— Я уже сказал: ты не должна этого делать!

Лилит умоляюще посмотрела на него: бог — свидетель, она и сама туда не рвется. Но

другого способа, увы, не видит.

Любовь к нему бросила ее на колени перед ним.

— Пойми меня правильно! Я должна так поступить. И посмотри на меня внимательно.

Поймет ли он ее? И что увидит, если даже посмотрит? Узнает ли в прекрасной туземке

женщину, с которой обручился в Лондоне, в церкви святого Иоанна? Там, за тридевять

земель, в доброй старой Англии.

Горестный вздох Лилит шевельнул волосы на голове Адама. Данрейвен с удивлением

уставился на нее.

— Понять правильно? Хотелось бы. — Интонации его голоса чуть смягчились. — Но

не в состоянии. Внимательно посмотреть? Смотрю. Но вижу только глупое существо,

которое неведомо почему хочет обменять свою жизнь на мою. Такой жертвы я никогда не

приму, поскольку не вижу в этом смысла.

Итак, он ничего не понял! Лилит еще раз посмотрела в глаза Данрейвену и чуть

слышно прошептала:

— Твою жертвенность здесь никто не оценит. Так же, впрочем, как тебе не под силу

оценить мою любовь. Ведь я действительно не смогу жить без тебя. И умру вслед за тобой.

Взгляд Адама, казалось, пронзил Лилит насквозь.

— Забудь меня!

— Никогда! — последовал столь же твердый ответ.

Лилит повернулась к вождю:

— Я согласна.

Глаза Данрейвена округлились от изумления.

— Ты рискуешь жизнью ради меня. Зачем? Ты же видишь: я не хочу этого! Да, дьявол

попутал и меня. Но если ты меня любишь, то я тебя — нет.

— Просто это мой дар тебе. Прими его!

Данрейвен повернулся к Тайро.

— Ничего себе дар! Вождь, я не могу отговорить эту женщину от безумного поступка.

Поэтому прошу тебя: прикажи своим воинам развязать мне руки. Я хочу сам играть на

священном барабане, пока она будет идти по горящей лаве.

Тайро утвердительно кивнул воинам, и те развязали Адама. Он посмотрел на Лилит и

тихо сказал:

— Благодарю тебя, Лили!

Нет, этого ей было мало.

— Мне нужна твоя любовь.

— Я не знаю, что такое любовь. И обещать то, что представляю весьма смутно, не

могу.

— Если сегодня мы оба не умрем, ты согласен жениться на мне?

— Жениться?!

— Да, мой великий заморский жрец, я хочу, чтобы ты на мне женился.

Данрейвен молчал. О чем он думает? Может быть о женщине, с которой обвенчался в

Англии? И посмеет ли признаться, что уже женат? А потому совершал преступление,

соблазняя девушку, которую вождь назвал своей дочерью? О, тогда его ждет казнь куда

более мучительная!

— Я женюсь на тебе! — ответил Данрейвен.

Жизнь Адама висела на волоске, и Атуа Тамахине простила ему это обещание. Но

простит ли когда-нибудь Лилит Кардью?

— Я готова, великий вождь.

— Готова? Тогда начнем.

Хейкуа, взявшаяся быть проводником, свернула направо и сделала знак Лилит

следовать за ней. Остальные двинулись налево. Обогнув кратер и пройдя еще с полсотни

шагов, Хейкуа и Лилит очутились у широкого, медленно стекавшего вниз потока

огнедышащей лавы. Над кратером висело темное облако. Земля под ногами гудела и

дрожала. То в одном, то в другом месте вдоль вьющейся между скал каменистой тропы

вырывались клубы дыма, пара и сернистых газов. Дышать становилось все труднее.

Лилит наклонилась к Хейкуа и шепнула ей на ухо:

— Если не выйдет — столкни меня в жерло вулкана. Без него моя жизнь теряет смысл!

— Ты пройдешь, — уверенно ответила Хейкуа. — Должна пройти.

— Должна! — как эхо повторила Лилит. — Ради него! Скажи, что для этого надо

сделать?

— Проникнуть в душу огня. Тогда он не будет тебя жечь.

— Но как?!

