Мэтью взглянул на часы и торопливо оделся. Выходя из отеля, он внезапно остановился и замер на месте: ему показалось, что он услышал откуда-то издалека тихий голос Элис, настойчиво зовущий его. Не хватало еще галлюцинаций! Он покачал головой и улыбнулся, но предчувствие, что должно произойти нечто плохое, не оставляло его.

В кафе, куда он пришел с небольшим опозданием, было немноголюдно. Кэтрин помахала ему рукой, она уже сидела за круглым столиком у окна. Как всегда, красивая и уверенная в себе, золотистые волосы волной спускаются на плечи, черное платье выгодно оттеняет белизну кожи. Странно, что они с Элис почти не похожи: в старшей сестре есть что-то по-детски беззащитное, а в младшей чудится хищница, расчетливая и беспощадная, которая не остановится ни перед чем.

Мэтью присел напротив Кэтрин.

— Зачем ты хотела меня видеть? — неприветливо спросил он.

— Сестра попросила. — Кэтрин с равнодушным видом достала из сумочки крохотный сверток. — Вот, это тебе.

Под холодным пристальным взглядом Мэтью чувствовал себя подопытным кроликом. Он медленно развернул темную ткань. На стол с тонким звоном упало золотое колечко, которое совсем недавно он надел на палец своей возлюбленной.

— Что… Что это значит? — У Мэтью от волнения сбилось дыхание, и слова звучали неразборчиво. — Откуда у тебя это кольцо? Что с Элис?

— Ничего, просто она уехала.

— Как? Куда?

— Понятия не имею. — Кэтрин пожала плечами. — У нас был неприятный разговор, она расстроилась…

— Что ты ей рассказала? — хриплым шепотом спросил Мэтью, уже предвидевший ответ.

— О, только правду. Как я любила тебя, как согласилась стать твоей любовницей, а ты меня подло бросил одну в Париже, даже не простившись…

— Но это же ложь! — Он изо всех сил сжал под столом руки, с трудом удерживаясь от желания ударить кулаком в это насмешливое лицо. — Как ты могла… Моя бедная девочка, она тебе поверила!

— Конечно, я умею быть убедительной.

Кэтрин сказала это без тени смущения, спокойным и ровным голосом. Похоже, она действительно уверена в своей правоте и нисколько не сомневается в том, что поступила правильно. У Мэтью это просто не укладывалось в голове, ему казалось, что он сошел с ума, в висках пульсировала резкая боль, пальцы дрожали от напряжения.

— Господи, ну зачем тебе это? — простонал он.

— Пожалуй, я отвечу честно. — Кэтрин откинулась на спинку стула и быстрым движением отвела со щеки прядь волос. — Когда-то ты унизил меня и оскорбил своим пренебрежением. А я такого не прощаю. Теперь у меня появился шанс отомстить — и я это сделала. Кстати, жалобу в клинику, где ты работал, написала тоже я.

Несколько мгновений Мэтью молчал, пораженный до глубины души этим циничным признанием. Он и представить не мог, что способен вызвать в человеке такую ненависть.

— Но при чем здесь Элис? Ее-то за что? — наконец спросил он.

— Она слишком высокого мнения о собственной персоне, моя сестричка. И мне надоело, что все лучшее всегда достается ей.

— Послушай, — устало произнес Мэтью, — тебе надо лечиться, ты просто переполнена ядом.

Лицо Кэтрин исказилось, словно кто-то сорвал с него маску безмятежности. От красоты не осталось и следа, она как будто постарела на несколько лет, в прищуренных глазах полыхала ярость.

— Замолчи! — крикнула она и стукнула кулаком по столу так, что зазвенели бокалы. — Не смей со мной так разговаривать, слышишь?

Мэтью посмотрел на нее с жалостью: эта женщина была отравлена ненавистью, и помочь ей не сможет никто, кроме нее самой.

— Прощай, — сказал он, направляясь к выходу.

На улице уже совсем стемнело, но ветер утих, и на расчистившемся небе начали зажигаться золотые огоньки звезд, показался тонкий серпик луны. Мэтью медленно брел к отелю, спрятав озябшие руки в карманы куртки. Он не представлял, где теперь искать Элис. Вряд ли она решит вернуться в Нью-Йорк, но и в Англии, скорей всего, тоже не захочет остаться.

