— А какая работа тебя интересуют? Знаю точно, что в «Джо» никто не требуется: мы только наняли трех новых девушек, но, если ты заинтересована работой в баре, я могла бы помочь.

— Я могу делать всё, что угодно. Кем я только не работала за последние несколько лет, — смеюсь я.

Дженн вопросительно поднимает на меня глаза.

— Ну — не совсем всё. Я не продавала свою задницу, если ты подумала об этом. Но я работала секретарем, помощницей клерка, официанткой, буфетчицей и… О! Я даже работала консультантом в отделе красок в хозяйственном магазине. У меня очень разносторонние интересы, — подмигиваю я.

— Ну, дай мне знать, если надумаешь, — смеется она, качая головой.

— Для начала я бы хотела просто осмотреть город, посмотреть, что тут у вас есть.

Вылив остатки кофе, я разворачиваю леденец и встаю, смакуя конфету с резким вкусом яблока.

— Что за конфеты? Ты их не вынимаешь изо рта, — интересуется Дженна.

— Я недавно бросила курить. Вместо этого перешла на конфеты. Они дешевле и явно не приводят к раку легких, — усмехнулась я.

— Ну, я рада, что ты отказалась от этой дурной привычки. Всё, я побежала или опоздаю на работу. Напиши, если захочешь взглянуть на работу в баре.

— Договорились. Хорошего дня, — прощаюсь я, споласкивая чашку, перед тем как принять душ и одеться.

Четыре часа спустя я понимаю, что у меня практически нет вариантов. В настоящее время ни у кого нет вакантных должностей. Одета я вполне презентабельно: джинсы с заниженной талией, босоножки на платформе и симпатичный, мягкий белый свитер, который красиво контрастирует с моей загорелой кожей и темными застиранными джинсами. Неброский макияж и волосы, убранные назад. Тем не менее никто не хочет меня нанимать.

Я бесцельно брожу по улицам, разглядывая витрины на предмет объявлений о поиске сотрудника. Не вынесу еще одного отказа, так что, если где-то имеется свободная вакансия — я не сдамся. Проходя мимо небольшого кафе, я решаю пообедать. Место небольшое и тихое. Молодая девушка стоит за прилавком, а двое клиентов расположились в углу.

— Могу я вам что-нибудь предложить?

— Э-э, можно мне «Колу» и один из тех бутербродов? — прошу я, указывая на готовые сэндвичи с салатом и курицей, находящиеся за ее спиной.

— Конечно, милая.

Я беру еду и иду к столику. Мне надо подумать. Нужен план. Если честно, мне не нужна работа. Просто хочется работать. Даже если бы я не проработала и дня в своей жизни, то все еще была бы в состоянии позволить себе жить вполне комфортно. Но мне не нравится расходовать деньги, оставшиеся от родителей. Я не знаю почему, просто не могу. Это странно и… тяжело объяснить. Иногда мне кажется, что это грязные деньги, а иногда они так сильно напоминают об отце, что меня просто тошнит. Сначала я была зла, когда моя мама сделала это, но потом смогла простить родителей. Знаю, что, возможно, многие не поймут меня, особенно те, кто вырос в счастливой семье. То есть если ваши родители были влюблены и счастливы, а потом ваша мать вдруг стреляет в вашего отца и кончает жизнь самоубийством, это разрушает вас. Изувечивает. Но подумайте с моей точки зрения. Мой папа любил оскорблять и унижать. Он сломил дух моей матери настолько, что она по-настоящему верила, будто у нее нет другого выбора. Представьте это. Представьте себе, что вы настолько разрушены, раздавлены, совершенно удручены, что единственный способ освободиться — сделать то, что сделала моя мама. Представьте. Тогда, возможно, вы поймете, почему я смирилась с тем, что она сделала. Только Богу известно, какой была бы моя жизнь, если бы он был все еще жив. Я, вероятнее всего, была бы сломлена, как и она.

Знаю, в один прекрасный день мне, наверное, придется взять часть этих денег, но пока я могу жить, не касаясь их, я не отступлюсь от своего мнения. Именно поэтому мне необходимо найти работу.

Я ела сэндвич и пила «Колу», обдумывая возможности. Может быть, позвонить Дженн и узнать подробнее о той работе, которую она упоминала утром?

Бросив пустой контейнер от сэндвича и пустую банку в мусорное ведро, я кладу леденец в рот. Выйдя на улицу, иду дальше, глядя в окна и рассеянно держа палочку от конфеты между пальцами, как сигарету.

Сигарета сейчас была бы кстати. Мой рот наполняется слюной от этой мысли, так что я быстро достаю еще один леденец, разворачиваю его и отправляю в рот.

— Ой, простите. — Я делаю шаг назад и отхожу в сторону.

— Вы в порядке? — спрашивает меня человек, с которым я почти столкнулась.

— Да, простите еще раз. — Обходя его, замечаю, что он толкает доверху нагруженную алкоголем тележку. — Здесь есть бар неподалеку?

Он кивает и указывает на старое здание, расположенное ниже по узкой аллее.

— Прямо там.

— Есть шанс, что он сейчас открыт? Я ищу работу.

— Еще нет, но хозяин уже пришел. Уверен, он будет не против, если ты зайдешь. Следуй за мной.

— Спасибо, — отвечаю я, шагая следом за ним в сторону бара.

Он открывает старую деревянную дверь. Идя за ним, я рассматриваю то, что меня окружает. Помещение большое, чистое и опрятное, заполненное столами и стульями. Впереди сцена и куча молодых ребят, настраивающих оборудование. Бар занимает всю противоположную стену до самой сцены.

— Проходи дальше. Третья дверь слева. Хозяина зовут Митч.

— Спасибо, — улыбаюсь я.

Я тихо стучу в закрытую дверь.

— Да? — слышу я с другой стороны двери.

Приняв его «да» за приглашение войти, поворачиваю дверную ручку и осторожно вхожу.

— Привет, — говорю я. Мысленно выругавшись, кашляю, чтобы скрыть свое волнение. — Привет, я Лэйси. — На этот раз голос звучит увереннее.

Мужчина, стоящий передо мной, предположительно Митч, хмурит брови.

— Чем я могу вам помочь?

— О, да. Я, гм, ну, парень из доставки сказал, что с вами можно поговорить о работе. Я недавно в городе, но уже поняла, что здесь трудно найти работу. И надеялась, у вас есть свободное место. У меня есть опыт. — Я непоследовательна.

Он смотрит на меня несколько мгновений и говорит:

— Извини, Лэйси, у нас была вакансия, но я только что взял новую девушку.

Мое лицо вытягивается. Черт возьми!

— Слушай, почему бы тебе не оставить свои контактные данные, и, если мы не сработаемся с новой девушкой, я дам тебе знать.

Я улыбаюсь.

— Отлично. Спасибо вам.

Я оставляю ему свой номер телефона и возвращаюсь к Дженн. Она, скорее всего, уже на работе, так что я предоставлена самой себе. Думаю, во второй половине дня будут пицца, «Кока-кола» и марафон сериала «Холмы». Кладу в рот еще один леденец и иду домой.

Через час раздается звонок в дверь. Беру деньги и открываю дверь.

— Заказ для Лэйси, — сообщает молодой человек.

— Да, это я.

Отдав ему деньги и закрыв дверь, возвращаюсь на диван. Поднимаю крышку и вдыхаю волшебный запах. Мой рот наполняется слюной, когда я беру кусок пиццы с пепперони. Откусываю и смакую. Запиваю газировкой и вздыхаю. Большинство людей спокойно относятся к пицце и газировке, но для меня... все по-другому. Мой отец был против употребления нездоровой пищи. Мне разрешалось пить только воду и апельсиновый сок. Также мне не позволяли смотреть «ужасное ТВ» — документальные и образовательные программы были единственными, которые мне разрешили смотреть. После смерти моих родителей я взбунтовалась. Ела столько фастфуда и пила так много газированных напитков, что набрала почти семь килограмм за пару месяцев. А большую часть своего времени я проводила, сидя на диване и смотря смешные реалити-шоу. Именно так я приобрела свои округлые формы, которые так люблю. Бьюсь об заклад, это взбесило бы моего отца. Эта мысль заставляет меня улыбнуться и взять следующий кусок пиццы. Затем я сворачиваюсь калачиком и наслаждаюсь последними событиями, происходящими в «Холмах».

— Просыпайся! Ты храпишь. Фу, обслюнявила всю мою подушку.

Я разлепляю свои глаза и смотрю на сморщенное лицо Дженн.