— Зачем, черт побери, мне было вас навещать?

— Чтобы выразить мне благодарность за тот щедрый подарок, который я сделала вам обоим. — Ей вдруг захотелось плакать, но она запретила себе демонстрировать ему свою слабость. — Но вы были очень заняты и ни разу не приехали.

— Я ничего не знал.

Ей не нужны его оправдания.

— Как долго вы были женаты? — спросила она.

— Семь лет, — пробормотал Ник.

— Вы любили свою жену?

— Это не ваше дело!

Кендейс смело выдержала его гневный взгляд.

— Разумеется, мое. Я отдавала вам своего ребенка, будучи абсолютно уверена, что он попадет в любящую семью.

Как же она могла быть такой наивной! Ей следовало настаивать на встрече с Ником, а не довольствоваться газетными статьями и рассказами Джилли о вечно занятом муже-миллионере, который хотел думать, будто это ребенок его жены.

Ник поднялся с дивана:

— Мне действительно позвонили и сообщили, что вы родная мать Дженни. Уверяю вас, я не знал о том, что вы решили отдать моей жене своего ребенка и какую выгоду вы хотели из этого извлечь.

Ее сердце пронзила боль. Она презрительно фыркнула:

— Хотите все свалить на меня?

— Не думайте, что я поверю, будто вы это сделали по доброте душевной. Что вы хотели получить взамен?

Опустив голову, Кендейс принялась изучать орнамент персидского ковра.

— По закону суррогатная мать может рассчитывать только на оплату медицинских расходов.

Ник небрежно махнул рукой:

— Я знаю, но есть множество способов обойти закон.

Кендейс резко вскинула голову и возмущенно посмотрела на него. Его рот был изогнут в циничной усмешке.

— Что вам предложила моя жена взамен вашего подарка? — произнес он ледяным тоном. — Сколько денег вы получили за Дженни?

— Нисколько.

Это не совсем правда. Но деньги Кендейс получила позже, причем не в качестве платы за услугу, а в качестве материальной помощи. К тому времени они с Джилли стали подругами. Разве есть что-то предосудительное в том, чтобы принимать помощь от друзей?

За время беременности Кендейс прониклась сочувствием к жене Ника Валентайна. Казалось, у Джилли было все, о чем только может мечтать женщина. Любимый муж. Множество друзей. Деньги. Однако она казалась несчастной, потому что не могла родить ребенка, о котором мечтала.

— Вы уверены?

— Почему вы думаете, что ваша жена должна была заплатить мне за ребенка? — неистово возразила Кендейс. — Или в вас нет ни капли доброты и вы не верите в то, что люди могут бескорыстно помогать друг другу?

Его лицо приняло странное выражение. Подойдя к ней, он наклонился и положил руки на спинку дивана по обе стороны от нее.

— Хотите сказать, что вы ангел?

Ее дыхание участилось. Она не смогла отвести взгляд.

— Я не ангел. Я обычная женщина.

— Правда? — Его взгляд задержался на ее губах.

От его волнующей близости у нее закружилась голова.

— Я такая же, как миллионы женщин вокруг, — тихо сказала она.

— Я так не думаю. — Он придвинулся еще ближе. — Я знал почти миллион женщин, но вы не похожи ни на одну из них.

Ей стало трудно дышать.

— Миллион женщин? — произнесла она с недоверием.

Один уголок его рта поднялся.

— Возможно, это преувеличение.

— Чем я отличаюсь от других женщин?

Ник положил ладонь ей на щеку:

— Я думал, что только у Дженни кожа нежная как персик.

Он не ответил на ее вопрос, но она не стала настаивать. Возможно, лучше ей ничего не знать.

— Все дело в хороших генах, — улыбнулась Кендейс. — У моей матери тоже мягкая кожа.

Другая его рука скользнула по ее шее и задержалась на груди. Указательный палец нажал на верхнюю круглую пуговицу ее тонкого кардигана, и она расстегнулась.

Сердце Кендейс замерло. Когда он наклонился ниже, ее губы приоткрылись. Прошло несколько секунд, прежде чем он коснулся их своими губами. За это время она могла бы его остановить, но не смогла произнести ни звука. Ее веки медленно опустились.

