— Ну… — Эндрю замялся, не зная, чем ещё отрезвить головы родителей от этих мыслей. — А как же, те слухи, будто Айрин жестокая, с завышенной самооценкой женщина, о которой говорят, будто она свела в могилу собственного мужа, который был от неё без ума?? — высказал последний довод Эндрю.

— К счастью, — назидательным тоном ответствовала герцогиня, — мы знаем Айрин лично! И с первых минут общения с ней поняли, что все эти россказни, не более чем зависть и бред со стороны людей, которые всегда будут завидовать успеху, богатству и титулу более успешных собратьев!! Вот и всё!! Я вижу, что более доводов нет, не правда ли?? Так что нет смысла отпираться!

— Мама! — воскликнул виконт, — вы говорите так, будто заставляете меня не жениться, а скушать варёную морковь!! А если я элементарно не хочу жениться на графине??

— Но почему??? Она богата, красива, умна, добра, титулована! А ты не привёл ни одного убедительного довода против своей женитьбы! — не сдавалась мать Эндрю, — милый, я умоляю тебя, не говори нет! Обещай подумать над этим, хорошо?

— Хорошо, — сам не понимая, что делает, ответил Эндрю.

После ухода родителей виконт ещё долго сидел в кабинете, уставившись в одну точку. Он размышлял о словах, сказанных ему отцом и матерью. Все их доводы были вполне логичны и соответствовали действительности, но Эндрю не хотелось, чтобы родители впоследствии думали, что это именно они подтолкнули сына на путь истинный. «В любом случае, как мне дальше действовать, покажет время», — решил молодой человек и отправился спать.

Утром следующего дня Айрин проснулась только в полвосьмого. Будь она в своём веке, этих полутора часов до приезда Сэма, ей хватило бы с лихвой. Однако впереди у Айрин было долгое одевание, утренний туалет, завтрак со всеми полагающимися церемониями. Поэтому, когда до прихода барона оставалось пятнадцать минут, а Айрин только садилась за стол, девушка порадовалась, что не решила проваляться в постели ещё полчаса, как ей хотелось, когда она лежала в ней с утра и её отчаянно пыталась добудиться Дженни.

Ровно в восемь пятьдесят пять на пороге столовой появился Уилсон, который объявил:

— Его милость, барон Стэпфорд.

На пороге тут же возник аккуратно одетый и прекрасно выглядевший Сэм, который подошёл к Айрин, поцеловал её руку и произнёс:

— Доброе утро, графиня! Вы сегодня просто неотразимы!

Айрин зарделась. Она действительно считала, что выглядит довольно неплохо. Тёмно- синяя амазонка из бархата очень шла к её загорелой коже и тёмным волосам. На голову была надета маленькая щляпка из того же материала, что и амазонка. Волосы Айрин частью подколола под шляпку, а часть оставила спускаться по плечам.

— Спасибо, Сэм, мне очень приятно слышать это от такого красивого мужчины как вы.

Сэмюэль удивлённо поднял брови, очевидно, непривыкший к тому, что женщина может хвалить мужскую красоту, но ответил лишь:

— Ну, что, вы готовы? Можем отправляться?

Айрин в ответ подала руку, на которую уже натянула перчатку и молодые люди вышли из дома к конюшне, где Айрин уже дожидался красивый вороной мерин, которого она выбрала сегодня перед завтраком.

Когда молодые люди подъехали Гайд-парку, там их уже дожидалась целая толпа красиво и богато одетых мужчин и женщин, молодое поколение высшего света. Среди ожидавших были и Эндрю с Энн. Энн, увидев Айрин и Сэма вместе, улыбнулась им своей холодной улыбкой и отвернулась, а Эндрю буквально вцепился взглядом в лицо Айрин, будто обжигая его злостью. Айрин помахала им рукой, и повернулась к Сэму, который в этот момент увлечённо рассказывал ей историю возникновения этих ежегодных прогулок и пикников.

