— Ддда, — замялась Айрин, — если возможно, сначала ванну, потом перекусить, а после этого я лягу спать.

— Хорошо, миледи, я попрошу Дженни постелить вам, а позже вам принесут ванну и воду.

Женщина удалилась, а Айрин в недоумении осталась стоять посреди великолепного холла, потому что просто не знала, куда ей идти дальше. Из боковой двери под лестницей вышла девушка, поздоровалась с Айрин и стала подниматься вверх по лестнице. «Очевидно, это Дженни идёт стелить мне постель», — решила Айрин и устремилась за ней. Обе женщины поднялись на второй этаж и вошли в комнату напротив лестницы. Комната поразила Айрин своими размерами. «Метров семьдесят, не меньше, а то и все сто», — решила она. Убранство комнаты было довольно скромным, возле огромного, чуть ли не во всю стену окна, стоял резной письменный стол и два массивных стула, спинки и ручки которых также украшала обильная резьба. Справа от двери расположилась громадная кровать под бархатным бордовым балдахином, внизу кровати стояла широкая скамья, слева располагался высокий и широкий шкаф, на полу лежал ковёр с пушистым ворсом, а самой красивой частью комнаты была отдельная каминная. Небольшое углубление в одной из стен занимал большой камин, который сейчас был разожжён, и от этого по стенам разливалось уютное свечение. Возле камина лежала большая пушистая шкура льва.

— Миледи, Вам помочь раздеться? — спросила Дженни.

Айрин вспомнила, что в романах, которые она читала, обычно служанки помогали раздеваться своим господам и величественно кивнула. Дженни помогла Айрин снять платье, туфли, чулки и корсет и облачиться в уютный домашний халат. После этого раздался стук в дверь, и вошли слуги, которые несли с собой большую ванну и несколько вёдер с горячей водой. Айрин пожалела, что нет душа, но затем решила, что всё-таки это лучше, чем ничего и, дождавшись, пока слуги выйдут, скинула халат и погрузилась в ванну. Вскоре пришла Дженни, которая помогла Айрин вымыть голову и вымыться самой. Айрин нырнула, чтобы смыть пену с головы, а Дженни тем временем развернула большое полотенце.

— Я что, уже должна выходить? — недоумённо спросила Айрин?

— А Ваша светлость желает ещё помыться? — послышался удивлённый голос служанки.

— А как же ополоснуться? Мне нужна ещё вода, чтобы смыть с себя мыло!

Дженни посмотрела на Айрин со смесью недоверия и, как показалось Айрин, смеха в глазах, но, поспешно положив полотенце, побежала просить принести ещё воды.

После купания Айрин почувствовала, что очень хочет спать, но не могла побороть искушения осмотреть всю комнату.

В ящиках стола оказалось несколько листов гербовой бумаги, перья и чернильницы. А также большая шкатулка, внутри которой лежало много красивых драгоценностей. В металлах и камнях Айрин разбиралась плохо, да и не особенно их любила, поэтому восторга находка у неё не вызвала. В шкафу висела уйма самых разнообразных платьев, а также лежало красивое шёлковое но неудобное на взгляд девушки бельё, внизу в шкафу стояло, по меньшей мере, тридцать пар обуви: башмачки, туфельки, ботинки. Всё на высоких каблуках. Не удержавшись, Айрин примерила одну особенно понравившуюся ей пару и на удивление, туфельки оказались её размера.

В комнату вошла Дженни с большим подносом, на котором оказалась тарелка с бужениной и сыром, корзинка разного хлеба, вазочка с джемом, кофейник, молочник, блюдо с фруктами и бутылка красного вина. Айрин с большим аппетитом поела. Вся еда здесь казалась ей на удивление свежей и вкусной. После двух выпитых бокалов вина Айрин неудержимо потянуло в сон. Но всё же сейчас её мучило две вещи. Во-первых, как долго продлится этот прекрасный сон, так похожий на реальность и в чьём доме её так приветливо приняли. На первый вопрос Дженни ну никак не могла ответить, поэтому Айрин спросила у девушки:

— Дженни, а где я нахожусь?

Служанка посмотрела на Айрин, широко округлив глаза.

— Простите, миледи?

— Я спросила, Дженни, где я сейчас?

— Вы в Лондоне, миледи. В доме, который вам подарил супруг два года назад, за несколько месяцев до его смерти.

