— Нет, я умираю с голоду!

— Я не об этом. О детях. Они ничего не помнят о доме. По крайней мере, я не обращала на него почти никакого внимания.

А вот что она запомнила, так это сто нарушенных обещаний своей матери бросить пить. Постоянные извинения в школе за то, что мать не смогла прийти. Смущение, когда соседи при ее появлении резко обрывали разговор. Все это навсегда врезалось в память.

— Возможно, это потому, что ты росла в своей квартире. А у нас даже внутренних перегородок не было! Чтобы дойти до входной двери, приходилось лавировать между старыми, покореженными машинами во дворе. — Лицо Макса превратилось в каменную маску. — У моих детей таких воспоминаний не останется. Они смогут приводить друзей домой без стыда и смущения.

Девушка вздрогнула, поняв, какой болью пропитаны его слова. Призрак нищенского детства до сих пор преследовал Макса.

— Ты должен отпустить свое прошлое, — порывисто произнесла она. — Твои родители, очевидно, слишком сильно были озабочены собственной жизнью, но эта их проблема, а не твоя.

— Не смеши меня. На прошлое мне плевать.

— Если так, то почему ты пытаешься превратить свою жизнь в его противоположность? — настаивала Джесси.

— Я и не пытаюсь, — его ледяной тон положил конец беседе на эту тему, и Джесси сдалась.

В конце концов, Макс ей платит не за психологические изыскания.

Они вышли из дома, заперли дверь и пошли по улице.

— Это местечко подойдет? — спросил Макс, показывая на небольшой ресторанчик между домами.

— Да, вполне, — девушка проследовала за ним внутрь и заняла свободный столик. Не успели они сделать заказ, как зазвонил телефон Джесси. Номер был незнакомым. — Алло, — она нажала кнопку приема.

— Джесси, это Джеррик. Джеррик Фаррингтон. Мы познакомились вчера на вечере у Биддлов, помните?

Девушка решила не говорить ему, что двадцатиминутная лекция по биотехнологиям ей как раз запомнилась. Правда, не по тем причинам, на которые он рассчитывал.

— Мне очень понравилось общаться с вами, — продолжал Джеррик, и у Джесси появилось странное ощущение, что он словно читает текст по бумажке. — Мне бы хотелось пригласить вас в какой-нибудь ночной клуб. Если, конечно, вы свободны.

Его слова, очевидно, были прекрасно слышны, так как Макс вдруг громко сказал:

— Сегодня вечером ты работаешь.

Куда больше заинтересовавшись тем, что задумал Макс, Джесси произнесла:

— Извините, Джеррик, но меня уже пригласили.

— Но я уверен, что вам бы там понравилось…

— Извините, — повторила девушка. — Мне пора бежать.

— Но…

Джесси выключила телефон.

— Дружок? — требовательно спросил Макс.

— Нет. Джеррик Фаррингтон со вчерашней вечеринки.

— Я так понимаю, он не произвел на тебя особого впечатления?

— Произвел, и еще какое, — мрачно ответила девушка. — Но, увы, я не хожу на свидания с мужчинами, которые говорят только о своей работе.

— Тогда почему ты кажешься такой…

Макс так и не смог определить выражение ее лица.

— Не знаю, какой кажусь, но я в растерянности. Во-первых, мне любопытно, откуда он достал мой номер. Во-вторых, этот звонок совершенно не вяжется с его вчерашним поведением.

— А почему тебе так трудно поверить, что мужчина мог влюбиться с первого взгляда? — с любопытством спросил Шеридан.

Джесси задумчиво посмотрела на него, и Макс почему-то сразу вспомнил свою учительницу в пятом классе. У нее был талант видеть всех насквозь.

— Во-первых, с первого взгляда бывает не любовь, а страсть. Во-вторых, я не из тех женщин, которые производят на мужчин подобное впечатление, — со вздохом призналась она. — Думаю, это все из-за моих рыжих кудряшек. Такое ощущение, что я постоянно напоминаю мужчинам их младших сестренок.

У Макса никогда не было младших братиков и сестричек, и, по его мнению, кудряшки были как раз весьма сексуальны. Но признаваться в этом он не собирался.

— А мне казалось, все женщины верят в любовь с первого взгляда.

— Обычно только до шестнадцати лет. Скажи, а что ты запланировал на вечер?

— А ты хотела пойти с Джерриком?

— Нет, спрашиваю из чистого любопытства.

Макс расслабился. Он не хотел, чтобы Джесси с кем-то встречалась до тех пор, пока сам не заключит помолвку. Мужчины будут ее отвлекать от работы.

— У меня билеты на благотворительный ужин. Там будет полным-полно подходящих женщин.

— Кому они помогают? — спросила Джесси.

Им как раз принесли еду.

— Не знаю. Билеты купил мой агент.

Официантка поставила перед ними заказ.

— У тебя есть что надеть?

Макс с жадностью приступил к гамбургеру.

— Да, вчерашнее платье.

— Ты не можешь опять надевать его же. На ужине будет много людей, которые вчера были у Биддлов.

— И что? Не я пытаюсь произвести на них впечатление, а ты.

— Если ты планируешь надеть вчерашнее платье, можешь забыть об этом. Мы сейчас купим что-нибудь еще.

— Ладно, — сдалась Джесси.

В конце концов, ее одежда была частью контракта.

Когда они допили кофе, Макс позвонил Фреду.

В машине Макс дал водителю адрес бутика «Блюминдейл».

Через двадцать минут они оказались в магазине. На полу лежал дорогой ковер, а у стен стояли манекены в вечерних нарядах.

— Чем могу помочь, мистер Шеридан? — спросила тощая продавщица, тепло улыбнувшись Максу.

— Ага, ты тут много денег потратил, да? — пробормотала Джесси.

Он посмотрел на нее, словно желая испепелить на месте, и повернулся к продавщице.

— Да, мы бы хотели посмотреть коллекцию вечерних платьев. Только не черные.

— Разумеется, мистер Шеридан.

Женщина поспешила к вешалкам и зашуршала шелками.

— А почему не черное? Это же Нью-Йорк! Здесь черное носят все!

— Значит, ты будешь выделяться из толпы.

Джесси скривилась и дернула один из своих вьющихся рыжих локонов.

— Я и так выделяюсь. Даже слишком. Поэтому обычно предпочитаю раствориться в толпе.

— Запомни, ты не воробышек, а райская птица. Так что смирись с этим.

Девушка моргнула, пытаясь понять, комплимент это или нет. Скорее всего, нет.

— Вот, — женщина подошла к ним с несколькими платьями, переброшенными через руку. — Думаю, эти подойдут. Пойдемте со мной, мэм, примерим их.

— Я хочу видеть каждое, прежде чем ты примешь окончательное решение, — предупредил Макс.

— Да, сэр, — Джесси снова приняла шутливый раболепный вид.

— Мистер Шеридан был прав, — произнесла продавщица, когда Джесси надела первое платье. — Вы выглядите просто потрясающе в ярких нарядах.

— Я выгляжу мило, — поправила ее девушка. — А потрясающей мне быть не суждено даже в золоте и бриллиантах.

Продавщица задумалась, а потом произнесла:

— Когда-то он часто привозил сюда свою подружку. Так вот, она была общепризнанной красавицей, но что-то в ней было… отталкивающее. Чтобы быть потрясающей женщиной, одной внешней красоты мало. Должно быть что-то в душе, от чего блестят глаза и появляется румянец. Это называется обаяние, и его не приобретешь ни благодаря связям, ни благодаря происхождению. Вот мистер Шеридан определенно обладает обаянием. Покажите ему платье.

Глубоко вдохнув, Джесси вышла из примерочной.

Увидев девушку, Макс весь напрягся и стиснул зубы. Его пронзило острое желание, угрожая отнять разум и оставить только страсть.

Нет, при первой же возможности он ее поцелует. Обязательно. Стоит только понять, что поцелуи с Джесси ничем не отличаются от поцелуев с другими девушками, и страсть исчезнет в голубой дали.

— Ну, что скажешь? — спросила Джесси, опустив глаза на декольте.

Оставалось надеяться, что на благотворительном ужине кондиционеры не будут работать на полную катушку, иначе она просто замерзнет.

Макс придирчиво изучил платье.

— За такую цену дизайнеры могли бы использовать побольше ткани, — проворчал он.

Джесси нахмурилась. Откуда это неодобрение? Разве только…