— Главное — бой барабана. Ведь Адам не зря попросил у вождя разрешение играть для

тебя. Вулкан Рева Ра понимает язык барабана и слушается его. В нашем народе этот секрет

известен только Тайро. И мне. От Иисуса Джона. Откуда-то знает его и великий заморский

жрец — твой Адам. Он будет отбивать сложный ритм — тише, громче, тише, громче. На

особенно сильные звуки вулкан отвечает покорностью: в этот миг его лава становится

холодной. Поэтому каждый твой шаг должен совпадать с особенно громким звучанием

инструмента. Если ошибешься — погибнешь!

Данрейвен принял из рук воинов священный барабан и поднял руки. Несколько секунд

он держал их в воздухе и, не отрываясь, смотрел на Лилит.

— Не спеши, — шепнула ей Хейкуа. — Сначала привыкни к ритму. Надо точно

выделить самые громкие звуки...

Данрейвен негромко ударил в барабан, проиграл несколько тактов и снова повторил

ритмический рисунок. Потом еще... и еще. Лилит вся обратилась в слух, считала и вживалась

в ритм. При каждом особенно сильном акценте Адам бросал на нее выразительный взгляд.

Таких перепадов было восемь. Значит, надо перейти поток за восемь шагов.

Лилит подошла к самому краю потока и отшатнулась. В лицо ей пахнуло нестерпимым

жаром.

— Не бойся! — шептала Хейкуа. — Я с тобой. Слушай барабан.

И снова: первый удар... второй... третий... Акцент на седьмом. Только бы не

пропустить!.. Четвертый... Пятый... Лилит напряглась всем телом... Шестой... Данрейвен чуть

замедляет ритм, и Лилит поднимает правую ногу. Седьмой! Она опускает ногу в кипящую

лаву, и... под ступней холодный камень!

Господи, поддержи меня, Господи...

— Держись! — Это голос Хейкуа.

Три... Четыре... Пять... Шесть... Внимание... Семь! Еще шаг, и снова пальцы ноги

чувствуют прохладную ровную поверхность. Но надо слушать и слушать. Не ошибиться и не

ступить на четверть секунды раньше! Третий шаг... И снова угадано!

Она видит в глазах Данрейвена торжество. Четвертый... пятый... Боже, с каким

изумлением и суеверным ужасом смотрят на нее с другого берега! Тайро в замешательстве.

Он знает секрет. И в толк не возьмет, откуда секрет известен Лили. Неужто эта девушка — и

впрямь дочь богов?!

Шестой... Седьмой... Последний... Четкая дробь взвивается к небу! И вот Лилит,

улыбаясь, стоит на твердой земле.

Данрейвен рывком встает, отставляет от себя уже ненужный барабан, бросается к ней:

— Как ты?! — Он всматривается в ее ступни. — Никаких ожогов! — И торжественно

демонстрирует ноги Лили всем собравшимся.

Подходит Тайро. Он хочет убедиться сам. Пристально изучает каждую ступню, мнет ее

своими крепкими, грубыми пальцами и обращается к соплеменникам:

— Ноги Атуа Тамахине совсем не обгорели. Значит, такова воля богов. Табу больше не

существует!

Слова вождя потонули в общем ликующем крике. Хейкуа обняла сначала Лилит, потом

— Данрейвена. И, загадочно улыбнувшись, сказала:

— Ну что, Лили? Теперь ты веришь, что Хейкуа — великая жрица любви?

Лилит молча кивнула, не в силах произнести ни слова. Слезы струились по ее лицу.

Мощные руки Данрейвена подняли девушку и понесли вниз.

Адам был счастлив втройне. Во-первых, остался жив. Во-вторых, Лили, в которую он

теперь, в этом уже нисколько не сомневаясь, был влюблен, завоевала поклонение всего

племени, и ей больше не грозила опасность. Наконец, именно она позволила Адаму наглядно

убедиться в том, ради чего он отправился на острова Тихого океана.

Она повернула голову и посмотрела на Адама. Он подмигнул ей.

— Ты все еще нервничаешь? С чего бы это? Испытание огнем позади.

— Ойе, великий жрец! Но предстоит новое испытание.

— Какое?

— Наша с тобой свадьба в присутствии всей деревни.

— Какое же это испытание? Чудесный, счастливый праздник!

Лилит отвела взгляд. Как он может говорить о свадьбе с ней, туземной девушкой, когда

у него в Лондоне законная жена?! Или он попросту об этом забыл? А может, и того хуже: не

считает Лилит Кардью своей женой?

— Тебе вовсе не обязательно жениться на мне, Адам. Я не хочу чувствовать себя