«Ты, сука, по крайней мере, можно и поздороваться со мной, в конце концов, ты трахала меня!» воскликнула Кристабель.

Мои глаза закрылись от боли, и, когда я вновь открыла их, передо мной стояла истинная Шарлотта Екатерина фон Штейбен.

«Заткнись!» закричала она на Кристабель.

Лайл схватил Кристабель за руку. «Пойдем. Лоре и Чарли есть о чем поговорить», сказал он.

Чарли передала им напитки, даже не глядя на них. Они ушли. Мы просто стояли и молчали. Мои глаза наполнились слезами. Раздался звонок. Антракт закончился, и все начали возвращаться на свои места. Ее рука потянулась, она сделала шаг ко мне, но остановилась, когда я отступила. «Позволь мне поговорить с тобой, пожалуйста?» попросила она тихо.

Я увидела страх в ее глазах, в этот момент я поняла, что все это правда. Все, что сказали мне Лайл и эта женщина, было правдой. Я покачала головой и закрыла глаза, желая избежать того, что могла сейчас услышать. Я побежала, куда угодно, лишь бы как можно дальше от нее. Сев в такси, я услышала, как она произносит мое имя, но оно уже уносило меня прочь.

Шесть часов спустя, по среди ночи, я стучала в дверь своей матери. Сонная она открыла ее и удивилась, увидев меня в длинном вечернем платье. Я вошла Она ничего не спросила, да и я не готова была сейчас что-либо объяснять. Увидев мой обезумевший взгляд, она привела меня в одну из спален, помогла надеть пижаму, и уложила в постель, словно я была еще маленькой девочкой. Сев на край кровати, она похлопала меня по руке. Я удержала ее, когда она уже собиралась встать. Мама обняла меня, и я зарыдала, больше не в силах сдерживать рвущиеся рыдания. Мне было так больно. Она успокаивала меня, укачивая словно маленького, испуганного ребенка, и крепко прижимала меня к себе всю ночь, защищая от тревог и опасности этого мира.

Проснувшись на следующее утро, я услышала, что она уже спустилась вниз и готовит завтрак. В кресле рядом с кроватью лежали пара брюк, блузка, а на полу стояли несколько сандалий. Я оделась и спустилась вниз. «Сюда, садись здесь и позавтракай, а потом можешь сходить погулять по пляжу. Твой отец всегда чувствовал себя лучше после небольшой прогулки по пляжу». Она дала мне понять, что не желает знать, почему я оказалась здесь, уже догадавшись, что между мной и Чарли произошла ссора или что-то подобное. Когда папа был жив, мы с мамой играли в ту же игру. Она убеждала себя, что ничего серьезного не произошло, и надеялась, что все пройдет само собой. Меня всегда возмущала такая позиция, и сегодня я поняла, что ничего не изменилось. Все осталось по-прежнему.

Закончив завтракать, я пошла прогуляться. Это действительно было красивое место. Так спокойно, именно таким было мое представление о мире. Здесь царил викторианский стиль архитектуры: прелестные дома и красивые цветы, все хранило в себе остатки когда-то прекрасный эпохи.

Еще утром мама позвонила Марку, и он обещал привести детей.

Мое сердце разрывалось от боли. Боже как больно! Все о чем я могла думать, что она лгала мне. Она использовала меня. Я любила ее, а она использовала меня. Я позволила ей. Боже мой, даже после того, что она сделала со мной в своем доме в Хэмптоне. От одной мысли о той ночи, меня передернуло от боли. Даже после всего этого, я осталась с ней. Я простила ее. Я простила ее и продолжала любить. Должно быть, все время пока мы были вместе, она смеялась надо мной. Все было ложью. Я доверяла ей. Я верила, что она любит меня: на острове… в Греции. Ложь! Она использовала меня. Я ничего не значила для нее. Я была лишь пешкой в ее больной игре. Я села на песок и спрятала лицо. Я не могла справиться с болью. Боже мой, когда станет не так больно?

Несколько часов спустя я решила вернуться в домик на пляже, когда вдалеке увидела бегущих ко мне детей, Марк шел за ними следом. О Боже, как замечательно было увидеть их вновь. Я протянула руки и обняла их. Открыв глаза, увидела, что Марк смотрит на меня сверху вниз и улыбается. Он протянул мне руку, и мы все вместе пошли обратно домой, Бинки бежал рядом. Со стороны мы выглядели как идеальная семья: мужчина и женщина, держась за руки, гуляют по пляжу с детьми и щенком, играющим рядом. Эта не ускользнуло от моего внимания.

