Проходя мимо булочной, он кивнул Томасу и Лупи Рамирес, но вместо того, чтобы улыбнуться, глянул на них зверем.

«Кто же из нас двоих, все-таки, начинает ссору первым? — подумал он. — Может быть, я сам? Нет, она. Но, Боже мой, как она красива! И умна. И остра на язык».

— У нее достаточно ума и остроумия, чтобы превратить твою жизнь в сущий ад! — отрезал Слоан, проходя мимо заколоченных окон часовой мастерской.

«Сначала она заявила, что именно я устроил пожар в «Шмеле». Теперь она считает, что я собираюсь купить отель! А завтра заявит, что я хочу убрать со своего пути и ее саму вместе с этим проклятым отелем!»

— Эгоистка несчастная! — прокричал он, направляясь к своей конторе, и едва не сбил с ног Боба Тиболта, который имел несчастье встретиться ему на пути.

— Кого она из себя возомнила?! — свирепо прорычал Таг, помогая Бобу устоять на ногах.

Сбитый с толку клерк поправил свои очки.

— Прошу прощения, Таггарт?

— Боб, — продолжал бушевать Слоан, — неужели я похож на человека, который хочет купить отель? — И прежде чем Тиболт успел что-либо ответить, прибавил: — Конечно же, нет. На черта мне сдался этот отель! — Резко повернувшись, Таг рванул на себя дверь конторы.

— Эта женщина мне не нужна, — проворчал он, входя в свой кабинет, и с силой захлопнул за собой дверь. — Я не хочу больше видеть ее. Никогда!

Сбросив с себя пиджак, Таггарт швырнул его на вешалку и плюхнулся в кресло.

— Я не буду об этом думать, — процедил он сквозь зубы, но, закинув ноги на стол и откинувшись на спинку кресла, снова вернулся все к тем же мыслям.

Таггарт не слышал, как в кабинет вошла Консуэла. Он заметил ее только тогда, когда она подошла к столу и развернула к себе его кресло.

— Я видела тебя на улице, — сказала она, томно улыбаясь, и, раздвинув ноги Слоана, опустилась между ними на колени. — И я решила, что нужна тебе сейчас.

— И потом, этот пожар! — разговаривал сам с собой Таг, не обращая на Консуэлу никакого внимания. — Хотел бы я знать, что явилось его причиной…

Проворные руки Консуэлы, оглаживая его бока, скользнули к поясу брюк и ниже.

— Si, я и в самом деле тебе нужна, — прошептала она, улыбаясь и расстегивая брюки.

Откинув голову на спинку кресла, Слоан уставился в потолок. Он чувствовал на себе жаркое и влажное дыхание Консуэлы, щекочущую близость ее волос. И когда она мягкими губами прикоснулась к его набухшей плоти, глаза Таггарта сами собой закрылись, в предвкушении знакомого удовольствия.

Но вдруг, сам не зная почему, он оттолкнул ее.

— Не сейчас, — сказал Слоан, застегивая брюки.

— Но Таггарт…

— Не сейчас, — повторил он и, решительно развернув кресло, повернулся спиной.

— Я видела тебя с женщиной! — вспыхнула она.

— Не сейчас, Консуэла!

После довольно продолжительной паузы Таггарт услышал, как громко хлопнула входная дверь.

— Может быть, мне стоит сходить в отель? — произнес он задумчиво. — Может быть, я должен с нею поговорить?

Оказалось, что Прискилла — это довольно крупный, ленивый мул, и упряжь, валявшаяся на расчищенной площадке, предназначалась именно для этого животного.

Пока вдова придирчиво следила за Бертом Маккри, переносившим вниз вещи Брайди, сама девушка наблюдала за его братом Боу, собиравшимся запрячь мула.

Сначала он взял длинную трубку, снабженную кольцом, к которому привязывался недоуздок мула. Другая трубка спускалась вниз, перпендикулярно земле, и доходила мулу до крестца. От нее к хомуту тянулись две цепи, прикреплявшие животное к двум спицам колеса, на ступицу которого было накручено еще что-то непонятное.

Сходив ненадолго в штольню, Боу вернулся оттуда, волоча за собой длинный хвост толстого металлического троса, глухо стучавшего по земле и поднимавшего целые облака пыли. Взобравшись на центральную ступицу, он обкрутил трос вокруг нескольких зубчатых колес и оставшийся конец, свернутый в кольцо прикрепил к основанию всего этого устройства.

