И как родители целыми днями сидят с детьми? Как им удается не свихнуться? За неделю, которую Дженни провела в своей квартире, она прочла книгу по воспитанию детей, которую усиленно рекомендовали к прочтению. Но она обнаружила, что нисколько не вооружилась знаниями о том, как справляться с трехлетней девочкой, которая возомнила себя боссом.

Согласно книге, ребенка следовало отвлечь. Ладно, может, предложить ей нечто занимательное, чтобы она не давила на кнопку пульта управления телевизором?

Дженни подошла и встала напротив телевизора, удостоившись свирепой гримасы.

— Как насчет прогулки? — беспечно спросила она.

Девочка принялась сосредоточенно обдумывать предложение Дженни, уставившись в ковер, потом подняла глаза и выдала:

— Мы можем навестить мамочку? Она еще спит?

За прошедшие двое суток Дженни не раз слышала подобный вопрос. Очевидно, какой-то умник из семьи Алекса решил объяснить Молли, что ее мать не умерла, а надолго уснула. Дженни не хотелось расстраивать девочку прямым ответом, поэтому она от него уклонилась.

— Я думаю, мы можем сходить в парк. Тебе это кажется веселым занятием?

Молли кивнула.

Пятнадцать минут спустя обе, надев шапки, шарфы и перчатки, отправились в парк неподалеку от дома Алекса.

В парке кроме них никого не оказалось. Молли выглядела довольно радостной. Похоже, тактика «отвлечение» сработала. Молли подошла к карусели, уселась на нее и стала отталкиваться от земли обеими ногами, заставляя сооружение медленно крутиться. При этом она разговаривала сама с собой.

— Хочешь, я покручу тебя быстрее? — спросила Дженни.

Молли подняла глаза и покачала головой, поэтому Дженни решила присматривать за ней с качелей. Она уселась на ближайшие и стала раскачиваться, отталкиваясь от земли носком ботинка.

Именно на качелях Дженни раздумывала над всеми своими серьезными проблемами в детстве. Когда методично раскачиваешься вперед-назад и летаешь над землей, легче думается.

Молли продолжала болтать сама с собой, но сняла шапку. Дженни подумала о том, чтобы заставить ее снова надеть шапку, но решила какое-то время не докучать ребенку. Дженни уперлась обеими ногами в землю и сильнее раскачала качели.

Что же ей делать с Алексом? Две прошедшие ночи они спали в одной постели, и Дженни все ждала, когда он подаст ей сигнал, что желает заняться чем-нибудь поинтереснее совместного храпа. Но Алекс сигнала не подавал. Он поцеловались — несколько раз, — и все было великолепно, но Алекс всегда отстранялся от нее до того, как ситуация могла выйти из-под контроля. Почему он так поступал? Неужели он не может заставить себя… Неужели она настолько его обидела своим побегом?

Она знала, что Алекс не станет ее наказывать, — он не мстителен. Все дело в его благородной натуре.

Алекс ее не избегает. Он ждет, когда она сделает первый шаг. Дженни с облегчением вздохнула.

Может, сегодня, когда Молли уляжется спать, Дженни…

Подняв глаза, она посмотрела на горизонт и улыбнулась. Небо приобрело красивый голубовато-пурпурный оттенок, что означало скорый закат. Легко спрыгнув с качелей, Дженни выпрямилась.

Упершись руками в бока, она оглядела карусель. Она увидела лишь бирюзовую шерстяную шапку, которая медленно кружилась на карусели. Дженни осмотрела игровую площадку. Молли нигде не было.

Дженни охватила паника. Она оглядывалась, не имея никакого понятия, что делать. С невидящим взором она опустила руку в карман, желая достать мобильный телефон и позвонить Алексу. Потом Дженни решила, что меньше всего он захочет узнать о пропаже дочери.

Обежав всю игровую площадку, она проверила все аттракционы, близлежащие деревья, кусты и укромные уголки.

Молли нигде не было.

Было холодно, уже темнело. Молли сейчас должна сидеть дома и смотреть мультики, ожидая возвращения Алекса с работы.

Дом…

Дженни затаила дыхание.

Может, Молли решила вернуться домой? Она сообразительная девочка, а дом Алекс находится рядом с парком.

Дженни побежала домой.

К тому моменту, когда Дженни достигла дома, ее горло саднило от холодного воздуха. Непослушными пальцами она воткнула ключ в замочную скважину и резко открыла дверь.

