Луч фонаря скользнул по разросшейся вокруг зелени, пополз вверх по стволу дерева, испещренного какими-то крупными белыми точками, и остановился на обладателе огромных отрешенных глаз. Маленькое существо с темной шерсткой и круглыми ушами уставилось на них своим печально-любопытным взглядом.

— Э! Да вам повезло, мисс, — улыбнулся Кэрри. — Таких, как он, осталось очень мало…

— Ай-ай? — спросила Сонда, вспомнив об исчезающем виде лемуров.

— Он самый, — кивнул Кэрри. — А вы-то откуда знаете?

— Догадалась, — пожала плечами Сонда. — Честно говоря, из всех обитателей Мадагаскара я знаю только этого. Да и то понаслышке. А что за белые точки по всей коре?

— Ай-ай выискивает под корой личинки насекомых — это его любимое лакомство. Он их выковыривает пальцем из-под коры. Видите, какой у него палец?

Сонда пригляделась к зверьку: действительно, один из пальцев ай-ая напоминал длинную спицу. Только, в отличие от обычной спицы, гигантский палец сгибался, позволяя зверьку проворно выискивать в древесной коре излюбленное лакомство.

— Малагасийцы убивают этих зверюшек, как только увидят: по их преданиям ай-ай — злой дух, приносящий несчастье. Пойдемте, — поторопил ее Кэрри. — Не будем мешать зверьку питаться. К тому же нам самим стоит что-нибудь съесть.

— Надеюсь, не древесные личинки? — ехидно спросила Сонда.

— Там видно будет. Но если есть особые пожелания…

Кэрри разжег костер довольно быстро. Как давно он не занимался такими вещами! Но талант, как говорится, не пропьешь… Он открыл две банки с консервированным супом из тунца и переложил содержимое в жестяной котелок. Вешая котелок над огнем, он краем глаза наблюдал за Сондой, которая тщетно пыталась растереть покрасневшие, разбитые непривычно долгой ходьбой, ноги.

Да, походили они на славу — даже у него ноги отваливались. И все же, надо отдать ей должное, — она держится молодцом. Ни нытья, ни лишних вопросов — все, как обещала.

После этой «прогулки» Кэрри даже перестал на нее злиться. В принципе, она оказалась неплохой спутницей. Если бы не ее высокомерие… Но с этим, видно, ничего не поделаешь. Таков характер — и не Кэрри его менять. И все же надо ей помочь — иначе ее ноги к завтрашнему дню превратятся в две огромные мозоли.

Кэрри перемешал содержимое котелка и залез в аптечку — кожаный мешок, из которого он уже извлекал сегодня нечто, «подбодрившее» Сонду.

— Натрите ноги этим. — Он протянул ей баночку с мазью ядовито-желтого цвета.

— Что это? — Сонда с опаской посмотрела вначале на мазь, потом на Кэрри. — После этого у меня ноги будет жечь так же, как рот сегодня днем?

— Какая вы недоверчивая! — Кэрри положил баночку на землю, рядом с Сондой. — Не хотите — не берите. Только ноги у вас завтра будут похожи на два шарика. Да не бойтесь вы, она не жжет. Просто снимет опухоли и боль — ноги будут, как у младенца.

Сонда недоверчиво покосилась на баночку, потом взяла ее в руки и поднесла к носу.

— Ну и запах!

— Не хотите — как хотите.

Кэрри потянулся за баночкой, но Сонда задержала ее в своей руке.

— Ладно, попробую.

— Так-то лучше.

Сонда, все еще не веря в чудодейственную силу мази, обладающей жутким цветом и не менее жутким запахом, медленно и осторожно начала втирать ее в ноющие ступни. Ну, если этот Кэрри опять решил над ней посмеяться… Однако ничего страшного не произошло. Ноги не обожгло, на них не появились волдыри, но и боль слабее не стала.

Кэрри спиной поймал ее вопросительный взгляд:

— Подождите немного. Примерно через полчаса вам станет лучше.

— Спасибо, — выдавила из себя Сонда. Оставалось только верить ему на слово.

Она надела синие вязаные носки с медвежатами и почувствовала запах еды. Желудок, скукожившийся и сжавшийся за день, тут же напомнил о себе. Последний раз она ела в самолете…

— Что на ужин? — поинтересовалась она.

— Суп с тунцом, — не поворачиваясь от костра, ответил он. — Но вы, кажется, говорили что-то насчет личинок…

— Беру свои слова обратно.

