Антуан… Антуан скажет, что она дурочка, и что так ей и надо, и что он прекрасно понимает ее, и ему очень жаль, что так получилось… Она всхлипнула и набрала его номер. Он поймет, он всегда ее понимал! По сути, Антуан ей дороже и ближе родной матери…

— Антуан… Антуан, это конец!

Дальше Кэтрин не смогла говорить, она рыдала в трубку, потом — рыдала лежа на диване, потом — лежа на полу, пока не приехал Антуан.

Это был последний день, когда она видела Остина. Он не вернулся к ней ни после Рождества, ни после Нового года, он не пришел даже забрать свои вещи, которые остались у нее в квартире. Но вещей было немного, почти все он увез с собой в Висконсин, наверное, уже заранее зная, что не вернется.

Она ни разу не встретила его на улице возле университета, хотя в феврале, когда обида и боль немного улеглись, часто ходила мимо. А потом один из его друзей заехал к ней за последним переводом, который она обещала сделать еще в декабре, и искренне удивился неосведомленности Кэтрин. Он рассказал, что Остин давно планировал уехать к родителям, поэтому так торопился уладить проблемы со спортивным оборудованием до января.

Сейчас он сдал все экзамены и работает над дипломом в своей деревне, он специально уехал туда, чтобы никто ему не мешал. В Нью-Йорк он планирует вернуться только весной, когда закончит диплом и будет готовить открытие центра. И, оглядев Кэтрин с головы до ног, добавил:

— Вы расстались? А то он уехал с Мэри. Может, я чего-то не знаю…

Кэтрин закрыла глаза от отчаяния. Единственное, на что хватило ее выдержки, это сказать:

— Да, мы давно расстались. Нет, ничего ему передавать не нужно.

А потом захлопнуть дверь и расплакаться.

Эта история сильно изменила характер Кэтрин. Остин, сам того не желая, за полгода смог добиться гораздо большего результата, чем ее отец за последние десять лет. Кэтрин научилась любить, терпеть, прощать и признавать свои ошибки — что до сей поры было ей абсолютно не свойственно. Да, она сохранила вспыльчивый и своенравный характер, но только внешне, как манеру поведения или роль, к которой она привыкла и исполняла чисто автоматически. В душе же Кэтрин стала абсолютно иной. По крайней мере, ей так казалось.

Глубокая трещина, которую оставил Остин в ее сердце, дала совершенно неожиданные результаты: она наконец-то научилась понимать других людей и перестала быть непроходимой эгоисткой. Но это был долгий, очень трудный и болезненный путь. Все это время рядом с ней был Антуан. Впрочем, он всю жизнь был рядом…

Они пару месяцев подробно обсуждали нравственные качества ее бывшего возлюбленного, пока в один прекрасный день Кэтрин вдруг не поняла, что эта тема ей попросту наскучила. Все закончилось так же резко, как и началось. Глядя в глаза Антуану, она обнаружила, что мужчина, который сидит сейчас перед ней (вернее она сидит у него на коленях), интересует ее куда больше. И вообще, вся эта история надоела ей до чертиков, а хочется просто отдохнуть и все забыть. В этот день они с Антуаном стали любовниками, и с тех пор об этом никто не пожалел.

Наконец-то Остин был забыт. Кажется, и сам он забыл об этом эпизоде своей жизни. Он не появился, чтобы извиниться или объяснить свое внезапное исчезновение, а Кэтрин поклялась, что сотрет его из памяти и никогда не будет переживать… В принципе, она прекрасно справлялась с этим обещанием целых два года. До сегодняшнего утра.

— Странно, — произнесла она, разглядывая свое мокрое лицо перед большим зеркалом над раковиной, — я думала, его невестой станет Мэри. Значит, ее он тоже бросил… Интересно, а центр свой открыл?

На нее смотрела красивая, абсолютно взрослая женщина с печальными глазами и первыми морщинками вокруг них. Кэтрин провела рукой по светлым волосам и с укором улыбнулась этой женщине:

— На кого ты стала похожа? Бог ты мой, на кого ты стала похожа!..

В спальне ее ждет Антуан. Завтра они улетают на остров Доминика. Может быть, этот укол судьбы — просто проверка на выдержку перед свадьбой?

Самолет приземлился поздним вечером, было сумеречно и немного пасмурно. Судя по всему, уходящий день был не очень солнечным: в небе догорал красивый красно-лиловый закат, испещренный кудрявыми облаками, а в воздухе пахло дождем.

Кэтрин ехала в такси по улицам города Розо и с интересом разглядывала пальмы и местность вокруг. Городок был совсем небольшим (если сравнивать с Нью-Йорком), хотя и считался столицей. Это — как раз то, что надо, с внезапной радостью подумала она. Сейчас ей хотелось уехать в те места, где мало туристов, а в мае, если верить Антуану, на острове далеко не самый пик сезона.

Она нащупала на сиденье рядом с собой его руку и нежно сжала. Он поглаживал ее пальцы, отвернувшись к своему окну. Таков был Антуан: какая бы нежность сейчас его ни обуревала, при таксисте он не станет проявлять эмоции.

Она вздохнула: чего на самом деле хочет этот человек и что он чувствует? Нравится ли ему здесь? Или он просто выполнил очередной ее каприз? Мечтал ли он сам забраться подальше от людей или просто пожалел ее, увозя от неприятных воспоминаний?

Нет, никогда ей не разгадать Антуана. Такое ощущение, что он и сам не хочет, чтобы она разгадывала его. Поэтому они давно привыкли обсуждать только желания Кэтрин, проблемы Кэтрин и планы Кэтрин…

Отель «Виктория плаза» располагался на мысе, немного вдававшемся в море, а у подножия здания распластался берег из песка, разбавленного большими камнями, и пальмовая рощица. Кэтрин прикрыла глаза от удовольствия: такой красоты и безлюдья она еще не встречала!

— Антуан! Как же хорошо! Никого нет! Я наконец-то смогу побыть одна!

Он посмотрел на нее непроницаемым взглядом.

— Да, я думаю, тебе тут будет хорошо одной. Я постараюсь не мешать.

— Ой, прости. Но…

— Я все прекрасно понимаю! — Он натянуто рассмеялся. — Уж мне-то ты можешь не объяснять.

Кэтрин нахмурилась: Антуан недоволен тем, что они не смогут проводить время вместе? Или он недоволен, что она опять вспоминает Остина? Можно подумать, он ревнует. Это что-то новое. Он не может ревновать! Он же не любит ее, и она не любит его — как можно ревновать?

— Прости меня, — сказала она, когда они вошли в номер. — Я никогда не знаю, что тебе хочется в данный момент.

— Не знаешь, что мне хочется в данный момент? — Его тон был предельная вежливым.

— Ты просто никогда не говоришь, а я…

Она не смогла закончить фразу: Антуан очень быстро и абсолютно молча подхватил ее на руки и понес в соседнюю комнату, где была широкая кровать. Кэтрин ждала, что будет дальше. Устроившись вместе с ней посередине шелкового покрывала, Антуан начал целовать ее. Он делал это властно и требовательно, как всегда ночью, когда не играл в сдержанного дневного Антуана. Кэтрин попробовала заговорить:

— Ты мне можешь объяснить… что происходит?.. Ты…

— Что происходит? — Глаза его сверкали каким-то новым, неизвестным ей огнем. — Ничего не происходит. Просто я — твой будущий муж и имею на это право.

— Антуан, да что с тобой? Ты никогда таким не был.

— Каким? Каким, черт побери?! Ты сейчас сказала, что я никогда не сообщаю тебе о своих желаниях. Теперь сообщаю: сейчас я хочу тебя. И намерен добиться своего, потому что ты мне очень нравишься. Потому что я тебя… почти что люблю. И мне надоело, черт побери, смотреть, как ты сохнешь по этому мерзавцу! У меня тоже есть сердце! И гордость.

Она не на шутку испугалась:

— Прости, но я совершенно не знала…

— Теперь знаешь!

С этими словами он снова принялся ее целовать, но на этот раз нежнее, словно извиняясь за собственную грубость.

Кэтрин лежала на подушке и не знала что думать. А главное — что делать. Совсем не за этим ехала она сюда. И если ее будущий муж намерен превращать отдых в «предсвадебное путешествие» со всеми сопутствующими удовольствиями, то она попросту соберет вещи и уедет обратно.

Потому что она хотела остаться одна. Раньше такое было возможно только с Антуаном: ты одна, но при этом совсем не одинока. Она, между прочим, рассчитывала на его понимание в такой ситуации, она вообще привыкла, что Антуан всегда ее понимает! И делает все, как она просит. А теперь…