Он медленно стягивал с нее одежду, пробираясь с поцелуями все ниже. Кэтрин лихорадочно соображала: что такое могло произойти, почему Антуан изменился? Неужели вчерашняя встреча тоже сильно повлияла на него? Он что, действительно ревнует? Неужели она ему по-настоящему дорога? Он сказал «почти что люблю»…

Следующая мысль буквально прожгла ее всю от макушки до пят: да он же специально купил эти путевки, чтобы срочно увезти ее из Нью-Йорка! Он испугался, что они с Остином снова будут встречаться, поэтому помчался в турагентство и купил путевки сюда, а не в Океанию, потому что сюда были горящие туры…

— Вот это да! — вырвалось у нее, как раз когда Антуан добрался губами до ее живота. Он поднял голову и посмотрел на Кэтрин.

— Антуан, — она села на постели, внимательно всматриваясь в его лицо, — скажи мне, что изменилось? Ты перестал мне доверять? Решил, что я сбегу от тебя к нему? Но мы же всегда…

Его лицо мгновенно преобразилось:

— Я прошу, чтобы ты никогда больше не говорила мне о нем. Хорошо?

В дверь постучали — наверное, принесли вещи. Антуан пошел открывать, а Кэтрин так и осталась сидеть на кровати, полураздетая и абсолютно растерянная.

— Может, это любовь? — с грустной усмешкой произнесла она, глядя в стену. Но юмор был сейчас неуместен. Кэтрин стало не до шуток.

Антуан вернулся через минуту и без дальнейших объяснений продолжил занятие, от которого его отвлекли. Невольно Кэтрин стала отвечать на его ласки: это было привычно, это было приятно… В конце концов она обняла его и застонала от удовольствия.

— Так будет всегда, — прошептал он, зарываясь лицом в ее волосы.

Утро разбудило их солнечными лучами. Кэтрин проснулась, обнаружив себя спящей поперек кровати, а Антуан лежал на самом краешке, аккуратно вытянувшись в струнку. Это ее рассмешило.

Она подползла и поцеловала его в щеку. Воспоминания вчерашнего вечера в целом казались приятными, если исключить из них, конечно, пугающую перемену в поведении жениха.

— Привет. Ты обещал мне с раннего утра обследовать окрестности. Я буду в душе, а ты просыпайся. Скоро мы уходим.

— Подожди, как уходим?

— Да-да! — крикнула она ему уже из ванной. — Я уже все спланировала! Собирайся!

Антуан хотел позавтракать в номере, но Кэтрин настойчиво тащила его в ресторан отеля или в какое-нибудь кафе. Кэтрин не терпелось увидеть новые места, к тому же она стала побаиваться оставаться с ним наедине. Ее сознание не желало принимать тот факт, что Антуан изменился сам, и отношения их меняются тоже…

Поэтому вопреки своим обещаниям в первый же день уединиться и выбирать как можно более тихие места для прогулок (сходить в поход на вулкан или устроить велотур по внутренней части острова) Кэтрин предпочла городской базар.

— Я же должна знать, что тут продается, как тут живут люди, и вообще! — в своем обычном капризно-требовательном тоне заявила она.

Антуан вздохнул, шутливо закатывая глаза:

— Я так и понял, что вместо «безлюдных пляжей», которые ты мне обещала, мы будем ходить по магазинам и покупать у аборигенов все, что можно повесить на себя… То есть на тебя.

Кэтрин рассмеялась: именно так она и собиралась поступить, по крайней мере сегодня. Что поделать, если прогулки по магазинам всегда поддерживали ее жизненный тонус?

— Меня интересует местная еда. И местные костюмы, ты же знаешь, я их отовсюду привожу. И местные чернокожие парни, как часть достопримечательностей… Шучу!

На первом базаре она купила три соломенных шляпы, на втором — несколько пар босоножек, на которых, по мнению Антуана, присутствовала только подошва и больше ничего. Потом Кэтрин вошла во вкус и стала скупать местный текстиль в виде каких-то полотен непонятного назначения.

— Что ты собираешься с этим делать? — спросил Антуан.

— Э-э-э… Я же сказала: для коллекции. Это интересует меня с эстетической точки зрения. Ну и потом… Можно на песок стелить. Если что.

— Если что?

Она сурово посмотрела на него.

— Я же загорать собираюсь! А ты что подумал?

Отобедав в городском ресторанчике, они арендовали на неделю открытый автомобиль и поехали к себе в отель. Послеполуденное солнце, сытная трапеза и усталость после долгой ходьбы разморили обоих, и единственное, о чем они сейчас мечтали, это поскорее добраться до номера и поспать.

И уже в полудреме, когда машина стояла на последнем светофоре у выезда из города, Кэтрин увидела призрак. Это был призрак Остина.

Ее сон мгновенно как рукой сняло, она задохнулась и закашлялась. Сначала ей захотелось спрятаться, чтобы он ее никогда-никогда не увидел, потом — немедленно догнать его и проверить, действительно ли это Остин или всего лишь разыгралось больное воображение.

— Что с тобой? — участливо спросил Антуан, трогая машину с места.

— Ты видишь? — Кэтрин указала в ту сторону, куда ушел «призрак», а потом и вообще схватила Антуана за руку. — Поехали туда! Поехали немедленно! Ты видел его? Видел?

— Кэтрин, ты в своем уме?! — закричал Антуан, сворачивая к бордюру и останавливаясь. — Ты так угробишь и нас, и всех остальных на дороге! Объясни, что случилось?

Но она не могла ничего объяснить, она только трясла его за рукав и кивала куда-то в сторону. Ничего не понимая, Антуан медленно поехал вдоль тротуара, куда показывала дрожащая от возбуждения Кэтрин. И пока машина катилась по светло-серому полотну асфальта, в его душе поднялось и утвердилось тоскливое тревожное чувство, что случилось неотвратимое.

На Кэтрин просто не было лица. Она беспокойно кого-то искала глазами в толпе туристов. И когда Антуан сам увидел впереди Остина, идущего под руку со своей Софией, сердце его оборвалось.

— Это они, — осипшим голосом произнесла Кэтрин. — Я сейчас умру.

Как Остин мог узнать, что мы будем отдыхать на этом острове? — недоумевал Антуан. Как ему удалось так быстро приехать вслед за нами? Совпадение?

— Но таких совпадений не может быть! — произнесла Кэтрин, словно услышала его мысли. — Это один шанс на миллион.

Антуану хотелось кричать. Счастье, которое обещало прийти к ним в этой поездке и дать шанс на настоящую любовь, вдруг развернулось и бросилось наутек. Пусть оно было неуклюжее, путаное и немного нелепое, но все-таки счастье… А теперь его не будет. И снова из-за этого проходимца! Зачем он преследует их? Сначала — один и тот же день венчания, а потом — совместный отдых? Это уже слишком.

— Мы уедем отсюда, — хрипло сказала Кэтрин. — Уедем прямо сегодня!

Антуан смотрел на нее и не знал, радоваться или огорчаться такому порыву. Если она хочет уехать, значит, стремится сохранить их отношения. Либо просто боится, что не выдержит и страсть к Остину вспыхнет опять.

Снова, как будто прочитав его мысли, Кэтрин нежно провела ладонью по его щеке:

— Нет-нет, не думай об этом! Просто мы зря поехали в город. Антуан, прости меня! Но я честно! Я правда хотела, чтобы, кроме нас с тобой, на этом острове никого не было!

Он взял ее ладонь и поцеловал. А потом сказал, удивляясь, как просто и легко произносятся эти слова:

— Я люблю тебя, Кэтрин.

— Что?

— Да. Мне нужно было прожить с тобой двадцать восемь лет от самого рождения, чтобы понять это. Я тебя люблю.

Она закрыла глаза и улыбнулась: как все не вовремя!

— Антуан…

— Видишь, счастье находится иногда слишком близко, настолько близко, что его можно не разглядеть.

— Я не могу пока ответить тебе тем же, но…

— Ничего не надо говорить, — прошептал он где-то у самых ее губ.

Сейчас ей действительно хотелось, чтобы вокруг больше никого не осталось. Вообще в мире, чтобы больше никого не осталось, только она и Антуан. Сейчас она тоже любила его. Самую малость.

Этого тоже раньше не было, думала Кэтрин, запрокидывая голову и подставляя лицо поцелуям. Ведь он никогда не позволял себе нежности на людях. А теперь они сидят в открытой машине, на середине оживленной улицы и вытворяют при всех бог знает что. Кэтрин почувствовала, что у нее захватывает дух. Все-таки что-то в этом есть: ты миллион лет знаешь мужчину и рассматриваешь его практически как родственника, а потом вдруг выясняется, что он любит тебя… В эту самую секунду она уже была готова сдаться и признать правоту своих родителей, утверждавших, что любовь приходит в браке. И, может быть, Антуану не хватило этой самой секунды для того, чтобы одержать окончательную победу. Но…