Ее отец снова заворчал, потом оглядел Дженни с головы до ног:

— Я должен сказать, что, несмотря на мои заявления по поводу ношения старого тряпья…

— Это винтажное платье. Как вино в твоем подвале. Это платье с возрастом становится только лучше. — Она захлопала глазами, умильно взглянув на отца. — Прямо как ты, папочка…

Он с сожалением улыбнулся:

— Ты невыносимый ребенок.

— Другой дочери у тебя не будет. А теперь… — Дженни скрестила на груди руки и посмотрела ему прямо в глаза. — У меня очень странное ощущение, будто ты собирался сделать мне сомнительный комплимент. Так, выкладывай.

Ее отец откашлялся и переступил с ноги на ногу.

— Я просто хотел сказать, что рад тому, что моя невестка настояла на выборе этого платья.

Алиса была непреклонна в выборе платья для подружки невесты. Но, учитывая то, что она и другая подружка невесты, Корин, вели совместный бизнес по продаже винтажных платьев, Дженни вряд ли удалось бы ее переубедить.

Ее отец снова откашлялся:

— Я просто хотел сказать, что ты…

Иногда ему было очень сложно говорить комплименты.

— Он хотел сказать, что ты потрясающе красива.

Дженни почувствовала, как кто-то обнял ее за талию. Повернувшись, она увидела улыбающуюся мачеху и ощутила себя более спокойной, чем за все прошедшие недели, когда в рекордно короткий срок организовывала свадьбу для Камерона. Ему взбрело в голову жениться на Алисе именно первого января. Так сказать, начать новую жизнь в новом году.

Марион отвела взгляд от Дженни и задумчиво посмотрела на дорогу, по которой уехали молодожены.

— Они будут сказочно счастливы, ты ведь знаешь, — сказала Дженни и ободряюще обняла женщину.

— Не сомневаюсь, — ответила мачеха и улыбнулась. — Но дети… Не имеет значения, что они выросли и поумнели, они не перестают быть центром твоего мироздания. После их рождения ты постоянно ощущаешь с ними связь.

После смерти матери Дженни стремилась стать для своего отца центром мироздания. Однако она стала безраздельно владеть его вниманием только через два года.

Марион вздохнула:

— Ужасная глупость. Я могу думать только о том, что Камерон уже не будет так часто приезжать к нам на воскресный обед. Я законченная эгоистка.

Дженни погладила мачеху по руке.

— Чепуха! — Она старалась ее развеселить. — Гарантирую, они будут часто к тебе приезжать. Я же тебе рассказывала, что однажды попробовала стряпню Алисы.

Обе рассмеялись, затем мачеха отстранилась от Дженни и посмотрела ей в глаза:

— А ты? Ты тоже сказочно счастлива?

Дженни замерла. Она понятия не имела, как отвечать, да и не ждала такого вопроса. Никто не задавал ей подобных вопросов. Она покачала головой.

— Ты выглядишь уставшей… — Марион нахмурилась. — В чем дело? Обычно ты ведешь себя непринужденно — до тех пор, пока кто-то не заговаривает с тобой о мужчинах. И ты сама не своя после возвращения из Мексики.

Дженни пожала плечами и отвела взгляд. Она не говорила, что вопреки планам провела отпуск не в Акапулько, а в Париже.

— Это из-за желудочной инфекции, которая меня доконала.

— Должен сказать, — вмешался ее отец, — что с самого Рождества не замечал, чтобы ты плохо себя чувствовала.

Она скрестила на груди руки:

— Ну, теперь мне лучше, поэтому ты можешь перестать суетиться и справляться о моем здоровье. Честно!

Отец Дженни хмыкнул:

— Не дуйся на меня, девочка. В возрасте восьми лет ты меня ловко проводила, но времена изменились.

— Я стала лучше, — едва слышно пробормотала она, и Марион тихо рассмеялась.

— Ты настоящая избалованная принцесса, Дженни.

Дженни нахмурилась и крепче обхватила себя руками. Ей сделали комплимент?

От удивления она открыла рот. Хотя в любом случае никто не ждал, что она будет держать его сомкнутым и молчать.