Бедная девочка… Каким, наверное, страшным ударом для нее были злые слова Кэтрин. Судьба снова воздвигла между ними почти непреодолимое препятствие. Но он не собирался отступать.

Вернувшись в отель, он на всякий случай набрал номер дома Пристли. Трубку взяла Джоан, по ее расстроенному голосу все было понятно.

— Элис уехала, да, несколько часов назад. Вы не знаете, что случилось?

Мэтью знал, но ни за что на свете не стал бы рассказывать об этом. Попрощавшись, он прямо в одежде вытянулся на постели, заложив руки за голову. До утра он ничего не сможет предпринять, значит, остается лишь ждать, когда небо окрасится в розовый цвет. И вспоминать Элис: ее смеющиеся глаза, в которых вспыхивают золотистые искорки, ее мягкие волосы, которые так приятно бездумно перебирать пальцами, ее нежнейшие губы, каждой клеточкой отзывающиеся на поцелуй, ее бледную кожу, чей аромат разжигает страсть…

Память, словно нарочно, рисовала перед Мэтью самые сладостные образы, и он не находил себе места, ворочаясь с боку на бок. Сон не приходил, зато желание увидеть Элис сию секунду, обнять ее крепко-крепко становилось нестерпимым. Где она сейчас?

Самолет приземлился в аэропорту Рима ранним утром, и Элис, смешавшись с толпой пассажиров, вышла на улицу, полной грудью вдыхая сырой и теплый воздух этого древнего города. Здесь не было снега, а мелкий дождь закончился, едва успев начаться, и солнце мгновенно высушило тротуары.

Туристский сезон завершился, в отелях было достаточно свободных мест. Элис, подчиняясь неосознанному желанию, выбрала тот, где останавливалась несколько месяцев назад. Портье встретил ее приветливой улыбкой.

— Синьорина будет жить одна?

— Да.

— Очень хорошо. Вот ключ, второй этаж, пятнадцатый номер. У вас есть багаж?

— Нет.

Провожаемая удивленным взглядом, Элис поднялась к себе. Большая светлая комната, широкая кровать в углу, шкаф, столик и два кресла. Уютно и спокойно, окна выходят в маленький дворик, где играют дети, их радостные голоса слышны в комнате.

Элис устало вздохнула: она и сама не понимала, почему отправилась именно в Рим. Ведь с этим городом были связаны не только самые счастливые, но и самые горькие воспоминания. Здесь Мэтью впервые поцеловал ее, и здесь же они расстались при весьма неприятных обстоятельствах.

Мэтью… Это имя горчило на губах, от него по сердцу пробегал ледяной холодок. Теперь, немного успокоившись, Элис спросила себя, действительно ли она поверила Кэтрин и стоило ли так поспешно убегать. И не смогла ответить. В любом случае, ее решение окончательно.

Нельзя связывать свою судьбу с человеком, которому не доверяешь. А с Мэтью Элис постоянно боялась возможного предательства или обмана. Кэтрин и тут постаралась: ее слова, словно быстродействующий яд, проникли в сознание Элис. Она должна оправиться от этой болезни — своей любви к зеленоглазому красавцу.

Возможно, он ни в чем не виноват. Но она так устала от бесконечной череды страданий, связанных с ним, что сил уже почти не осталось. Время все расставит на свои места, залечит раны, выведет на новую дорогу. Но будущее уже никогда не будет казаться счастливым и долгожданным: что-то главное, светлое и нежное перегорело в душе Элис, оставив после себя лишь горстку холодного пепла.

Она достала из сумочки свой дневник, в котором несколько дней не появлялось новых записей. Даже не верится, что с момента встречи с Мэтью прошла всего неделя: кажется, пролетела большая часть жизни, столько всего произошло, столько чувств сменилось — презрение, надежда, обида, восторг, печаль…

Элис поставила точку уже в полумраке и, закрыв тетрадь, спрятала ее под подушку. Она была уверена, что ее история подошла к концу. Увы, не к счастливому, но тут уж ничего не поделаешь. Зато в память об этом — радостную и грустную — у нее останется ребенок. И ему она отдаст всю свою любовь, всю нежность, так и нерастраченную.