Сначала его поцелуй был настойчивым и страстным, затем, когда Ник повернул ее голову под другим углом, стал более нежным. Прижавшись к его груди, Кендейс получала удовольствие.

Неожиданно его губы начали отрываться от ее губ. Кендейс открыла глаза.

Потрясенный бушующими внутри него эмоциями, Ник смотрел на женщину в его объятиях. Расстегнув следующую пуговицу ее кардигана, он услышал тихий вздох. Господи, как же хороша Кендейс. Ее влажные волосы убраны назад с помощью эластичного ободка, на лице нет ни следа косметики. На ум ему снова пришло сравнение с ангелом.

Ее ресницы снова опустились. Они казались почти черными на фоне гладкой светлой кожи с легким румянцем, который действовал на него возбуждающе. Сглотнув, Ник расстегнул третью пуговицу. Кендейс не сопротивлялась. Края джемпера отогнулись, обнажив холмики ее груди.

Желание пронзило его огненной стрелой. Спустив джемпер с ее плеч, он посмотрел на ее лицо. Ее глаза по-прежнему оставались закрытыми. Переведя взгляд на ее обнаженную грудь, он заметил, что розовые соски затвердели, и подавил стон возбуждения.

Опустившись перед ней на колени, он наклонился и накрыл губами нежный розовый бутон. Когда тихий вздох Кендейс нарушил тишину, он принялся обводить его кончиком языка. Ее голова запрокинулась, руки вцепились в обивку дивана. Затем Ник слегка прикусил зубами ее сосок. Ее спина выгнулась дугой, дыхание участилось. Застонав, она запустила пальцы в его волосы и притянула его к себе. Не теряя времени даром, он слегка отстранился и расстегнул свою рубашку, после чего взял ее ладони и прижал к своей обнаженной груди.

— Прикоснись ко мне, — прошептал он, когда ее глаза открылись. — Почувствуй, как стучит мое сердце.

Ее ладони заскользили по его коже, и ему показалось, будто время остановилось.

— Кендейс…

Ее руки задвигались вниз по его животу, и в какой-то момент его словно молния поразила.

— Я не могу думать, — хрипло произнес Ник. — Я могу только чувствовать.

С этими словами он схватил ее за талию, стащил с дивана и, крепко прижав к себе, накрыл ее губы своими.

Закончив ее целовать, он, положив руки ей на плечи, слегка подался назад, чтобы они оба смогли отдышаться.

— Ничего себе. — В ее голосе слышалось восхищение.

Внезапно Ник почувствовал себя так, словно у него выросли крылья. Хрипло рассмеявшись, он провел большими пальцами по ее ключицам:

— Повторим?

— Я не выдержу, если ты продолжишь так меня целовать, — призналась Кендейс.

— С ним ты чувствовала то же самое?

Она настороженно посмотрела на него:

— С кем?

— С отцом Дженни.

Кендейс резко вырвалась из его объятий:

— Перестань, Ник. Это не смешно.

Должно быть, его вопрос показался ей бестактным, но он хочет получить на него ответ, черт побери. Хочет знать все о женщине, о которой не переставал думать ни на минуту с того момента, как увидел ее. Желание обладать ею сводит его с ума.

За семь лет своего брака с Джилли он не испытывал ничего подобного.

Поднявшись на ноги, Кендейс начала застегивать джемпер, не глядя на Ника.

— Расскажи мне о нем, — попросил он, вставая. — Мне нужно знать.

Кендейс встретилась с ним взглядом. Ее глаза сверкали.

— Хватит со мной играть, Ник. Ты прекрасно знаешь, что Дженни твоя дочь.

Мужчина, с которым она только что целовалась, выглядел так, словно его обухом по голове ударили.

— Мне нужно выпить. — Подойдя к бару, он налил в стакан немного скотча. — Тебе принести?

Покачав головой, Кендейс подавила в себе желание сказать ему, что сладкая вода лучше помогает при потрясении.

Взяв ее за запястье, он усадил ее на диван и сел рядом.

— Скажи мне это еще раз.

Ей самой не верится, что она и мужчина, который вызывает у нее такие сильные эмоции, создали вместе ребенка.

Замечательную малышку по имени Дженни, которую она хочет вернуть любой ценой. Но она начала подозревать, что Ник может не захотеть отдать Дженни. Не зная, как подойти к этому вопросу, Кендейс отложила его на потом.