– Он всего лишь слуга, дорогой. А ты – брат Сюзанны.

– И как ее брат я заявляю, что она слишком молода, чтобы иметь дело с поклонниками и предложениями. Разве она не хочет сначала посетить несколько приемов? И сделать это дома?

– Она посещала местные ассамблеи целый год и не остановилась ни на одном из местных молодых людей.

Дэниел фыркнул.

– Я так и думаю, что нет. Сыновья мельника или помощник аптекаря? Или она танцевала с тем молодым викарием без подбородка?

– Викарий из хорошей семьи, с многообещающими перспективами, но теперь ты понимаешь, почему мы приехали в Лондон, – проговорила леди Кора. Она улыбнулась, словно Дэниел снова оказался в классной комнате и только что дал ей верный ответ во время урока по географии.

А тот все еще пребывал в недоумении.

– Нет, я не понимаю, почему вы с Сюзанной не могли подождать до тех пор, пока она не начнет лучше понимать себя. Ведь сейчас не старые времена, когда какой-нибудь деспотичный патриарх собирается по принуждению устроить для нее брак. В наши дни женщина должна быть достаточно зрелой, чтобы самой принимать такие важные решения. А Сюзанна все еще дитя.

Его мать покачала головой, а затем сняла тяжелый тюрбан, открыв все еще блестящие черные волосы, не тронутые сединой.

– Она хочет того, что нужно каждой женщине. Собственный дом. Привлекательного мужчину рядом с ней. Детей.

– Великие боги, она сама еще ребенок!

– Ей почти восемнадцать. И никто не станет утверждать, что она должна немедленно выйти замуж. Респектабельное ухаживание длится месяцами, чтобы молодые люди лучше узнали самих себя, как ты говоришь. И для того, чтобы первая влюбленность переросла в длительную привязанность, если это произойдет. Чтобы должным образом спланировать свадьбу нужно почти целый год. В самом деле, ты родился, когда я была не намного старше, чем сейчас Сюзанна. – Леди Кора улыбнулась воспоминаниям. – Я должна признаться, что ты появился на свет чуть раньше, чем следовало. Длинные помолвки – это такое испытание для тех, кто влюблен.

– Мама! – Сама мысль о том, что его маленькая сестричка окажется в постели с мужчиной, была достаточно скверной. Но то, что его родители предвосхитили свои клятвы? Господи, ему нужно что-то более крепкое, чем чай в хрупкой чашечке. Дэниел огляделся, но не увидел никаких графинов или бутылок. Вот и еще одна причина, по которой ему снова захотелось оказаться в снимаемых им комнатах.

Его матушка погрузилась в собственные размышления.

– Знаешь, ты мог бы захотеть поразмыслить над тем, чтобы начать создавать собственную детскую. Я никогда не давила на тебя, но не будет ничего страшного в том, если ты оглядишься по сторонам, на других дебютанток, пока мы будем выезжать.

– На этих жеманных маленьких дурочек в пастельных оборках? Какой мне толк от одной их них?

– Дети, – твердо заявила леди Кора. – Сын, чтобы унаследовать поместье. Дочь, чтобы ее баловать.

Еще больше ответственности. Дэниел вздрогнул, вспомнив о маленьких близнецах Рекса. Они положили девочку на руки Дэниелу в церкви во время крестин. В конце концов, он ведь был крестным отцом – это честь, как заявляли все вокруг. Почему они не смогли сделать его крестным отцом мальчика вместо Харри, он не знал. Он мог бы научить паренька ездить верхом и стрелять – нет, Харри лучше делает и то, и другое, и, вероятно, Рекс предполагал, что Дэниел своими размерами сможет лучше отгонять всяких повес и охотников за приданым.

Но девочка? Крошечная девочка с красным личиком? Да ведь он вспотел от страха, что раздавит ее своими огромными, неуклюжими лапами. Или испачкает эту длинную кружевную вещицу, в которую она была завернута. Или заставит ее расплакаться. Это будет хуже всего. Нет, будет еще хуже, если он оставит ее где-нибудь, как оставляет перчатки. Боже праведный, собственный младенец женского пола?

– Меня вполне устроят птенчики Рекса. И Харри.

– Ну а меня нет, простофиля. Я хочу собственных внуков. Твоих и Сюзанны.

Дэниел воспользовался салфеткой, чтобы промокнуть пот, собравшийся у него на лбу. Затем он попытался говорить мягко, без крика и бранных выражений.