— Молли? — завопила она. — Молли!

Замерев, Дженни стала ждать ответа на свой призыв. Она стояла и оглядывала дом. После их ухода в парк ничего не изменилось.

— Молли? — позвала она тише.

Дженни знала, что не дождется от девочки ответа, но стала ходить по дому, открывать двери, включать освещение, заглядывать в углы и за мебель. Обыскав первый этаж, она поднялась наверх и повторила осмотр.

Ничего. Молли нигде не было.

Дженни решила позвонить Алексу.

Спальню Молли Дженни проверила первой, и вот сейчас она снова сюда вошла, подбрела к большому окну, прижалась лбом к холодному оконному стеклу и уставилась на задний двор. Больше ждать нельзя. Засунув руку в карман, она достала оттуда телефон и набрала номер Алекса. В груди у нее похолодело. Струсив, Дженни очень надеялась, что он не ответит, а включится голосовая почта. Но нет, Алекс ответил на звонок.

— Привет, что произошло?

Он казался отстраненным. Никаких приветствий чувственным голосом, какие обычно слышала от него Дженни до свадьбы.

Дженни закрыла глаза:

— Это… Молли.

Его голос мгновенно стал резким; вне сомнения, Алекс тут же обратил все свое внимание на телефонный звонок.

— Я… я не могу ее найти. Мы были в парке, и она сбежала.

Наступило зловещее молчание. Должно быть, Алекс в ярости на Дженни. Прошло всего два дня, а она уже не справляется с обязанностями матери.

— Где ты искала?

Она стукнулась лбом об оконное стекло.

— Везде! Я не знаю, что мне делать.

Зачем? Зачем Молли сбежала? Почему именно сегодня? Может, она что-то неправильно сделала?

Внезапно в ее мозгу всплыл образ другого ребенка. Маленькая белокурая девочка, сжимающая в руке голубую сумку, несется из дома и оглядывается, чтобы узнать, не бежит ли кто-нибудь следом за ней.

Вот это да! С чего это вдруг такие воспоминания?

Будучи ребенком, Дженни обожала куда-нибудь сбегать. Она могла положить своего плюшевого кролика, любимую книгу и упаковку ирисок — на всякий случай — в маленькую голубую сумку, в которой находилась одежда для занятий в балетном классе, и убегала куда-нибудь в дальний уголок огромного сада у отцовского дома. Обычно Дженни пряталась в бильярдной. Летом — в бельведере.

Ладно, для нее это было не просто игра. В такие моменты она была по-настоящему несчастна. Но, убегая, она страстно желала, чтобы ее нашли. Она хотела чувствовать, что кому-то нужна, кто-то заметит ее отсутствие, обеспокоится и пойдет ее искать. Глупая ребяческая тактика для того, чтобы потребовать отцовской любви.

Теперь Дженни знала — отец по-своему любил ее. Он старался пережить потерю жены и понятия не имел, что делать с непослушной дочерью-сорвиголовой, которая хотела получить от него все и даже больше. Он очень старался. Но для него было легче избаловать Дженни, покупая ей всякую всячину, а не уделяя ей внимание. Такое отношение к себе она и любила, и ненавидела. Может, так ему было легче, ведь не приходилось проводить много времени в обществе девочки, которая напоминала ему ту, которую он потерял.

По лицу Дженни скатилась слеза. Почти всегда ей приходилось очень долго ждать в бильярдной, когда за ней кто-нибудь придет. Много раз она пробиралась домой в сумерках, уставшая и голодная, залезала под пуховое одеяло и лежала под ним дрожа.

Оттолкнувшись лбом от оконного стекла, Дженни выпрямилась. Внезапно в темном саду что-то привлекло ее внимание. Шалаш на дереве с маленькой верандой и деревянными ступеньками, ведущими на лужайку. Вот шалаш-то Дженни и не проверяла. Именно туда могла забраться Молли, ибо дом был заперт.

— Подожди, Алекс. У меня появилась идея.

Дженни оказалась на верхней ступеньке лестницы в тот момент, когда закончила говорить. Она не знала, где находится ключ от балконных дверей в зоне отдыха, поэтому выбежала из дома через заднюю дверь и обежала дом. Лужайка была мягкой и грязной, но Дженни не замедлила шаг до тех пор, пока не добралась до деревянной лестницы, ведущей в маленький деревянный домик-шалаш на дереве.