— Иногда ангелы в желании выполнить то, чего они начинают хотеть всем своим существом, идут против всех принципов бытия. Но это право выбора и его никто не отнимал.

— Но если право выбора так губительно, может, его проще отнять?

Авиталь покачала головой.

— Высшее проявление любви в том, что как бы тебе ни было больно, ты всегда дашь человеку или кому бы то ни было право выбора. Мало того, — она чуть повернулась к нему, и Давид глубоко вздохнул, так глубока была её печаль в глазах, — Ты будешь счастлив, даже если тот, кого ты любишь, будет счастлив не с тобой.

— А как ты стала Ангелом, ты знаешь? Это было изначально со времени сотворения мира? И почему я больше не видел ни одного ангела в женском обличье?

Авиталь улыбнулась, и теперь её улыбка была счастливой.

— Дав, а я всё ждала, когда же твоё любопытство подскажет тебе этот вопрос, который, кстати, вполне закономерен. Тогда смотри.

Она повела ладонью в воздухе, и Давид всмотрелся в видение, которое возникло из ниоткуда.

Маленькая девочка, лет пяти, сидела на земляном полу в небольшом доме и играла какими-то тусклыми лоскутками. Она была очень красивой, и, несмотря на то, что все дети по-своему миловидны, именно это девочка отличалась какой-то неземной светлой красотой.

— Авиталь, пойди сюда, — раздался мужской голос, и девочка вскочила на ноги и побежала к столу, за которым сидели двое мужчин. — Это моя дочка, Авиталь.

— А я Дан, — не дожидаясь, пока отец представит его дочери, второй мужчина присел перед ней на корточки и улыбнулся, — Ты очень красивая, Авиталь. Хочешь, мы сходим погулять, пока твой отец займётся делами?

Он поднялся на ноги, беря девочку за руку, не дожидаясь её ответа, и повёл из дома. Длинный хитон мгновенно стал пыльным, но мужчина не волновался об этом. На его лице была счастливая улыбка, а идущая рядом малышка светилась от гордости, что она идёт рядом с ним.

Видение сменилось другим, но Давид безошибочно узнал ту самую малышку, которая теперь выросла и стала неотразимой по красоте девушкой. Она заливисто смеялась, запрокинув лицо к небу, а рядом с ней, по лужайке, полной ярких цветов, шёл Дан. Он ничуть не постарел, а глаза его светились всё тем же счастьем и любовью. Вот только это была не та любовь, которую обычно мужчина испытывает к женщине. В глазах мужчины светилась чистейшая и светлейшая высшая любовь.

Давид нахмурил брови, сопоставляя кое-что, но вдруг девушка заговорила и он прислушался.

— Почему я чувствую себя целостной только рядом с тобой? — отсмеявшись, произнесла Авиталь, и в глазах её засветилась печаль.

Дан ответил её такой же печальной улыбкой.

— Я знал, что так будет, малышка. Но я смогу рассказать тебе всё чуть позже. Не сейчас.

— Ты опять покидаешь меня? — в глазах Авиталь печаль сменилась ужасающей тоской, но Дан поспешил развеять её. Он взял ладонь Авиталь в свои руки и с бесконечной нежностью поцеловал тонкие пальцы.

— Не беспокойся. Я вернусь и вернусь уже навсегда. А сейчас мне пора, но помни, я всегда рядом.

Он медленно выпустил её руку из своих ладоней и, развернувшись, ушёл, не оборачиваясь.

Видение стало размытым и сменилось другой картинкой. Всё та же девушка, теперь уже её, скорее, можно было назвать женщиной, сидела на краю высокого утёса и смотрела вдаль. В её прекрасных глазах была такая невыносимая боль, что у Дава всё внутри сжалось. Хотелось помочь ей, сказать, что он рядом, что он возьмёт её боль себе. Он вспомнил Милу, но встряхнул головой, прогоняя воспоминания. Ему нельзя поддаваться им. Нельзя.

— Авиталь, — раздался мужской голос, и девушка встрепенулась, устремляя свой взор на подошедшего Дана. Из глаз тут же исчезла боль, как будто её действительно кто-то забрал себе.

— Дан! — она вскочила на ноги и бросилась к мужчине, — Ты вернулся! Ты вернулся навсегда!

Дан улыбнулся в ответ и крепко прижал Авиталь к себе.