– Я не гоняюсь за женщинами, мама.

Она промокнула губы своей салфеткой, едва скрывая улыбку.

– А в деревне мы слышали совсем о другом.

В этот раз Дэниел закричал:

– Эти женщины – не леди, и мы не будем говорить о моих личных делах! – Он поморщился на последнем слове, поднялся и вышел в коридор. Там находился Добсон, в чем Дэниел и не сомневался, и, вероятно, прислушивался к каждому смущающему слову. Черт бы его побрал, хороший дворецкий предусмотрел бы необходимость в более крепкой поддержке, когда обсуждаются свадьбы и младенцы. – Бренди. Немедленно.

Когда Дэниел снова сел напротив матери, она уже мысленно составляла списки потенциальных невест; он мог судить об этом по любопытствующему блеску в ее глазах. Он понизил голос на тот случай, если Добсон уже возвращался назад.

– Говорю тебе, я не готов жениться.

– Конечно, нет. Ни один джентльмен не готов, до тех пор, пока не сможет дождаться этого дня.

Дэниел проигнорировал этот комментарий, отнеся его на счет женской нелогичности.

– Кроме того, ни одна женщина в здравом уме не выйдет за меня.

– Чепуха. Ты привлекателен…

– Но не настолько красив, как Харри. Или Рекс – до того, как он заработал шрамы.

– Вздор. Вы трое – словно горошины в стручке, с черными волосами и темно-голубыми глазами. – Она слегка приосанилась. – У меня такие же волосы. И у Ройса тоже, хотя у моего брата они уже, к сожалению, поседели. Я бы сказала, что ты самый красивый из них, хотя, возможно, во мне говорит материнское предубеждение. Но ты определенно лучше сложен, чем оба твои кузена.

Дэниел был вынужден рассмеяться.

– Хорошо сложен для быка, ты имеешь в виду. Деликатная женщина съежится от страха, что ее затопчут. – Но в последнее время он потерял немного веса, боксируя у Джексона и фехтуя с Харри до того, как кузен покинул город.

Его мать еще не закончила.

– Ты с легкостью можешь позволить жене одеваться по последней моде.

– Мои карманы не настолько полны, как у Рекса.

– У немногих мужчин они настолько полны. Но не каждая мисс может выйти замуж за наследника графа, а ты обеспечен намного лучше, чем многие высокородные холостяки. Во всяком случае, у тебя лучшие связи.

– Может быть, я и родился в благородной семье, но женщины гоняются за титулом. Эти хищницы жаждут обращения «леди» перед своим именем.

Его мать приподняла бровь.

– Я не требовала титула от твоего отца.

– Конечно, нет, ведь у тебя уже был собственный. Извини меня, мама, но из меня не получится муж, так что отложи в сторону свои планы. Одна только моя репутация…

– Ты – герой войны, оказавший помощь Короне.

– Ты забыла о нескольких последних годах. Смирись с этим, дорогая мама. Я ведь не один из этих городских щеголей. Я – позор семьи. У меня грубые манеры, я неприлично выражаюсь, а мой гардероб состоит из удобных, а не из модных вещей. Я слишком много ем и пью, и скорее пущу в ход кулаки, чем стану сражаться на словах. Я слишком неуклюж, чтобы танцевать и не умею вести беседу, предназначенную для дамской гостиной.

– Мы сейчас беседуем с тобой, а ты не произнес ни одного неприличного слова.

Дэниел немедленно сделал это, но про себя.

– Мама, выслушай меня. Ты не должна заставлять меня участвовать в Сезоне Сюзанны. Я только разочарую тебя.

Леди Кора встала и подошла к сыну, чтобы коснуться его щеки.

– Я никогда, ни разу не была разочарована в тебе.

Дэниел ожидал появления сыпи. Ничего не появилось – ни зуда, ни покраснения. Его мать говорила правду. Он пропал. Утонул. Попал в ловушку. Его поймали в сеть и выпотрошили.

– И я не разочаруюсь в тебе сейчас.

Его матушка любила его таким, какой он есть. А затем она продолжила переделывать его в соответствии с тем образом, который хранила в своем сердце: идеального джентльмена, галантного кавалера и сопровождающего. Добсон вернулся как раз вовремя, чтобы с ним можно было проконсультироваться насчет того, где нанять камердинера, какого выбрать портного и какой стиль стрижки больше подойдет Дэниелу.