— Я так и сделаю. Буду думать о том, как мы катались сегодня утром.

— Это было замечательно. — Анжелика согласно кивнула головой и вздохнула. — А завтра пойдем?

— Будем кататься каждый день, пока я не уеду.

— Ты не уедешь.

— Ты же знаешь, что уеду. Через несколько дней.

Анжелика втянула еще одну вермишелину, и Тони вдруг поняла, что будет скучать по девочке.

Тони поднялась и взяла с холодильника пыльный футляр, подула на него и вытащила фотоаппарат. Очень хороший аппарат, раза в два дороже, чем ее. Она повертела его в руках — пленка внутри есть, использован только один кадр.

Она навела объектив на Анжелику и нажала на спуск, послышался легкий щелчок, потом жужжание. Все в порядке. Тони сделала еще несколько снимков, радуясь естественности, с которой девочка держалась перед объективом, и стараясь ухватить переливы света на бревенчатой стене.

— Я уже слишком большая, чтобы спать днем, — объявила Анжелика.

Это был намек. Тони посмотрела на малышку — разрумянилась, глаза слипаются.

— Может, поспишь еще разок? Только сегодня, хорошо?

— Хорошо, только сегодня. — Анджи удовлетворенно потянулась и пошла к своей двери.

Дом погрузился в тишину. Пожалуй, в такой глубокой тишине Тони не доводилось оставаться еще ни разу. Дома всегда что-то шумело: машины за окном, пролетавший самолет, кто-то сигналил, кто-то плескался в бассейне, журчала вода в соседних квартирах, кто-то что-то громко говорил на улице.

Внезапно включившийся холодильник заставил ее испуганно вздрогнуть. Она с сожалением покачала головой и принялась убирать кухню. Надо поискать, нет ли здесь поваренной книги. Даже если и есть, наверняка припрятана. Хотя вряд ли. Тони проверила шкафы. Там было множество банок с супом, макароны с сыром, джем, кетчуп, но ничего из того, что ей нужно.

— Пойдем сходим в магазин, — сказала она Анджи, когда та появилась в кухне, протирая кулачками заспанные глаза. Под мышкой у нее был плюшевый медведь.

— В магазин? Я люблю туда ходить! — встрепенулась кроха.

Пока они шли до магазина, мимо проехала только одна машина. Снег блестел и переливался под лучами послеполуденного солнца. Вокруг белели горы, исчерченные серыми тенями, их вершины, казалось, уходили в самое небо.

И здесь царила та же благоговейная тишина. Сквозь кроны высоких деревьев, стоявших по обе стороны дороги, пробивались лучи света. Как в соборе, подумалось Тони, в гигантском соборе под открытым небом. Такая же тишина. Такая же благость.

В тесном пыльном магазине попахивало плесенью. Продавец, которому можно было дать лет сто, молча всматривался в Тони сквозь толстые стекла очков. Увидев Анджи, он с непроницаемым лицом вручил ей круглый леденец.

Заглянув в набросанный наспех список, Тони двинулась вдоль витрины с полуфабрикатами и замороженными продуктами. Ничего из того, что ей было нужно, не наблюдалось. Были почерневшие бананы, но что с ними делать? Тони взяла две луковицы, смутно припоминая, что мать что-то такое делала с луком и говядиной. Потом бросила в пакет несколько не внушавших доверия картофелин. В маленькой холодильной камере не было ничего похожего на ростбиф, пришлось обойтись синюшной замороженной курицей, как будто случайно затерявшейся среди пакетов с колотым льдом. Надежда на то, что обнаружится какой-нибудь замороженный пирог, тоже быстро развеялась — кроме эскимо, там ничего не было.

Тони прошла туда и обратно вдоль витрин, добавила к своим припасам банку соуса и банку креветок для солидности.

— Значит, это будут не хот-доги? — разочарованно спросила Анджи, заглядывая в корзину. — Здесь нет ничего такого, что я люблю.

— Вот приготовлю, тогда и будешь говорить.

Было видно, что Анджи, которая с озабоченным видом пыталась отлепить приставший к зубам леденец, это не убедило.

— Хот-доги будут завтра на обед, — сказала Тони.

— Ой, как хорошо! Только с булочкой. Дядя все время забывает булочки, и приходится есть жареные сосиски с хлебом. Он говорит, это еда уличных мальчишек, но я ведь не мальчишка, правда? А вот это мы тоже любим, мы их жарим.

Анджела достала кулек с колбасками. Тони положила его в корзину, с содроганием подумав, что это не самая подходящая еда для детей.

Ничего, сегодня они узнают, что такое настоящий домашний ужин.

Захватив еще зубную щетку и пыльную коробочку туши для ресниц, Тони подошла к прилавку. Тут ей попалось на глаза объявление о проявке фотопленок.

— Какой у вас срок проявки?

— Получите на следующий день.

— Правда?

— А как вы думаете, где мы находимся? В Хиксвиле, что ли?

Тони посмотрела на старика: может, он пошутил и надо как-то отреагировать? Но нет, какие шутки.

— У вас случайно нет поваренной книги? — спросила она.

— Нету.

— А в городе есть библиотека?

— По четвергам приезжает книжный автобус.

— Ты меня возьмешь с собой? — вмешалась в разговор Анджела. — Они там сказки рассказывают. Мне так нравится. Дядя Гаррет водит меня туда.

Тони до сих пор не приходилось общаться с детьми, но у ее коллеги по работе Нэнси было двое — мальчик и девочка, и что-то она не слышала, чтобы им нравился книжный автобус. Насколько ей известно, Нэнси только и делает, что таскает их то в бассейн, то на пейнтбол, то на балет.

Как хорошо, что Анджеле нравится книжный автобус. Хотя, возможно, он ей нравится потому, что она ходит туда с дядей.

И все равно хорошо. Только представить себе, как этот большой и уверенный мужчина сидит в компании детишек и внимательно слушает сказки только потому, что это очень нравится его племяннице, которую он так любит.

— Я, наверное, уже уеду до четверга.

— Нет, ты не уедешь.

Лучше бы Анджи больше этого не говорила, особенно таким непоколебимым тоном, будто она одна знает что-то такое, чего не знают все остальные.

В этот момент дверь громко заскрипела, пропуская еще одну покупательницу. Да, у этого добряка продавца сегодня просто ни минуты свободной.

Вошедшая была просто ослепительна, хотя ей и не помешало бы сбросить несколько килограммов. На ней была совершенно потрясающая куртка — легкая парка, украшенная аппликацией: круглощекие детишки на коньках, на лыжах и на санках. Аппликация была очень яркой, разноцветной, стилизованные изображения частично заходили друг на друга, создавая очень интересное общее впечатление.

Следом показались двое детей примерно одного возраста с Анджи, чрезвычайно похожие на женщину и в таких же куртках.

— Анжелика! — с некоторым надрывом выкрикнула женщина — Анджи в этот момент сердито смотрела на мальчишку, показывая ему язык. — Почему ты сегодня не пришла?

Девочка сунула ладошку в руку Тони.

— Я сегодня с Тони.

— Тони? — Женщина повернулась и удивленно моргнула.

Тони сделала шаг вперед. Она была намного выше этой женщины, во взгляде которой явственно читалась неприязнь.

— Здравствуйте. — Тони протянула руку. — Я Тони Карлтон, приехала к Гаррету на несколько дней.

— А я Кенди Фристоун. Гаррет никогда не упоминал о вас. А ведь он рассказывает мне все.

— Я приехала без предупреждения. — Значит, он рассказывает ей все? Или это она хочет, чтобы он рассказывал ей все?

Что ж, попробуем подружиться.

— У вас такие прелестные куртки. Где вы их купили?

— Сама сшила, — не без гордости сказала Кенди. Вид у нее был уже не такой настороженный.

— И аппликации тоже?

Кенди кивнула.

— Они просто великолепны. У вас талант.

— Просто я немного шью. — Кенди явно застеснялась. — Талант, не талант, я как-то об этом не задумывалась.

— А Тони будет готовить ужин, — вставила Анжелика.

Кенди скользнула взглядом по скудному содержимому корзины. На губах проскользнула усмешка — корзина сказала ей о Тони все, что ее интересовало, и ее приговор совпал с приговором Гаррета.

— Это правда? Хотите, я вам дам рецепт тунцовой запеканки? Гаррет ее очень любит.

Тони вовсе не собиралась готовить рыбную запеканку.