— Буду рад взять вас с собой. В апреле...

— Я думаю, ничего не выйдет, — перебил его Макс. — Сара будет очень занята в обозримом будущем.

— Конечно, я все понимаю, — поспешил согласиться Дуглас Друитт.

«Я тоже все понимаю, — раздраженно подумала Сара. — Я должна отработать каждое вложенное пенни». До самого конца обеда она сидела с вежливым выражением лица и улыбкой на губах, старательно скрывая свое негодование. Но как только адвокат удалился в отведенную ему гостевую комнату, а они с Максом оказались наедине в своей спальне, Сара не выдержала:

— Почему я не могу поехать в апреле на раскопки?

— Потому что ты моя жена и нужна мне здесь.

— Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю?

— Согласно нашему брачному контракту.

— Согласно нашему брачному контракту ты должен был выплатить долги моей семьи — ты сделал это, но на условиях, о которых мы не договаривались. Я не представляла себе, что всю оставшуюся жизнь мне предстоит исполнять твои приказы.

— Ты несколько драматизируешь.

Он разговаривал с ней как с ребенком, и Сара взорвалась:

— Для меня весь сегодняшний день был исполнен драматизма. Когда ты пригрозил Джереми чем-то похуже переломанных ног, если он попытается скрыться от тебя, не уплатив долгов, это прозвучало как угроза и в мой адрес. Что ты задумал? Свернуть ему шею? Сломать хребет? Чтобы сразу уложить в гроб, а не сажать в инвалидное кресло, да?

— Ты имеешь в виду убийство? — Он откровенно насмехался над ней, но Сара уже не могла остановиться.

— А ты можешь совершить убийство?

— Большинство людей может.

— Я — не могу.

— Будем надеяться, что тебе не придется проверить свое заявление на деле. — Макс явно не воспринимал их разговор всерьез, и Сара решила, что глупо задавать подобные вопросы. Она холодно спросила:

— Какие еще правила я обязана соблюдать?

— Во-первых, не кокетничай с Дугласом. Как и подавляющему большинству мужчин, ему льстит, когда очаровательная женщина флиртует с ним.

Саре потребовалось несколько секунд, чтобы восстановить дыхание.

— Я не флиртовала с ним.

— А как же тогда называется то, что ты делала во время обеда?

— Я... я просто задавала вопросы, потому что мне действительно было интересно.

— Если ты не осознаешь, как действуешь на мужчин, то ты просто идиотка, — произнес Макс, растягивая слова. — Но с этого момента любой мужчина, клюнувший на твое кокетство, будет еще большим идиотом.

Сара разразилась неестественным смехом.

— О, я уверена, что они все понимают это. Мало кто рискнет посягнуть на твою собственность.

— Во всяком случае, не больше одного раза, — бросил Макс и ушел в гардеробную, закрыв за собой дверь.

Он даже не стал отрицать, что считает ее своей собственностью. Саре предстояло играть только по его правилам. Если же она попробует отстаивать свои права, во что тогда превратится ее жизнь? Разве сможет она бороться, если уже сейчас чувствует себя измученной и почти побежденной?

На столе зазвонил телефон. Сара медленно подняла трубку и ответила:

— Алло.

— Миссис Велла? Миссис Макс Велла?

— ...Да. — Она впервые откликалась на это имя. Насколько привычнее было бы сказать: «Сара Солуэй слушает».

Голос в телефонной трубке был женский, хрипловатый.

— Коси траву и суши сено, пока светит солнце, дорогая. Тебе предстоит долгая и холодная зима.

На том конце провода наступила тишина, и Сара сказала в мертвую трубку:

— Кто бы ты ни была, дорогая, ты прочла мои мысли.

В этот момент первые снежинки ударились об оконное стекло.

Когда Макс вернулся в комнату, Сара все еще сжимала трубку телефона.

— Кто звонил? — спросил Макс.

— Повесили трубку, — ответила она. Должно быть, звонили ему. И, скорее всего, переключили на эту комнату с какого-нибудь другого аппарата из имеющихся в доме. — Ты можешь проверить, но это звонили не мои.

— Возвращение домой далось тебе нелегко, правда? — Еще несколько минут назад он смотрел и разговаривал с ней так, как будто она была его заклятым врагом, а сейчас перед ней стоял абсолютно другой человек.

— Я делала все, как ты велел, — ответила Сара. — Это было поучительно.

— Прости меня.

Сара открыла рот от изумления.

— По-моему, это не самые популярные слова в твоем лексиконе.

— Я даже не помню, когда произносил их в последний раз. — Но едва Сара попыталась заговорить, Макс перебил ее: — Дело вовсе не в финансовых условиях. Мне было интересно, как твои родственники отреагируют на это. А что касается Дугласа... Ты очаровала его этим вечером, но я был не прав, обвиняя тебя в кокетстве.

— Не прав.

— Мир?

Саре не хотелось воевать с ним. Она устала от борьбы. Слегка пожав плечами, она сказала:

— Почему бы и нет? — Макс улыбнулся, и Сара не смогла сдержать ответной улыбки. — Мир! — Даже готовая возненавидеть, она отчаянно хотела его.

— Пойдем в постель, — сказал Макс, и сразу же дрожь желания пронзила ее. — Сегодня я дам тебе поспать, день был очень напряженным — слишком много стычек.

— Это ты называешь стычками? — насмешливо переспросила Сара, и они оба рассмеялись.

Макс оказался в кровати первым. Он обнял Сару обеими руками, а она удобно устроилась у него под боком и затихла. Его объятие было нежным, сулившим безопасность и комфорт. Такое же ощущение она испытала, когда он заворачивал ее в кашемировое пальто. