Должно быть, в течение всего пути из Грин-холла к квартире жениха над Эшли витал, оберегая ее, ангел-хранитель, ибо она не помнила, как вела машину.

– Этого не может быть, это неправда, – шептала девушка.

Однако сомнение, раз посеянное, уже дало свои ядовитые всходы. Оно разрасталось, как сорняк, и душило Эшли. Ей было отчаянно необходимо увидеться с Джо и поговорить с ним, чтобы раз и навсегда выяснить правду.

Ибо, как она была вынуждена признать, их роман действительно развивался как-то уж очень стремительно. Джо она знала с детства, но виделась с ним очень редко. И только когда Сайлас решил наконец осесть недалеко от головной конторы фирмы, молодые люди стали встречаться регулярно.

Сначала этот мужчина вызывал у Эшли лишь робкое восхищение. В его присутствии она смущалась и немела, чувствуя себя неловкой и неуклюжей. Но поскольку у него с отцом были общие деловые интересы, эти встречи становились все более частыми. Джо держался с ней по-разному: то был приветлив и ласков, то немилосердно дразнил ее. Постепенно и незаметно для нее самой восхищение переросло в преклонение: Джо стал казаться ей сказочным героем.

Очень скоро девушка обнаружила, что уже не может и дня прожить без своего возлюбленного. И когда он впервые подбросил Эшли до дома из библиотеки, она была на седьмом небе от счастья, которое омрачало только то обстоятельство, что на переднем сиденье его машины восседала роскошная длинноногая блондинка.

Впрочем, Эшли никогда больше ее не видела. По роду своей работы Джо часто разъезжал, и, судя по всему, ту девушку быстро сменила какая-то другая.

– Он далеко пойдет, этот парень, – не раз с удовлетворением отмечал Сайлас.

Однако для Эшли ни профессиональные способности, ни амбиции ничего не значили. Джо стал для нее сказочным принцем из девичьих грез, и, когда однажды он позвонил и пригласил ее поужинать, девушка едва не умерла от счастья.

Для нее наступило время райского блаженства. Он водил ее в рестораны, танцевал с ней, играл в теннис, вывозил на пикники, в театры и кино.

И когда после шести недель этой безоблачной идиллии Джо предложил ей руку и сердце, Эшли, не раздумывая, ответила согласием, готовая, по злорадному выражению Эрики, «хоть сейчас бежать с ним к алтарю».

Девушка поежилась, вспомнив эти слова. Однако от правды никуда не денешься. Слепая наивная дурочка, она попалась в ловушку, устроенную ей двумя мужчинами, и была счастлива, не зная, что отдает себя в обмен на империю «Лэндонс».

После разговора с Эрикой Эшли впервые задумалась над этим, и все части головоломки стали складываться в одно целое с устрашающей ясностью. Она снова вспомнила жадное нетерпение Джо и его разочарование при виде ее испуга. Какая резкая перемена по сравнению с нежной сдержанностью, которую он демонстрировал в первые дни их встреч!

Он был осторожен, пока не закрепил ее за собой, злорадно подсказал Эшли внутренний голос.

Если бы Джо любил меня по-настоящему, то сделал бы скидку на мою неопытность, разве не так?

Но хуже всего было то, что он ни разу не признался ей в любви. Он явно стремился к близости, но, когда Эшли приняла его предложение, всего лишь сказал:

– Эш, родная, я постараюсь сделать тебя счастливой.

В то время девушке было вполне довольно и этих слов, но сегодня они показались ей исполненными мрачного значения.

Добравшись до квартиры Джо, Эшли позвонила. Ответа долго не было, и девушка уже собиралась уйти, решив, что его все еще нет дома, как вдруг дверь распахнулась.

Какой у него жуткий вид, ужаснулась она. Джо стоял в домашнем халате, накинутом на голое тело, с бледным как мел лицом и глазами, налитыми кровью.

– Ты заболел? – встревоженно спросила Эшли и бросилась к нему, но тут же замерла – от Джо разило перегаром.

Девушка еще ни разу не видела его в таком виде, и ее охватила паника.

Он смотрел на нее, словно не узнавая, но постепенно его глаза стали наполняться ужасом.

И в эту минуту раздался капризный женский голос:

– Радость моя, ты когда-нибудь ляжешь в постель? Гони их там в шею и… – Из спальни появилась голая девица, довольно небрежно завернутая в простыню.

Горло Эшли снова сжала ледяная рука.

Девица между тем подошла, встала рядом с Джо и смерила Эшли тяжелым взглядом голубых глаз.

– Вообще-то мы не договаривались о сексе втроем. Но если ты настаиваешь…

Он с глухим стоном привалился к дверному косяку.

Эшли хотелось кричать и топать ногами. Она готова была вцепиться в эту парочку и разорвать их на куски. Сделать так, чтобы они на всю жизнь запомнили этот вечер, растоптать их, как они растоптали ее.

К горлу ее подступила тошнота. Она повернулась и, не дожидаясь лифта, помчалась вниз по ступенькам. Выскочив в холодную, сырую ночь, Эшли прислонилась к машине, истерически рыдая. Ей было наплевать на то, что ее могут увидеть. Наконец справившись с собой, она забралась на водительское сиденье и завела машину.

Эшли отправилась за город, на реку, в то самое место, где Джо сделал ей предложение, и просидела там до рассвета с застывшим лицом и сухими горящими глазами.

Вернувшись утром домой, она решительно отмела упреки и тревожные расспросы отца, заявив, что ей необходимо было побыть одной, чтобы обо всем хорошенько поразмыслить. А потом добавила, что не собирается выходить замуж за Джо Мэррика. И тут между ней и отцом произошла самая страшная в их жизни ссора.

– Ты не можешь бросить его из какого-то пустого каприза! – кричал взбешенный Сайлас. – Еще вчера он был для тебя словно свет в окошке! Пойми, мне позарез необходим сильный мужчина, которому я смогу передать управление «Лэндонс». В качестве твоего мужа Джо сможет стать президентом. Я с первого взгляда на этого парня понял, что это тот, кто мне нужен!

– Для меня или для «Лэндонс»? – содрогнувшись, спросила Эшли.

Но отец даже не услышал ее вопроса.

Роскошное бриллиантовое кольцо, подаренное ей Джо по случаю помолвки, девушка отослала ему с курьером компании, короткой запиской уведомляя, что больше не желает его видеть.

Она действительно больше ничего о нем не знала – до сегодняшнего звонка, прозвучавшего, как гром среди ясного неба. И теперь опасность грозила не только компании, но и ее хрупкому душевному равновесию. А это было в сто раз хуже.

Спустя некоторое время, немного успокоившись, Эшли сняла трубку и набрала номер.

– Позовите, пожалуйста, Мартина Уитхема, – попросила она. – Говорит Эшли Лэндон.

Ее тут же соединили, что приятно польстило девушке.

– Эшли! – Мартин был явно обрадован. – Почему ты так рано вернулась?

– Сразу видно, что ты не в курсе последних финансовых новостей, – нарочито беспечно отозвалась Эшли. – Скажем так, у нас объявлено чрезвычайное положение, и мне нужно быть на месте.

– Бедная детка! – Его голос был теплым и слегка озабоченным. – Давай, ты мне обо всем расскажешь сегодня за ужином в «Кантри клаб». Согласна?

– Я так и рассчитывала, что ты мне это предложишь, – лукаво засмеялась девушка. – Заедешь за мной в восемь?

– Буду считать минуты, – заверил Мартин.

На душе у Эшли полегчало. Этот голос ободрил ее и помог избавиться от горького осадка, оставшегося от предыдущего разговора.

Они встречались уже пару месяцев – с тех пор, как Мартин приехал из Лондона и поступил на работу в местную адвокатскую контору. После разрыва с Джо Эшли долго избегала мужчин, однако Мартин заставил ее пересмотреть свою точку зрения и к тому же ясно дал понять, что вовсе не стремится заводить серьезный роман. Он сообщил Эшли, что недавно развелся и до сих пор зализывает раны, но при этом ничего не имеет против женского общества.

Такие отношения устраивали обоих. После смерти Сайласа Эшли очень остро чувствовала свое одиночество, и эта дружба приносила ей утешение. Мартин умел оказаться рядом и подставить свое плечо именно тогда, когда она больше всего в этом нуждалась.