— Я не понимаю, что в этом такого смешного. Я просто хочу, чтобы все поверили в то, что я стала лучше. Я же никому этим не наврежу! — Она кивнула в сторону тетушки Барб. — В отличие от некоторых…

Марион решила грациозно клюнуть на приманку:

— Дэннис? Вероятно, Барбара не сможет сегодня сама вести автомобиль. Не позаботишься об этом?

Отец Дженни лишь хмыкнул, повернулся и дал знак девушке за столом регистратора.

Тем временем Марион подошла к сестре своего мужа и жестом попросила Дженни помочь подвести ее к большому дивану. Через несколько секунд вернулся отец Дженни.

— Плохи дела, — сказал он. — Мне сказали, что в отеле нет свободных номеров.

Дженни посмотрела на широкую лестницу и подумала, не сбежать ли ей к себе. В любом случае, если ей захочется продолжать топить тоску в шампанском, она может заказать его в номер.

— Чертовы родственнички, — пробормотал отец Дженни.

Марион игнорировала его слова и повернулась к падчерице:

— Мы можем воспользоваться твоим номером? До тех пор, пока кое-что не уладим.

Их разговор прервал тихий храп, идущий с дивана.

Дженни опустила плечи. Напиться ей сегодня не удастся.

— Конечно, — сказала она, хотя в душе у нее все переворачивалось.

— Благослови тебя Бог, — произнесла ее мачеха и повернулась, чтобы осторожно разбудить тетушку Барб. — Хотя Его благословение тебе какое-то время не понадобится, — сказала она через плечо и кивнула в сторону бара, откуда неслись оглушающие звуки песен АББА. — Вечеринка продлится еще несколько часов.

«Меня отправляют веселиться в бар?» — подумала Дженни, которой хотелось забиться в угол, куда-нибудь за горшечные пальмы.

— О нас не беспокойся, — произнесла Марион, подталкивая Дженни к бару. — Иди и развлекись немного. Мы займемся Барбарой.

— Чертовой Барбарой, — напомнил ей Дэннис. — Она всегда так… Все время заставляет меня бронировать ей номер. В следующий раз будет по-моему и мне наплевать, что она…

Дженни не дослушала, что говорил ее отец. Нацепив озорную улыбку, она послала родителям воздушный поцелуй, помахала на прощание и была такова.

Он видел, как она мельком взглянула на лестницу, и понадеялся, что остался незамеченным. Меньше всего ему хотелось выяснять отношения на людях.

Он едва сдержал унылый смех.

Вы только посмотрите на него! Прячется в кустах, чтобы иметь возможность несколько секунд ее лицезреть. Но на этот раз избалованная принцесса своего не добьется.

Он снова бросил на нее пристальный взгляд и увидел, как она направляется в бар. Конечно, Дженни Хантер предпочтет веселиться на вечеринке, а не сидеть в номере отеля. Она идет туда, где станет центром внимания и сможет блистать во всей красе.

К его горлу подступила горечь. Он сглотнул. Дженни действительно невероятно хороша собой.

Приехав на свадьбу, он был спокоен и сосредоточен, но потерял самообладание сразу, как только ее увидел. В глубине души он понимал, что не сможет ей мстить до тех пор, пока испытывает к ней влечение.

Он отправился в бар вслед за Дженни.

— Эй!

Повернувшись кругом, Дженни увидела подружку невесты, Корин, которая спряталась за последней горшечной пальмой, не оккупированной гостями.

Черт бы побрал щедрость Камерона! Вино и шампанское лилось рекой, гости веселились от души. Невозможно найти ни одного укромного местечка, чтобы присесть.

Корин раздвинула листья пальмы и наклонилась вперед, показывая Дженни открытую бутылку шампанского:

— У меня тут свободный стул и вот это. Присоединишься?

Все-таки ангелы услышали просьбы Дженни. Она протяжно выдохнула.

— Ты еще спрашиваешь? — ответила она и быстро зашла за большой глиняный горшок, чтобы присесть на стул.

Корин, как всегда, выглядела безупречно. Она серьезно относилась к своему бизнесу, и Дженни никогда не видела ее в одежде современных модельеров. Сегодня на Корин было бледно-розовое платье пятидесятых годов.

Корин пододвинула ей через стол открытую бутылку шампанского. Дженни обхватила пальцами горлышко бутылки.