Когда мы добрались до дома, обед был уже накрыт: гамбургеры и картофель фри. Дети восхищенно рассказывали о своем новом друге – черепахе, которую принес папа.

Джош спросил, глядя на меня: «Где Чарли? Она подъедет позже?»

На его вопрос ответила моя мать: «Она должна была остаться в Нью-Йорке».

«Плохо, с ней очень весело», сказала Эшли.

Марк предложил арендовать один из surreys (популярная американская бездверная, четырех колесная повозка конца 19 и начала 20 веков) и исследовать полуостров Кейп-Мей. Дети согласились, да я тоже. Мы играли в счастливую семью целый день, и это было совсем не плохо. Я знала, что последует за этим. Поэтому, когда Марк пригласил меня на ужин, я согласилась. Мама очень обрадовалась и предложила присмотреть за детьми, сказав: «Мы возьмем на прокат пару DVD-фильмов, а вы двое идите. Желаю хорошо провести время».

Мы отправились в прекрасный маленький ресторан в центре Кейп-Мей, который назывался «Сад роз»: довольно небольшой, но уютный, в центре зала стоял огромный камин с подвесными медными горшками. Нам повезло, остался один свободный столик на террасе. Стояла теплая ночь, с моря дул легкий бриз, на белых скатертях стояли старинные подсвечники – это придавало месту особую атмосферу.

Мы разговаривали и смеялись, было так приятно видеть себя с Марком в отражении стекла. Он был таким близким, родным. Ему можно доверять. Я могла бы вновь вернуть свою жизнь назад. В конце концов, однажды мы были счастливы. Он любил и хотел меня. Марк протянул руку и сжал ее: «Я не могу передать словами, как сильно тебя люблю».

«Марк…», начала я говорить, но он перебил.

«Я не собираюсь торопить тебя. Никакого давления, только время». Он взял мою руку и поднес к губам. «Я верну тебя, неважно, сколько потребуется на это время».

«Марк, если бы все было так просто», сказала я.

«Будет», ответил он. «Мы будем счастливы снова». Он посмотрел на мои руки, и спросил: «Кто подарил тебе это кольцо?»

«Чарли, его подарила Чарли». Я посмотрела на кольцо и покрутила его вокруг пальца.

«О, на минуту я подумал, что у меня есть конкурент», с улыбкой произнес он.

«Нет, конкурентов нет, я абсолютно одна и свободна», ответила я с горечью в голосе, которую он, вероятно, принял за тоску по нашей прошлой жизни.

«Мы снова будем счастливы Лора, и я сделаю все, чтобы ты забыла о случившемся», сказал он, наклонился и поцеловал меня слегка. После ужина мы решили прогуляться. Это была прекрасная ночь. На улице стояли несколько конных экипажей, хорошо известных в Кейп-Мей. Марк схватил меня за руку и произнес: «Поехали, давай». Я улыбнулась в ответ, и мы запрыгнули в один из них.

Мы медленно ехали через весь город, наслаждаясь ароматом живых цветов и шумом океана.

Марк обнял меня, и я откинулась ему на грудь, чувствуя себя в безопасности. Остановившись на пляже, мы медленно шли по берегу, держась за руки и не говоря ни слова. Шум океана успокаивал, поэтому, когда Марк притянул меня к себе, я не сопротивлялась. Его поцелуи, как всегда, были нежными и чувственными.

В доме все спали. Поднимаясь наверх по лестнице, Марк тихо остановил меня и снова начал целовать. Он хотел меня. Остановившись возле двери моей комнаты, он вновь обнял меня, и дверь за нами закрылась. Мы упали на кровать. Я попыталась что-то сказать, но его поцелуи заглушили этот протест. Его ласки возбуждали меня. Он медленно начал расстегивать мою блузку, дразня мой рот своим языком. Отстранившись на мгновение, чтобы только посмотреть на меня, его руки легли на мою грудь. Я чувствовала тяжесть его тела на своем. Сев на меня, он быстро снял рубашку и лег на меня, его плоть коснулась моей. Его рот спустился вниз и начал ласкать мою грудь, в то время как руки расстегивали мои брюки, когда поцелуи переместились на живот, он стащил с меня оставшуюся одежду, а потом разделся сам. Почувствовав его нагое тело на себе, я ответила. Он желал подарить мне неземное наслаждение. Его сильные руки медленно ласкали меня, дразнили. Его рот и язык посасывали сосок, в то время как руки играли с другим. Я хотела, чтобы он взял меня.