«Напилась!» — в ужасе подумала Эмили.

Она бросила отчаянный взгляд в сторону стойки — и Ричард Норвуд ответил ей таким теплым и нежным взглядом, что она немедленно перестала нервничать и улыбнулась ему.

От третьего бокала Эмили отказалась вежливо, но решительно, после чего ей удалось вполне успешно попрощаться с вновь обретенными друзьями. Шерман рвался отвезти ее домой, а лучше — отнести на руках, Билл Суррей с приятной улыбкой откомандировал в ее распоряжение своего шофера, и даже скряга француз изъявил желание самолично заказать для нее такси, но Ричард Норвуд ревниво пресек их посягательства на его сотрудницу и сам пошел провожать ее на улицу. На прощание Эмили успела показать бармену язык.

Вечер был теплым и романтическим. Отель «Семь слонов» стоял на одной из тихих улочек в центре старого Чикаго. Гул машин сюда не доносился, липы лениво шелестели раскидистыми кронами, и на лиловом небе уже зажигались звезды… Словом, если уж эта обстановка не располагает к поцелуям, то и непонятно, какая располагает.

Проклятые туфли стягивали ноги так, что у Эмили даже кости болели. Она вдруг поняла, что не сможет сделать и шага, резко остановилась и повернулась к Ричарду Норвуду, чтобы попросить его поймать такси и подогнать его поближе.. — . Но Ричард Норвуд оказался так близко, так неимоверно близко от нее, а виски окончательно выжгло из Эмили всякую совесть, и потому она с некоторым даже облегчением закинула ему руки на шею и закрыла глаза, предоставив Ричарду Норвуду самому разбираться с этой непростой ситуацией.

Он и разобрался. Тем более что именно этого ему хотелось весь вечер.

Поцелуй был долгим, осторожным и неторопливым. Исследовательский такой поцелуй. Губы у Ричарда Норвуда были нежные, и Эмили совсем разомлела в его объятиях, хотя некоторая ее часть все еще помнила о том, что Ричарда Норвуда Гай из списка вычеркнул, стало быть, ни к чему и время терять, но…

Телефон у него висел на поясе брюк. Во время поцелуя они с Ричардом достаточно тесно прижались друг к другу. Сотовый же не просто зазвонил, а еще и затрясся мелкой вибрирующей дрожью. Эффект вышел потрясающий — Эмили заорала и вырвалась из рук Ричарда. Ричард сорвал телефон с пояса и несколько запыхавшимся голосом рявкнул:

— Да! Ларри, я кому сказал, что у меня вечером деловые переговоры? Зачем ты мне звонишь? Что ж такое, а? Сначала мать, потом ты — ведь я просил… Не смей визжать!.. Приеду, но поздно… Как выгнали?.. Что еще за… Хорошо, я приеду, и мы разберемся…

Эмили прерывисто вздохнула. Романтический вечер подошел к концу. Что ж, к добру или к худу — но Ларри вмешался вовремя. Через пару минут пришлось бы принимать нелегкое решение — мы или вступаем в интимную связь с боссом, или решительно отказываемся это делать. И то и другое — трудные решения. Нет, Ларри позвонил очень вовремя.

Эмили с облегчением скинула проклятые туфли, подняла их с тротуара, помахала ими Ричарду Норвуду и побрела в сторону оживленной городской улицы.

Ричард Норвуд обреченно слушал сбивчивые всхлипы Ларри в трубке и смотрел вслед невозможной Эмили Феллоуз, которая уходила от него босиком, небрежно помахивая дорогими модельными туфлями. Темные волосы рассыпались по плечам, а фигурой Эмили напоминала скрипку… или гитару, если быть точным. И это прекрасно, потому что со времен измены Тессы Ричард Норвуд раз и навсегда разлюбил худых девиц без груди и с плоской задницей.

Эмили Феллоуз нравилась ему до одури, до полного помрачения рассудка, и Ричард Норвуд впервые за много лет лелеял в отношении Эмили Феллоуз самые непристойные намерения, включавшие в себя срывание одежды, бросание на постель и многократное повторение одного и того же действия в различных позициях…

Утром Эмили осторожно исследовала собственные ощущения и пришла к выводу, что похмельный синдром ее миновал. Голова не болела, лицо не опухло, пить не хотелось. Тем не менее она профилактически выпила аспирину и сварила себе кофе. В этот момент позвонили обе подружки — Рози по мобильному, Гай по городскому. Выслушав обоих, Эмили коротко ответила в обе трубки:

— Хорошо, буду.

Допила кофе и отправилась в душ.

Через полтора часа все трое встретились в спортивном клубе «Блистательный Эксельсиор». Находился клуб на окраине города, но встречались они здесь не в целях конспирации и не из соображений экономии, а исключительно в угоду Рози, которую с этим клубом связывали романтические воспоминания. Именно здесь два года назад Рози Шайе познакомилась со своим нынешним женихом Филом.

Два года назад Фил — преуспевающий молодой бизнесмен сомнительной внешности — тягал на тренажерах сто пятьдесят килограммов и как раз не удержал вес, заехав самому себе по башке, когда в зал вошла Рози. Зрелище полуголого и потного мужика с бицепсами и золотой цепью в руку толщиной потрясло ее, а Фила в свою очередь потрясло появление стройной пышногрудой нимфы с зелеными глазами сразу после удара штангой по голове. С той поры Фил привык подсознательно считать Рози ангелом, а Рози занесла фитнес — центры в реестр общественных мест, в которых можно встретить подходящего мужика.

Рози утверждала, что по весне и по осени депрессующий бизнесмен сюда так и прет, чтобы физическими нагрузками побороть тоску и апатию, а также неуверенность в себе и сомнения в правильности выбранного пути. Гай Боннэр на это возражал, что Фил в тоску впадает только с похмелья, апатию не узнает, даже если она выскочит из кустов и даст ему по голове, а сомнения в правильности выбранного пути могут посещать только тех, у кого больше одной извилины в голове, и к Филу, таким образом, это тоже никак не относится.

Эмили таких яростных нападок на Фила не понимала, хотя и признавала, что утонченной Рози больше подошел бы человек… хотя бы чуть меньше напоминающий самца гориллы после схватки с саблезубым тигром.

Фил был огромен, бугрист, могуч, иссечен шрамами, любил брить голову наголо, носить кожаные куртки, обтягивающие майки — борцовки и кожаные джинсы. Занимался он продажей строительного леса, и дело это получалось у него, судя по всему, хорошо, так как трехэтажный домик в тихом и тенистом районе Феникс — Крик и настоящий «бентли» стоят в наши дни довольно дорого.

Гай и здесь выражался более категорично — «бандит». Рози страдальчески морщилась, но почему-то не спорила. В общем, много было всяких неясностей в этом союзе…

Рози критически оглядела Эмили и громко фыркнула.

— Что это ты на себя напялила?

Эмили постаралась взглянуть на Рози свысока, что ей, как всегда, не удалось.

— Мы пришли заниматься спортом. Это — спортивная одежда. Вот это — футболка. Вот это — легинсы. А это — кроссовки, если ты не в курсе.

— Это, Эмили, не одежда, а тряпье. Футболкой хорошо мыть полы, а штаны нужно постелить на лестничной клетке перед лифтом. За кроссовки я волнуюсь меньше — скорее всего, они все равно развалятся прямо на тебе уже сегодня.

Эмили сердито посмотрела на Рози. Бордовый спортивный костюм сидел на шикарной фигуре как влитой. Выдающийся бюст мисс Шайе приковывал к себе внимание абсолютно всех окружающих, вызывая у мужчин восхищение и томление, а у женщин — зависть. Эмили вздохнула и покосилась на безмятежно оседлавшего велотренажер Гая. Никогда, ну никогда ей не нравились мужчины в лосинах… Впрочем, к причудам Гая она привыкла давно.

Эмили досадливо сморщила нос.

— Я думала, мы будем заниматься спортом…

— И потеть?! Упаси бог. — В голосе Рози прозвучал неприкрытый ужас.

Эмили стало смешно.

— Рози, занимаясь спортом, потеют все. И мужчины, и женщины.

Рози на мгновение задумалась, а потом совершенно серьезно ответила:

— В принципе некоторые мужики возбуждаются при виде прозрачных капель пота на смуглой женской коже. Но я бы рекомендовала сбрызгивать себя термальной водой — визуально эффект тот же, а неприятностей никаких. Гай, ты согласен?

— Лучше пусть он скажет, куда вчера делся из бара.