— Ты грустила, — произнёс он два слова, которые полностью отражали то, что происходило с девушкой.

— Немного, — отозвалась Авиталь, — Когда тебя нет рядом, кажется, я не могу дышать.

Она произнесла эти слова так просто и легко, что Дав улыбнулся сам себе. Авиталь любила Дана, причём любила его так же, как и он любил её.

— Я пришёл за тобой, — Дан взял ладонь девушки в свои руки и посмотрел ей в глаза, став вдруг серьёзным, — Но сначала ты должна кое-что узнать обо мне.

Авиталь тоже посерьёзнела и кивнула в ответ.

Наступал момент, когда Даву станет ясно, зачем Авиталь показывает видения о своей тёзке, живущей на земле в далёкие времена.

— Я люблю тебя, Авиталь, — разнёсся звучный голос Дана, и, казалось, что все замерли, прислушиваясь к тому, что он хотел сказать, — Я люблю тебя с тех самых пор, когда ты родилась. Я помог тебе появиться на свет, но, к сожалению, твою маму мне спасти не удалось.

Он помолчал, как будто бы боролся с воспоминаниями и продолжил.

— Я полюбил тебя с первых минут твоей жизни. Чистой, светлой любовью. Кажется, я любил тебя с начала времён, и буду любить до их же окончания. Сегодня я пришёл за тобой, но только ты сможешь сказать мне, готова ли ты оставить землю и пойти со мной.

Авиталь нахмурилась, а Дав вздрогнул. Неужели это то, что он думает?

— Что означают твои слова: «оставить землю»? Покинуть Израиль? Я готова на это, Дан.

— Нет, — он помотал головой, а в глазах его заплескались сомнение и испуг. — Дело в том, что…я ангел, Авиталь.

Девушка молчала, а Дан отошёл от неё на несколько шагов.

— Смотри.

Он развернул огромные белоснежные крылья, и Авиталь сделала глубокий вдох, наблюдая за тем, как он возвращается к ней. Крылья трепетали за его спиной, а Авиталь только смотрела на ангела, не в силах произнести ни слова. Дан смотрел на её лицо, молчание разливалось между ними, и в глазах ангела с каждой секундой свет мерк, сменяясь страхом. Страхом, что это испугает Авиталь. Давид понимал это, чувствовал всем своим существом, что для Дана нет ничего важнее сейчас, в эту минуту, чем понимание стоящей перед ним земной девушки.

— Это прекрасно, — эти слова сорвались с губ Авиталь выдохом, вернув глазам Дана свет, который был там всегда, когда он находился рядом с ней.

Она печально улыбнулась, подходя к Дану плотнее и проводя рукой по белоснежным крыльям.

— Жаль, мне никогда не дано испытать подобного. А я ведь знала, что ты необычный. Всегда знала это.

Одинокая слезинка скатилась по её щеке, и Авиталь сделала шаг назад, отходя от ангела, а Дан понял всё.

— Глупая, стой, — он нагнал её в один огромный шаг и обхватив ладонью предплечье, потянул к себе, — Ты можешь пойти со мной. Быть там, где буду я. Тебе дана такая возможность. Ты согласна?

Слова вылетали из его уст какими-то рублеными фразами, как будто он до последнего сомневался в том, что он предлагает ей что-то правильное, как и сомневался в том, что она примет его предложение.

— Я…могу стать…ангелом? — прошептала Авиталь, и теперь и в её глаза вернулся свет.

— Да, мы можем уйти сейчас.

Авиталь не ответила, только кивнула, а по щекам её катились прозрачные капли, в которых солнце играло миллиардами бликов. Через некоторое время с утёса вверх взлетели два ангела, которые направлялись прямо на небо. Домой.

— Но как это возможно? — прошло довольно долгое время, прежде, чем Давид смог говорить.

— Я не знаю, Дав. Мне просто дали эту возможность, вот и всё. Я шагнула вперёд, поверив, что я могу стать ангелом, и обрела крылья.

— А Дан? Он с тобой?

Авиталь вымученно улыбнулась.

— Да, теперь он на втором уровне, как и я. Он просил, чтобы я могла остаться в образе женщины, и ему пошли навстречу, но и он потерял свои крылья.

Давид нахмурился.

— То есть, как это потерял свои крылья? Он теперь человек?

— Нет, но он больше не Высший Архангел.