Тяготы дня были позади, и Сонда, расслабившаяся и разомлевшая от пламени костра, почувствовала, что ее неприязнь к Кэрри потихоньку улетучивается. Она не могла относиться к этому человеку однозначно: временами он ужасно раздражал ее, временами просто выводил из себя, но в иные моменты…

Сонда вспомнила, что она почувствовала к Кэрри, когда он одевался у нее дома. Тогда ей было наплевать на его наглость, едкие фразы и остальные неприятные качества… Она думала только о том… Но сейчас, как и в тот момент, она запретила себе думать об этой возможной стороне их отношений. Хотя… скорее невозможной…

— О чем думаете?

Сонда справилась с охватившим ее смущением. Она не ожидала такого вопроса именно в этот момент. Что, если бы она набралась смелости и сказала ему правду? Девушка подняла глаза и встретилась с темным взглядом своего спутника.

— Вы так хорошо знаете Мадагаскар, — нашлась Сонда. — Что вас связывает с этим островом? Если, конечно, вопрос не из области «лишних»…

— Совсем нет. Я расскажу вам. Только давайте сначала поедим. Я страшно проголодался. Не сомневаюсь, что и вы тоже.

Кэрри снял котелок с огня и вытащил из распотрошенного рюкзака завернутые в газету ложки. Одну он протянул Сонде.

— Приступайте.

— Спасибо.

Это было уже второе спасибо, которое Кэрри слышал из ее уст. Пора заводить книжечку и записывать, усмехнулся он про себя.

Сонда схватила ложку и, забыв обо всех правилах этикета, набросилась на горячий суп. Все булочки «Макдональдса» померкли рядом с этим восхитительным супом из тунца. Ей казалось, что она не ела уже несколько дней.

Кэрри с интересом наблюдал за Сондой. Как же она проголодалась! Он и не думал, что девица, привыкшая к дорогим и вкусным блюдам, так набросится на суп из какого-то тунца! Да, голод — не тетка… А по дороге она ни разу не заикнулась о том, что хочет есть. Гордячка Сонда! — улыбнулся Кэрри.

Сонда готова была опустошить содержимое всего котелка, но вовремя вспомнила о том, что рядом сидит голодный Кэрри. Сделав над собой немыслимое усилие, она отложила ложку в сторону и посмотрела на мужчину.

— Большое спасибо. Было очень вкусно.

— На здоровье. — Кэрри увидел голодный огонек, сверкнувший у нее в глазах, и оценил ее заботу. — Вы уверены, что больше не хотите? Я мог бы ограничиться и половиной того, что вы оставили.

— Благодарю вас. Я действительно больше не хочу.

Кэрри не стал настаивать, но ему было приятно, что Сонда отказывается от еды ради него. Не такая уж она эгоистичная, какой кажется на первый взгляд. Или хочет казаться? Кэрри быстро проглотил оставшийся суп и вымыл котелок в озере.

— Вы спрашивали, откуда я так хорошо знаю Мадагаскар. Все очень просто. У меня был друг он занимался наукой, изучал вымирающие и редкие виды животных. Он частенько и подолгу останавливался на Мадагаскаре — здесь прекрасная почва для такого рода исследований. А я — молодой и увлекающийся — путешествовал с ним…

— Вы говорите — «был друг». А где он сейчас? — полюбопытствовала Сонда.

— Не знаю, — помрачнел Кэрри. — Мы разошлись далеко не хорошими друзьями. Увы, не все супруги сохраняют нормальные отношения после развода… И вообще, — глянул он на Сонду исподлобья, — нам пора спать. Или вы не устали за день? — усмехнулся он.

— Хорошо, — проигнорировала насмешку Сонда.

У нее слипались глаза, поэтому даже самым интересным историям на свете она бы предпочла сон.

Кэрри выделил ей спальник, теплое одеяло и пожелал спокойной ночи. Сонда почувствовала, что боль в ногах практически исчезла, благодаря чудодейственной мази, но сказать об этом Кэрри не успела, потому что, оказавшись в теплом спальном мешке, моментально уснула.

Кэрри еще долго ворочался в своем спальнике. Сон не шел, несмотря на усталость. Его часто мучила бессонница, и он мог полночи, а то и целую ночь не смыкать глаз.

Сегодня он надеялся заснуть — все-таки денек выдался не из легких, — но убежать от бессонницы не так-то просто. Он долго думал о том, чем закончится путешествие и какие неприятности навлечет на него присутствие Сонды.