К Невозмутимому в снежные горы.
24В горных лесах, где твердыня премудрых, [122]
Противореча благим помышленьям,
Медоточивая гордость Манма́тхи [123],
Обосновалась весна, торжествуя.
25Солнце направилось в царство Куберы, [124]
Пренебрегая любовью законной;
Скорбные вздохи доносятся с юга,
Благоуханной печалью повеяв.
26И порождает ашо́ка до срока
Одновременно цветы и побеги,
Не дожидается прикосновенья
Ножки прелестной со звоном браслетов.
27Стрелы для друга — цветущее манго —
Щедро снабдив опереньем побегов,
Стрелы пометить весна не забыла:
Пчелы на них будто буквы: «Мано́джа».
28Очень красивы цветы карника́ра,
Ярко раскрашены, только не пахнут;
Всех совершенств рядовому творенью
Не придает бережливый создатель.
29Как полумесяцы, полураскрывшись,
Рдели бесстыдно цветы на полянах,
Словно любовник счастливый изранил
Перси любимой ногтями своими.
30Ти́лакой лик ненаглядной украсив, [125]
Множеством пчел подведя себе очи,
Красит зарею весна-чаровница
Губы, побеги румяные манго.
31Жухлые листья шуршат на полянах;
Скачут олени, приветствуя ветер,
Пляшут олени, чей взор затуманен
В пылком томленье пыльцою цветочной.
32Горло насытив усладою манго,
Сладостней пел в упоении кокил,
Словно любовь сладкогласная пела,
Гордых и строгих красавиц тревожа.
33Жены-киннары, омытые потом,
Вянут как будто: зима миновала.
Сходят румяна, тускнеет румянец,
Губы поблекли, бледнеют ланиты.
34В дебрях, где властвует Невозмутимый,
Даже подвижники в смутной тревоге
Этой нежданной весною томились,
Души свои неустанно смиряя.
35Вооруженному луком с цветами,
Стоило Мадане там появиться
В сопровождении верной супруги,
Страстные твари покой потеряли.
36Парами пчелы, любимый с любимой,
В каждом цветке наслаждаются медом.
Самок щекочут олени рогами;
Лаской разнежены, жмурятся самки.
37Лотосом пахли прохладные воды.
Хобот наполнив пахучею влагой,
Ею слона обдавала слониха;
Лотосом птицы кормили друг друга.
38Пляшут глаза, в упоении блещут.
Пенье прервав, опьяненный цветами,
Милую крепко целует киннара,
Не замечая, что смыты румяна.
39Льнули к деревьям подруги-лианы,
Нежные жены в объятьях ветвистых,
Груди — соцветия, губы — побеги,
Влажные, млеют, блаженно трепещут.
40Апсары [126]пели вокруг неумолчно,
Но в размышленье своем глубочайшем
Хара воистину сосредоточен,
Так что помехи любые напрасны.
41На́ндин приблизился к трепетной куще,
Жезл золотой повелительно поднял,
Палец к безмолвным устам приложил он
«Тихо», — велел он внимательным ганам.
42Пчелы притихли, олени застыли,
Дрогнуть не смели деревья лесные,
И притаились безмолвные птицы;
Как нарисованный, лес неподвижен.
43И, беспощадного грозного взора,
Словно зловещей звезды, избегая,
К Невозмутимому Кама подкрался;
Скрытый ветвями, приблизился Лучник.
44Перед собой на высоком, кедровом,
Шкурой тигровою застланном троне
Кама, которому гибель грозила,
Явственно видел трехглазого йо́га;
45Ноги скрестившего, так что, недвижный,
Бог, опустив рамена, восседает,
Словно расцвел на почиющем лоне
Лотос молитвенно сложенных дланей;
46Разными змеями перевитого,
Четками перевитого двойными,
В шкуре нильга́у, которая с виду
Около синего горла [127]синее;
47Остановившего быстрые брови
И трепетать отучившего вежды,
Взоры сумевшего сосредоточить
В точке точнейшей: на кончике носа;
48Туче подобного, только без ливня,
Морю подобного, но без волненья,
Ветры смирившего в собственном теле,
Свету подобного, но без мерцанья.