Потом Боу отступил к штольне и закричал:

— Прискилла! Но! Пошел!

Как только мул начал свое медленное движение по кругу, трос, обмотанный вокруг многочисленных зубцов и колес, натянулся футах в семи от земли. Увидев это, Боу закричал:

— Прискилла! Хо! [13]

Мул остановился и закрыл глаза.

— Идемте, — позвала вдова девушку.

Брайди вздрогнула от неожиданности. Она была так увлечена своим наблюдением, что даже не слышала, как к ней подошла миссис Спайви.

Между тем, Берт успел уже перетащить сюда первую партию чемоданов. А грузчики в это время, наверху, на Эгет Стрит, разгружали вторую тележку с вещами Брайди. Но там находились не одни только грузчики. В нескольких ярдах от них стояла красивая женщина, скорее всего, мексиканка. Она сверлила Брайди свирепым взглядом.

Кто она? Почему смотрит с такой ненавистью?

Выражение лица незнакомки вдруг изменилось на победно-торжествующее и, по-прежнему не сводя глаз с Брайди, она резко нагнулась.

Не сразу мисс Кэллоуэй поняла, что на нее плюнули, а только тогда, когда увидела у себя на рукаве белую пену слюны. Пораженная, она снова подняла голову вверх, но женщины там уже не было.

— Кто это?

— В каком смысле, кто? — поинтересовалась вдова, стаскивая с нижней ступеньки лестницы чемодан Брайди.

— И это еще не все? — недовольно проворчал Берт Маккри. Из-под его черной фуражки по виску змейкой стекала струйка пота. — Боюсь, что вам придется набавить за то, что мы таскаем по лестнице ваши чемоданы.

— Три или четыре цента, — отрезала вдова, прежде чем Брайди, все еще созерцающая мокрое пятно на рукаве своего платья, успела переспросить. — Сколько?

Задумчиво почесав затылок, Маккри ответил:

— Принимая в расчет то, что поднимать наверх придется еще и вас обеих, — шестьдесят центов.

Вдова уперлась руками в бедра, приняв угрожающую позу.

— Шестьдесят центов! Берт Маккри, да это…

— Хорошо, — вмешалась в разговор Брайди. — Если вы обещаете, мистер Маккри, благополучно поднять в отель и нас, и наши вещи, вы получите доллар.

Лицо мужчины просветлело, чего о лице вдовы сказать никак было нельзя.

— Послушайте, Брайди, — начала было она.

— Доллар, — повторила девушка.

Берт Маккри, держа в руке лампу и освещая ею дорогу, вел женщин по тоннелю до тех пор, пока они добрались до деревянной платформы, огороженной с трех сторон железными поручнями.

— Держитесь крепко, — сказал он, когда вдова и Брайди взошли на платформу. После этого Маккри повернулся, снял с крюка на стене тоннеля, видавшую виды, сигнальную трубку и несколько раз громко в нее протрубил.

Платформа тотчас резко дернулась, и Брайди изо всех сил ухватилась за поручень. Медленно, с визгом и скрипом, платформа стала подниматься вверх.

— На меня плюнула какая-то женщина, — сказала Брайди, пытаясь заглушить стук и громыхание тросов. Что творилось вокруг, она не видела: темнота была кромешной.

— Что? И когда это произошло?

— Только что. Она стояла над нами, там, где работали грузчики.

Платформа накренилась в сторону, и Брайди на мгновение опустила поручень, чтобы перекреститься.

— В городе несколько женщин. Не могу понять, зачем одной из них понадобилось на вас плевать? Как она выглядела?

У девушки в голове не укладывалось, как вдова могла оставаться такой спокойной, особенно сейчас, когда платформа под ногами снова пришла в движение.

Насколько я поняла, это была мексиканка, — ответила Брайди, стараясь выглядеть при этом совершенно невозмутимой. — Хорошенькая.

— Значит, это Консуэла Мондрагон. А с ней лучше не связываться.

В этот момент платформа вдруг резко остановилась, а вместе с ней едва не остановилось сердце Брайди.

— В чем дело? — спросила она как раз в то мгновение, когда пол под ними пришел в движении, платформа немного сдвинулась с места и снова остановилась.