— Вот и хорошо. — Он расстегнул застежку и снял кружевной лифчик. — Надень-ка лучше вот это. — И Роберто примерил ей бриллиантовый кулон в форме капли на золотой цепочке.

Маргарет ахнула.

— Какая прелесть!.. В жизни не видела ничего красивее...

Их глаза встретились в зеркале.

— Ты еще красивее, — шепнул он, застегнул замочек на цепочке, и его руки скользнули по ее обнаженной груди. — Ты у меня настоящая драгоценность. — Он наклонился, поцеловал ее в плечо и выпрямился. — Встань, радость моя.

Она встала, и Роберто одним ловким движением надел ей через голову платье, не потревожив ни одного волоска, и застегнул молнию на спине.

— А ты настоящий профессионал! — усмехнулась она.

— Не преувеличивай! — рассмеялся он. — Просто ты меня воодушевляешь.

Тогда почему ты не скажешь, что любишь меня? — закричала ее душа. Ведь Роберто ни разу так и не сказал ей самые главные слова...

Когда Маргарет под руку с мужем вошла в гостиную, там была одна Стефания. Она сидела в кресле у пылающего камина и листала журнал мод.

— Роберто, папа просил тебя зайти к нему в кабинет. Пришел какой-то телекс — по-моему, из Флориды.

— Хорошо. А ты пока развлекай Маргариту. Ухаживай за ней как следует, и больше не груби. Договорились?

Стефания вскочила и, подойдя к Маргарет, смущенно пробормотала:

— Извини меня! Я была не в себе, вот и ляпнула, будто бы Роберто женился на ком попало. Хотя папа первый так сказал...

Маргарет расхохоталась.

— Ну что, Стефания, начнем все сначала?

— Начнем! — обрадовалась она. — Только, согласись, это несправедливо! Роберто женился на ком хотел, а мне не разрешают. — Она окинула Маргарет пристальным взглядом. — А ты не похожа на бывших подружек моего братца.

— Я заметила. — Маргарет через силу улыбнулась.

Стефания прыснула.

— Так ты уже видела Джину? Жаль, меня там не было. Могу себе представить, какую рожу она скроила!

Маргарет не устояла перед искушением и спросила:

— А как вышло, что Джина теперь живет с твоим отцом?

Стефания передернула плечами.

— Не знаю. Сначала мы решили, что она приехала к Роберто. Он в это время был в отъезде. Нам и, в голову не пришло, что Джину пригласил папа... И что она с ним спит. А потом, когда приехал Роберто, началось такое... Они с отцом так ругались! Говорили друг другу ужасные вещи...

— Роберто так сильно переживал? — спросила Маргарет, стараясь не выдать своего волнения.

— А ты как думала? Джина хоть и стерва, но красотка, а папа ее отбил. Кому это понравится? — Она засияла улыбкой. — Здорово, что вы поженились! Теперь брат снова будет жить с нами. Ведь он больше не любит Джину, и папа не будет ревновать.

— Верно. — Маргарет почувствовала, что у нее пересохло в горле. — Все сложилось очень... удачно.

— Вот бы и у меня все получилось! А пока что папа запретил Ренато даже приходить к нам. Представляешь? — Она упрямо мотнула головой. — Ну, ничего! Все равно мы с Ренато будем вместе.

— Стефания, а может, отец считает тебя слишком молодой для семейной жизни? — старательно подбирая слова, спросила Маргарет.

Стефания фыркнула.

— Молодой? Глупости! Когда мама выходила замуж за папу, ей было столько же, сколько мне сейчас. И потом интересно получается. Выйти замуж за Ренато мне рано, а за этого гадкого Тито, пожалуйста, в самый раз! Да я скорее умру!

— Логично. Не могу не согласиться.

— Может, Роберто замолвит за меня словечко, а? — Стефания воодушевилась. — Уговори его, Рита, ну что тебе стоит!

Маргарет не успела ответить — в гостиную вошла Джина. На этот раз в красном, узком как перчатка платье с глубоким декольте, расшитым хрустальным бисером.

Налив себе аперитив, она подошла к Маргарет и впилась глазами в бриллиантовую подвеску.

— Новое украшение, дорогуша? — Она улыбнулась, а глаза источали яд. — Обычно мужья дарят женам дорогие подарки, когда чувствуют себя виноватыми. Интересно, что натворил наш Роберто?

— Вот сука! — шепнула Стефания, когда Джина, покачивая бедрами, вернулась к столику с напитками. — Не обращай внимания на ее штучки!

Легко сказать, подумала Маргарет.

За ужином Джакомо посадил ее рядом с собой и был с ней на удивление мил, но Маргарет не оставляло ощущение, будто ее просвечивают рентгеном, так что она едва замечала, что ест.

— Спасибо, телятина и впрямь очень вкусная! — поблагодарила она хозяина дома, когда подали десерт.

— Я рад, что тебе понравилось. — Джакомо расплылся в улыбке. — С завтрашнего дня, дочка, будешь сама составлять меню и, вообще, управлять домом. Я уже велел Паоле, Адриано и остальной прислуге по всем вопросам обращаться к тебе.

Маргарет опешила.

— Ко мне? Но я никогда не...

— А теперь будешь! — возразил Джакомо таким тоном, что все перестали есть, и уставились на Маргарет. — Ты — жена моего сына и займешь в этом доме должное место. — Он покосился на Роберто, и тот, молча, кивнул в знак согласия. — И не тяните с внуком! — игриво добавил Джакомо, подмигнув Маргарет.

Она опустила глаза и вспыхнула до корней волос, кожей чувствуя на себе, горящий неприязнью, взгляд Джины.

Казалось, ужин никогда не закончится. После десерта подали кофе, потом Стефания снова препиралась с отцом, сетуя на его несправедливость и на свою несчастную жизнь. Ну, а завершилось все, как и предупреждал Роберто, слезами...

Пожалуй, самая приятная из всех новых родственничков Сандра, думала Маргарет, готовясь ко сну.

Когда она вышла из ванной, Роберто стоял у окна в халате, глядя в темноту. Она подошла и, прильнув к нему, спросила:

— Ты скоро?

— Скоро.

Она положила голову ему на грудь и шепнула:

— Надо спешить. Твой отец хочет поскорее получить внука.

Роберто отстранился и процедил сквозь зубы:

— Запомни, Рита. Я поступаю так, как считаю нужным. А сейчас я хочу спать.

Он снял халат, швырнул на стул, подошел к кровати, лег и повернулся лицом к стене. Впервые с тех пор, как они поженились.

Маргарет стояла у окна, словно приросла к полу, а бриллиантовая слеза обжигала холодом грудь...

8

Той ночью Маргарет впервые почувствовала себя несчастной и одинокой... Да что она тогда в этом понимала! Ровным счетом ничего! Маргарет горько усмехнулась. Как говорится, все познается в сравнении, думала она, сидя в президентском номере отеля «Ройял».

А ведь могла бы и понять! Если бы сложила два и два. Она должна была понять, что ее семейная жизнь дала трещину и почему. Но она предпочла, нелицеприятной правде, самообман.

На следующее утро Маргарет проснулась в объятиях мужа.

— Рита, прости меня! — шепнул он, покрывая ее лицо поцелуями. — Прости. У меня был такой тяжелый день...

И она простила. С радостью. Решила, что вчерашняя размолвка всего лишь досадное недоразумение. Она прильнула к мужу и с готовностью ответила на его ласки...

Какая же она была дура! Маргарет поморщилась, вновь переживая болезненные воспоминания. Если бы она знала, за что Роберто просит у нее прощения...

Ведь она никогда не была ему настоящей женой: он ее использовал! Женился для отвода глаз, чтобы отец не догадался о его отношениях с Джиной. Она помогла ему решить проблему. Кажется, так выразился Бруно той памятной ночью в Риме.

Вот почему Роберто не хотел заводить детей — он знал, что их брак недолговечен. Ну что же, хотя бы в этом он ее не обманывал...

Впрочем, он ее вообще не обманывал. Ведь не говорил же, что любит. Значит, был по-своему честен. Так что винить остается только саму себя!

Маргарет застонала, вскочила и заметалась по комнате. Нет, больше так продолжаться не может! Зачем будоражить раны! Они и так еще не затянулись: ведь всего пару месяцев назад она наивно полагала, что живет в раю...

И теперь ей предстоит снова вернуться на Искью. Нет, она этого не выдержит! Как она могла согласиться? Маргарет представила себе церковь, Стефанию в подвенечном уборе, счастливого Ренато... И Роберто с Джиной... Как они тайком переглядываются... А она должна изображать при этом образцовую супругу?!