Супруг…вот это да. Значит, у Айрин был супруг. По-видимому какой-то очень богатый человек, который безумно любил её, раз дарил такие подарки, однако Айрин сейчас ничего не могла вспомнить о нём. Даже если представить, что всё это сон- плод воображения Айрин- то оно же могло хотя бы нарисовать ей и её умершего супруга, чтобы Айрин не попала в непонятную ситуацию, когда начнёт расспрашивать о том, как она здесь оказалась и чей это дом.

— А это место носит какое-нибудь имя?

— Конечно, ваша светлость. Это Эдем. Ваше поместье. Поместье графини Де Гиневальд.

— Постой, постой, Дженни. Так это моё поместье, или поместье графини Де Гиневальд?

Дженни смотрела на Айрин со смесью удивления и ужаса.

— Это ваше поместье, графиня Де Гиневальд. — Чётко и раздельно произнесла она.

Айрин услышанное повергло в шок, и она будто сквозь пелену тумана расслышала, что Дженни желает ей спокойной ночи и уходит из комнаты.

Айрин присела на край кровати и поразмыслила. Если это сон, который принял кошмарное направление, значит сейчас ей просто нужно лечь спать и завтра проснуться в своей комнате в квартире в Нью-Йорке. Единственное, о чём она будет жалеть — это Эндрю, чьи поцелуи она вспоминала со смесью страсти, желания и щемящей боли в сердце. Проснуться завтра в своей квартире равнозначно потерять Эндрю навсегда. Если же это не сон…то Айрин просто не знала, что ей делать дальше, и каким образом вышло так, что из двадцать первого века она попала в восемнадцатый. Но об этом стоило подумать завтра утром, если вдруг она откроет глаза и увидит над собой бордовый бархатный балдахин. Поэтому девушка разделась, натянула красивую сорочку, оставленную для неё Дженни, и легла спать. Заснула она почти сразу, как щека её коснулась подушки.

Луч солнца проник в большую, красивую спальню сквозь неплотно прикрытые шторы и коснулся щеки Айрин. Девушка заворочалась во сне и зажмурилась. Затем, будто вдруг что-то вспомнив, резко распахнула глаза. Увидев над собой высокий бордовый бархатный балдахин, Айрин вновь плотно смежила веки и досчитала про себя до десяти. Когда она снова потихоньку открыла глаза, то увидела, что балдахин был на месте. Как, впрочем, и комната. «Ну, что же, — подумала она про себя — значит это не сон, а следовательно я попала сюда, повинуясь каким-то фантастическим силам, и что я должна здесь делать и как мне вернуться обратно, мне ещё предстоит выяснить.» С этими мыслями девушка встала и, надев халат, подошла к окну. Увиденное очень впечатлило её — за окнами расстилалась большая лужайка, с идущей справа от неё большой подъездной аллеей, обсаженной великолепными дубами; вдоль дороги шли узкие клумбы, которые кто-то заботливо расчистил от снега вместе с самой дорогой. Укрытая снегом лужайка упиралась в железный забор, за которым шла городская дорога, по бокам от неё и стояли особняки.

Дверь осторожно приоткрылась и в комнату заглянула Дженни. Не увидев хозяйку в постели, девушка нахмурилась, вошла в комнату и стала оглядываться.

— Дженни, я здесь — окликнула служанку Айрин, выходя из-за гардин, и девушка слегка вздрогнула.

— Простите, миледи, я заглянула посмотреть, встали ли Вы, а также сказать Вам, что завтрак готов. Помочь Вам одеться?

— Да, Дженни, будь так добра.

При этих словах глаза Дженни блеснули недоверием, а потом девушка осторожно поинтересовалась.

— Вы выбрали платье, Ваша светлость?

Айрин подошла к шкафу и поспешно вытащила голубое платье, потому что знала что голубой цвет ей очень к лицу.

— Я хочу надеть вот это- объявила она.

Дженни вновь поглядела на хозяйку с недоверием, но вытащила из шкафа бельё и туфли и помогла Айрин надеть выбранный наряд. Затем взяла большой тяжёлый гребень, который выглядел так, будто был сделан из чистого золота, и стала расчёсывать великолепные волосы Айрин. Когда Дженни расчесала и уложила волосы Айрин в красивую причёску, девушка взглянула на себя в зеркало, приделанное на дверце шкафа, и ошеломлённо заморгала. Из зеркала на неё смотрела новая Айрин. Высокая красивая причёска очень ей шла, оттеняя большие, красивой формы глаза. А платье из какой-то голубой материи отороченное белым мехом подчёркивало все достоинства её фигуры и выглядело так, будто было сшито специально для неё.