Через десять минут, когда к кавалькаде подъехали ещё три пары и одинокий всадник, подошло время выезжать на прогулку и всадники, один за другим, стали отъезжать от места встречи. Неспешный шаг способствовал тому, чтобы можно было спокойно поговорить, наслаждаясь проплывающими мимо пейзажами природы. Рядом с Айрин ехала Элен Брайтман, которая теперь при более близком общении показалась Айрин на удивление умной и смышлёной девушкой. Сэм, поначалу снисходительно отнёсшийся к девушке, теперь был вовлечён в спор о политике, и в глазах его Айрин увидела уважение к собеседнице. Сама Айрин немного отстала от пары не только потому, что ничего не знала о политике, сколько для того, чтобы не мешать им своим присутствием. Сама она ехала в молчании, наслаждаясь чудесной погодой и заснеженными видами лужаек и деревьев вокруг, когда услышала справа от себя голос виконта Хенстоуна:

— Доброе утро, ваше сиятельство! Вы я вижу, прекрасно поладили с бароном Стэпфордом!

— Доброе утро, ваша светлость! — в том же тоне поддержала беседу Айрин и немного помедлив, добавила, — да, вы правы! Я очень люблю таких людей как Сэм и стремлюсь, чтобы они окружали меня в моей жизни.

— И какой же такой особенный человек, этот барон? — с надменным видом спросил Эндрю, делая вид, что это самая последняя вещь в его жизни, способная его заинтересовать.

— Сэм, — сделав ударение на имени, ответила Айрин, — очень умён, образован, искренен, он предпочитает говорить правду, с ним легко общаться и у меня такое впечатление, будто я знаю его всю свою жизнь!

— Вы так говорите, что можно сделать вывод, будто вы влюблены в него- воскликнул Эндрю, и Айрин с удивлением отметила в его голосе тревогу. Однако, тут же женская сущность возобладала над желанием отвергнуть это предположение, и Айрин, таинственно улыбнувшись, ударила коня в бока и ускорила шаг, потому что Сэм и Элен, отъехавшие на приличное расстояние, остановили лошадей, и дожидались пока Айрин подъедет к ним.

После того, как всадники достигли места, где были расставлены столы и стулья, все расселись по местам и принялись за угощение. Из-за стола первой встала Элен и сообщила всем, что ей пора уезжать, так как вечером они с родителями приглашены на музыкальный вечер у леди Уинслоу. Когда девушка взобралась в седло, случилось неожиданное. Энн Бэйкед кто- то или что- то сильно напугал, и девушка завизжала, что есть мочи, лошадь Элен испуганно заржала, встала на дыбы, а потом опрометью бросилась сквозь кусты в одной ей известном направлении. Первой опомнилась Айрин. Она вскочила из-за стола, мгновенно добежала до своей лошади, быстро взобралась в седло и помчалась так же сквозь кусты по следам убежавшей лошади Элен. За ней по пятам понеслись виконт Хенстоун и барон Стэпфорд. Мерин Айрин нёсся как ветер за девушкой, которая прижалась к шее своей лошади и как- будто слилась с ней в единое целое, прямо за ней, почти не отставая, скакал на своей красивой гнедой кобыле Лайме Эндрю, которого догонял Сэм. Неожиданно лошадь Элен решила перепрыгнуть небольшой ручеёк и девушка на спине коня, отчаянно взмахнув руками стала сваливаться с седла. Пролетев приличное расстояние, она шлёпнулась прямо в сугроб с краю ручейка и так и осталась сидеть в нём. Лошадь девушки, потеряв седока, мгновенно успокоилась, потом перешла на шаг, а потом и вовсе остановилась. Мерин Айрин так же сделал великолепный прыжок через ручей. Позади себя Айрин услышала крик Эндрю: «Айрин!!! Осторожно!!», но конь Айрин приземлился удачно, пронёсся ещё несколько шагов, потом девушка натянула поводья и остановила лошадь.

Быстро спрыгнув с коня, Айрин побежала к Элен, которая уже встала и теперь отряхивалась от снега. Сэм и Эндрю также перескочили ручей, спрыгнули на землю и теперь тоже бежали к Элен.

— О, Господи, Элен! Как вы? — воскликнула Айрин.

На щеке Элен красовались две широкие царапины, шляпка слетела и теперь болталась на спине, удерживаемая лентами, повязанными под подбородком. Подол платья был порван. Но на удивление, девушка улыбалась!

— Со мной всё в порядке, правда! Немного побаливает место, на которое я так удачно приземлилась, а в остальном, могло быть и хуже!

Сэм и Эндрю, подбежав, выглядели гораздо хуже девушек — оба бледные, взъерошенные. Эндрю кинулся к Айрин и развернул её лицом к себе: