– А знаешь почему?

– Потому что те чувства, которые ты испытывала ко мне много лет назад, умерли…

– Нет… Потому что эти чувства не умерли, Хасим. Я пыталась, пыталась изо всех сил убить эти чувства, но ничего не вышло.

Он прикоснулся пальцем к ее щеке.

– В газетах, – продолжала Ромульда, – только и писали, что о твоих любовных похождениях. Я жутко ревновала!

Хасим больше не мог сдерживаться. Он сжал ее в объятиях и поцеловал. Как все вышло! Он пытался защитить ее, сделать так, чтобы она ни о чем не тревожилась, а в результате она стала еще больше волноваться, думая, что он предает ее любовь.

– Не могу отрицать, что у меня были любовницы. – Ромульду передернуло, и он погладил ее по волосам. – Но газетчики раздували всякие мелочи!

– Мелочи! Одна любовница – этого уже достаточно!

– Ромульда, попытайся понять. Женившись на тебе, я обещал, что буду верен тебе по гроб жизни. Так оно и есть. Когда ты направилась на учебу в Штаты, я знал, что не смогу посвятить свою жизнь только тебе. Я едва вступил на престол, и у меня было столько забот!.. – Хасим понизил голос. – Мне нужно было как-то отвлечься, познать мирские утехи… Разве нет? Если бы я не испытал всех плотских радостей до брака, женившись, я только бы и мечтал о них. Неизведанное всегда манит к себе. Скажешь, я эгоист?

– Да. – Ромульда не могла оправдать подобное поведение, но теперь она хотя бы знала, какие побуждения двигали Хасимом. А понять – значит простить. Но пока ему еще рановато об этом знать. – Представь себе, что я рассуждала бы подобным образом. Тебе бы это понравилось?

– Разумеется, нет! Считаешь, это несправедливо?

– Я знаю, что это несправедливо! И ты знаешь.

Но в глубине души она знала, что все равно никого так не полюбит, как его. И никто, кроме него, не сделает ее счастливой.

– Знаю, Ромульда. Но в жизни столько несправедливости.

Хасим взглянул на нее и прочитал в ее глазах невысказанную мольбу: скажи, скажи мне, что все эти годы я не зря надеялась; что во время медового месяца ты чувствовал то же, что и я; скажи, что так было всегда.

– Я люблю тебя, Ромульда, – проговорил он. – И никогда не переставал любить.

– Но ты и пальцем не пошевельнул, чтобы удержать меня, когда я собралась в Америку.

– Неужели ты не понимаешь? Я только что стал султаном. В стране творилось черт знает что. Появилась куча самозванцев, которые только и думали, как бы занять престол. Разве мог я в такой момент предаваться любовным утехам?

– Хочешь сказать, что, если бы я осталась, ты не стал бы заводить любовниц? – спросила она язвительно.

– Если бы ты осталась, я лишился бы сна, потерял бы способность думать, так велика была моя страсть. – Он взял ее за голову и заглянул ей в глаза. – Скажи, Ромульда, скажи мне правду, осталось ли в твоем сердце хоть немного места для любви ко мне? Сможешь ли ты снова полюбить меня?

– Смогу, – прошептала Ромульда. – Я уже люблю тебя.

Хасим глубоко вздохнул.

– Ты ни о чем не пожалеешь, – сказал он, – обещаю. Я докажу тебе, как сильно я тебя люблю.

И он сжал ее в объятиях. Вот как? Говоришь, что любишь? Это мы сейчас проверим.

– Хорошо, – сказала Ромульда, высвобождаясь из его объятий. – Я согласна. Но при одном условии.

– Каком же?

– Ты убедишь отца, чтобы он позволил Сусанне выйти замуж за того, кого она любит.

– Эта свадьба совсем не похожа на нашу, – заметил Хасим, улыбнувшись ей.

Ромульда улыбнулась в ответ. Никогда она не испытывала такого счастья, как в эти несколько дней.

Вокруг кружились танцевальные пары, оркестр играл джаз, а за окном сияло солнце, бросавшее свет на небоскребы из стекла и бетона и на расположенный рядом парк. Хасим со своей свитой приехал в Чикаго на празднование свадьбы Сусанны и Боба.

Ромульда посмотрела направо. Ее отец стоял в окружении своих американских друзей и рассказывал им что-то веселое. Он тоже был счастлив, а ведь когда Хасим сообщил ему, что его младшая дочь влюбилась в американца и уже год живет с ним, он готов был рвать и метать.

Но больше всего Ромульду удивила реакция Хасима. Он спокойно выслушал ее рассказ о Бобе и Сусанне и произнес:

– Неисповедимы пути Аллаха. Если они любят друг друга, пусть женятся и будут счастливы. Что толку заставлять Сусанну выходить за бахрамца? Ведь она всю жизнь будет тосковать по первому возлюбленному.

– У этого брака нет будущего! – заявил ее отец, узнав от султана о намерениях младшей дочери. – Она родилась в Бахраме, провела здесь детство, а этот ее жених американец! Как они уживутся вместе?

– Но Аршар, ты-то ужился с Нэнси! – напомнил ему Хасим. – Она тоже была американкой.

Родители Ромульды и Сусанны были счастливы в браке, и кому, как не Аршару, знать, что различия в языке и культуре не имеют никакого значения: ведь самое главное не то, откуда ты, а любишь ли ты свою вторую половину или нет. Ему не оставалось ничего другого, как смириться.

И вообще, подобного развития событий следовало ожидать. Разве отец мог перечить Хасиму? В конце концов, он же султан!

– Что такое? – спросила она, увидев, что Хасим внимательно смотрит на нее.

А он размышлял. Надо же, он стал податливым как расплавленный воск. Она из него веревки вьет! Он согласился исхитриться и сделать так, чтобы они больше времени проводили вместе. Кое-какие шаги на этом пути он уже предпринял. Часть дел поручил верному Ахмаду: Хасим знал, что может на него положиться. Пригодилось и юридическое образование Ромульды: она участвовала в подготовке и обсуждении целого ряда указов. Оказалось, что вовсе не обязательно все делать самому. У него появилось свободное время, и все его, без остатка, он посвящал Ромульде. Она предложила хотя бы в воскресенье полностью отрешиться от государственных дел. Пусть этот день будет только для них двоих! Хасим согласился и понял, что не прогадал.

– Проходит ночь, и ты становишься еще красивее! – наконец ответил он.

Ромульда улыбнулась. Она тоже довольна тем, как развивается ситуация. Когда-то она считала себя наложницей, одной из тех, кто, будучи не вправе ни на что претендовать, призван лишь ублажать султана, исполнять любую его прихоть, даже самого неприличного свойства. Но теперь их жизнь складывается совсем иначе. Она поняла, что Хасим не только по-настоящему влюблен, но еще и уважает ее. А ведь ей так нужно, чтобы он видел в ней не просто игрушку, с которой забавляются ночью, а настоящую женщину, личность, с которой нужно считаться.

– Надеюсь, это не просто комплимент! – Ромульда вдруг стала совершенно серьезной. – Ты по-прежнему хочешь, чтобы у нас появился ребенок?

А разве он мог передумать?

– Разумеется. Просто если появится ребенок, то ты будешь отдавать всю любовь не мне одному. А ты же знаешь, какой я эгоист. Мне нужно свыкнуться с этой мыслью.

– Тогда еще немножко подождем?

– Если ты не против.

– Как я могу возражать? Ведь я люблю тебя больше жизни!

– Любимая! – Он обнял ее. – Как бы мне хотелось прямо сейчас оказаться с тобой наедине!

Раздался свадебный марш.

– Увы, – рассмеялась Ромульда, – с этим придется подождать. Смотри, вон Сусанна и Боб!

– Но ты же не заставишь меня ждать слишком долго?

– Не волнуйся. Сегодня ночью ты наконец узнаешь, что такое райское блаженство. – Сказав это, она взяла его за руку.

Свадебная церемония начиналась. Сусанне и Бобу еще предстоит открыть для себя, каким прекрасным может быть брак, если двое по-настоящему любят друг друга.

Ромульда сказала себе: вот счастливчики! И тут же поняла, что ей нет смысла завидовать. С ней рядом человек, который любит ее до безумия и в которого она сама влюблена. А значит, им вдвоем предстоит испытать еще немало сладостных мгновений. Ведь у них вся жизнь впереди.