поспевать клюква, и нужно было торопиться, пока сородичи не

обобрали все болото. Известно, что без клюквы зимовать трудно.

Тропинка утопала во мхах, в воздухе висело тревожное жужжание.

Они прошли мимо дерева, на котором сидел бортник Волой – вечно

покусанный пчелами. Мужчина засмотрелся на красивых молодых

женщин, и пчела цапнула его прямо рядом с глазом. Боги наказали,

подумал трудяга (ведь у него были жена и дочь), и снова засунул нож

в дупло. Девушки подошли к дороге, по которой можно было

добраться до самой Унжи. За ней и находилось место сбора клюквы.

Анай первая наполнила берестяной кузовок и ждала подругу, сидя в

тени деревьев. Вдруг женщина услышала коней – по дороге ехал

старый чернец, проповедник рушлой веры в сопровождении конных

воинов, вооруженных саблями. Небольшой отряд поравнялся с Анай,

и старик спросил:

- Как зовут тебя, красавица?

Надо сказать, что наша героиня еще не очень хорошо понимала

этот, ставший важным для всех язык, но, все же, разобрала смысл

сказанного.

- Анай

- Значит Аннушка по-христиански. А веришь ли ты в Господа

Исуса Христа?

- Я в богов верю, а больше всего Хозяину верю, да будет он

благословен.

-Так ты поганая! – один из московитов, тот, что был рыжий,

нагнулся и схватил женщину за волосы!

- Ничего, с милостью божьей и татар одолеем, и вас всех

окрестим. Поехали - сказал чернец.

- Что с чудинкой будем делать, преподобный? - спросил стрелец.

- Оставь ее - последовал ответ.

«Макарко… неужели Макарко…» - с ужасом подумала Анай.

6

Зимой нежданных гостей ждать не приходится - дороги заносит

напрочь. Охотники перемещаются на лыжах. Когда день начинает

пребывать образуется наст, передвигаться можно легко и быстро.

Весной много воды. Ближе к лету, из Унжи приезжают на телегах

купцы – выменивать шкурки зверей на разные полезные в хозяйстве

вещи, соль, сукно и конечно украшения. Везли товары и по Ветлуге.

Шаман Пулат особенно старался этой зимой для молодой жены –

завалил ее мехами. А по весне еще и украшений наторговал – кольца,

подвески, броши – и все подарил ей, и ее матери работящей Айвике в

благодарность за дочь. Но не это нужно было Татарке, а только

любовь мужа. Когда вернулись птицы, пошли они вместе на реку.

Татарка била метко, да еще посмеивалась над мужем. Но тут ничего

не поделаешь – во многих вещах и поступках Анай виден был талант

отца. Ни один мужчина не мог победить ее на палках. А как вышла

она замуж, еще и ворожить научилась. Стала помогать Пулату

соплеменников врачевать. Жили люди привольно, но в страхе - рушла

вера стала все ближе подступать. И вот случилась беда. В начале лета

прибежали люди из соседнего селения все чумазые и ободранные и

прямо к землянке шамана Пулата. Узнали все, что Макарко крестный

поход начал – в первое поселение с вооруженным отрядом пожаловал

- кого крестил, кого казнил, а кто убежал. Шамана Оская конечно

казнили, мольбище разрушили, но успели люди разжечь еловый

костер, и подали соседям, что вверх по реке живут, специальный

сигнал. Увидели тот дым в том поселении, зашли в землянку,

подрубили столбы и похоронились в ней заживо, так, что когда

Макарко пришел, только стоны из-под земли раздавались.

Приняло беглецов племя Пулата, и стали те землянки себе

строить. Скоро настал праздник летнего Солнцестояния. Но когда

люди пришли на капище, увидели, что, ни шамана Пулата, ни тех, кто

ему помогал - нет! Вся утварь по земле раскидана, шаманский бубен

растоптан, кругом беспорядок - стало ясно, что взяли их в плен.

7

И побежали люди, подбирая на ходу палки и камни. Побежали по

следам во мху, соплеменников выручать. Увидели их московиты,

поняли, что со всеми не справиться, что пленных отпустить придется,

перерезали веревки, которыми плененные к лошадям привязаны

были. Но не отступили без мести - рыжий - тот самый, что прошлой

осенью Анай за волосы держал, замахнулся саблей и разрубил

шаману Пулату грудь. Скрылись всадники, ускакали.

Анай прижимала к груди умирающего мужа, по ее лицу текли

слезы. Горе поглотило молодую женщину. Но человек устроен так,

что в самые скорбные и сложные моменты, разум его прибегает к

защите. То же случилось и с Анай – она вдруг увидела искрящуюся в

лучах солнца песчаную отмель и Пулата, пытающегося распутать

сети.

- Я люблю тебя, что ты на это скажешь? – прошептала женщина,

- Скажу, что тоже тебя люблю – ответил Пулат, собрав последние

силы, и душа его вознеслась над бесконечными северными лесами.

Большой погребальный костер для шамана Пулата устроили на

берегу Ветлуги. Все соплеменники собирали дрова, даже старики, что

были не в состоянии помогать, принесли по веточке, как бы память

шаману делая.

Утром Анай пришла к матери:

- Я уезжаю, мама. Я должна найти своего отца.

-Ничего не ответила мать, понимая, что это необходимо дочери…

что, оставшись здесь, она умрет от горя.

В поселении было только две лошади, Татарка отдала все свои

украшения и меха за одну из них. Собрала воды и рыбы, да

отправилась в путь. Спешилась у того места, где мужа убили и

увидела, что вырос на этом месте белый цветок. «Муж умер и тебе не

жить» - грустно сказала Анай, сорвала цветок и забрала с собой.

8

Строительство монастыря на реке Унжа шло полным ходом,

чернецы и простолюдины сновали в большом количестве, таскали

бревна и доски. Работала кузня. Оберегая святое дело от разбойников,

дозором стояла охрана. Рыжий с кем-то спорил. У подножья холма

стоял Макарий с братией.

- Преподобный, братия ленится на реку за водой ходить. А как

водица цвести начинает, так пить невозможно. Может велеть

простолюдинам колодец вырыть? – говорил за всех тощий монах

Илларион.

-Все вам на готовое, да лишь бы работать поменьше! А верит ли

кто-нибудь из вас в силу молитвы? Верит ли кто-нибудь в чудеса от

господа нашего? – вопрошал братию преподобный.

- Так-то оно так, отче, да ведь давно уж чудеса то не являлись.

Все больше в книгах про них написано. Разве что поганые ворожат –

ведьмаки, да волхвы что по лесам живут.

- Это слуги сатаны народ прельщают! Чудеса господа светлы и

чисты, как небо, как роса! Отдалитесь от меня! – воскликнул старец

и, перекрестившись, встал на колени для молитвы. Братия отдалилась

на некоторое расстояние. Несколько часов стоял Макарий на коленях

– крестился, да поклоны клал, и все это время монахи стояли на

некотором расстоянии. И вот преподобный попытался подняться,

опираясь на посох. Братия тут же подскочила и помогла старцу.

Работы прекратились и все, кто был рядом и поодаль, наблюдали за

происходящим.

- Ну что отче?

- А вот что! – крикнул Макарий и замахнулся посохом: Во имя

господа нашего Исуса Христа!

Преподобный ударил посохом в землю, и стоящие рядом монахи