49Внутренним светом, который струился,
Зримый в сиянии третьего глаза,
В собственном лбу затмевавшего месяц,
Лотосы нежностью превосходящий;
50Дух размышленьем смирившего в сердце
За девятью вековыми дверями, [128]
Ведомый ведам [129]как неистребимый,
Дух мировой созерцавшего духом.
51В ужасе Смара [130], Трехглазого видя,
Необоримого в помыслах даже,
Сам не заметил, как руки разжались:
Лука со стрелами не удержал он.
52Мужество в нем возгорелось, однако,
Заново разожжено красотою:
Только приблизилась Горная дева,
Сопровождаемая божествами;
53Убрана всеми цветами лесными,
Рдевшими ярче рубинов отборных,
Бледными, как жемчуга в ожерелье,
И затмевавшими золотом зори;
54Обремененная тяжестью персей,
Облачена в багряницу, как солнце,
Словно под бременем тяжких соцветий
Шествует лесом лиана, склоняясь;
55Оберегавшая пояс цветочный,
Словно решил проницательный Смара,
Места надежнее в мире не зная,
Дать ей свою тетиву запасную;
56Страх затаившая в трепетном взоре,
Лотос державшая, чтобы, махая,
Пчел отгонять: ненасытные льнули,
Губы приняв за плоды наливные.
57Перед собой безупречную видя,
Чьим совершенствам завидует Ра́ти,
Сразу сразить понадеялся Лучник
Бога, который трезубцем владеет.
58Ума стояла у входа смиренно,
В Невозмутимом супруга провидя;
Свет высочайший в себе созерцал он
И соизволил прервать созерцанье.
59Ноги скрещенные разъединил он,
Освободив непомерную пра́ну,
Так что держал потрясенную землю
Тысячеглавый [131]с великой натугой.
60Нандин [132]с поклоном Владыке поведал
О посещенье прилежной царевны,
И повелитель движением брови
Ей разрешил снисходительно доступ.
61Благоговейно склонились подруги
И по земле перед богом Трехглазым
Много весенних цветов разбросали,
Только что сорванных собственноручно.
62Богу, который быком знаменован,
Ума до самой земли поклонилась,
Так что цветы с волосами расстались,
Землю потрогали серьги-бутоны.
63«Да не возлюбит вовеки другую
Тот, кто с тобой сочетается браком»,—
Истиной как бы обмолвился Бхава [133],
Истина — каждое слово господне.
64Кама дождался желанного мига,
Как мотылек, устремившийся в пламя;
Приободренный присутствием Умы,
В Хару дерзает прицелиться Лучник.
65Гирише Га́ури скромно подносит
Бронзово-светлой рукою своею
Семя сушеное лотосов гангских,
Четки подвижнику в дар предлагая.
66Дар благосклонно принять собираясь,
К ней подошел величаво Трехглазый,
Выбрал стрелу подходящую Лучник:
«Очарованье» — стрела роковая.
67Бог красотою взволнован, как море,
Стоит луне в небесах появиться;
Видит он губы, плоды наливные;
К ним ненасытные взоры прильнули.
68Дрогнула, затрепетала царевна,
Как, распускаясь, трепещет када́мба;
Очи свои отвела, застыдившись:
В милом смущенье прекрасная краше.
69Только Трехглазый осилил смятенье,
Преодолел он душевную бурю,
Ищет виновного, смотрит он гневно:
Кто помешал созерцанию дерзко?
70И, натянувшего лук до предела,—
Правая длань возле правого глаза,—
Низко согнувшего левую ногу,
Видит он Лучника, видит Маноджу [134].
71И разъярился великий подвижник,
Ликом в изломах бровей ужасая;
Молния третьего глаза сверкнула,
Вспыхнуло пламя, ударило пламя.
72И вопреки заклинаниям ветра:
«Смилуйся, Боже, не гневайся, Боже!» —
Оком рожденное гневное пламя
Молнией Мадану испепелило.
73Обморок, вызванный грозным ударом,
Вдруг подавив потрясенные чувства,
Как бы в неведенье душу оставил —
Благодеянье для скорбной супруги.
74И, сокрушив беспощадно преграду,
Будто грозой многолетнее древо,
Общество женщин покинул Владыка:
В сопровожденье служителей скрылся.
75Разуверившись в гордых родительских замыслах,
И в своих начинаньях, и в собственных прелестях,
На глазах у подружек своих посрамленная,
Побрела восвояси царевна печальная.
76Брела, как слепая, напугана яростью Рудры [135];
И на руки поднял родитель злосчастную дочерь —
Казалось, повисла на бивне слоновом лилея.
Так быстро шагал он, что тело, как тень, удлинялось.
вернуться
110
Ушанас— мифический мудрец, наставник в добродетели.
вернуться
111
На травяной изнывая постели! — Ложе из трав — традиционный способ облегчения мук человека, страдающего от неудовлетворенной страсти.
вернуться
112
Разрушитель— одно из имен Индры.
вернуться
113
Ваджра(«Гром») — оружие Индры.
вернуться
114
Кришна— Здесь бог Вишну назван именем одной из своих аватар.
Кришна(«Черный», «Темный») — воплощение бога Вишну.
вернуться
115
…кто быком знаменован. — Шива, который ездит на быке.
вернуться
116
Боги, лишенные жертвы законной. —См. выше, II, 46.
вернуться
117
Невозмутимый— одно из имен Шивы.
вернуться
118
Мадана(«Пьянящий», «Сводящий с ума») — одно из имен Камадевы.
вернуться
119
Воля верховная, как плетеница. —Поручение, данное Индрой Камадеве, сравнивается с гирляндой цветов, которую бог или святой обычно дарят тем, кто им поклоняется.
вернуться
120
Кама, Камадева— бог любви.
вернуться
121
Лишь для вселенских слонов… — Индра — владыка слонов, охраняющих стороны света.
вернуться
122
Строфы 24–40 — описание весны в горах.
вернуться
123
Манматха(«Душу смущающий») — одно из имен Камадевы.
вернуться
124
Солнце направилось в царство Куберы… — То есть на север. Из-за неожиданного наступления весны солнце повернуло на север в неурочное время. Структура сравнения здесь такова: солнце = горячий, то есть страстный и неверный любовник; южная сторона = брошенная возлюбленная; северная сторона = торжествующая соперница; ароматные южные ветры, дующие обычно после солнцеворота = печальные вздохи брошенной возлюбленной. (Стороны света обычно персонифицируются в виде молодых женщин.).
Кубера— бог богатства.
вернуться
125
Игра слов: «тилак»(«тилака») — и название пятнышка, украшения на лбу женщины, и имя цветка.
вернуться
126
Апсары— небесные девы, служащие богу Индре.
вернуться
127
Около синего горла. — См. «Нилакантха» в «Словаре».
вернуться
128
За девятью вековыми дверями… — Имеются в виду девять отверстий на теле человека.
вернуться
129
Веды— древнейшие священные тексты индусов. Существует четыре собрания ведических гимнов: «Ригведа», «Самаведа», «Яджурведа» и «Атхарваведа». К ним примыкают обширные мифологические и комментаторские тексты. Весь комплекс ведической литературы индусы называют просто Веда (в ед. ч.; это слово букв. значит: «знание», ср. русское «ведать», «ведение»).
вернуться
130
Смара(«Память») — одно из имен бога любви Камадевы.
вернуться
131
Тысячеглавый— змей Шеша, держащий землю. Энергия, высвобожденная Шивой из себя при расслаблении йогического напряжения, была столь велика, что Шеша едва смог удержать землю.
вернуться
132
Нандин— слуга Шивы.
вернуться
133
Бхава(«Бытие», «Сущее») — одно из имен Шивы.
вернуться
134
Маноджа(«В душе рожденный») — одно из имен Камадевы.
вернуться
135
Рудры— частичные воплощения Шивы. Рудра(«Вопящий», «Орущий») — одно из имен Шивы.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: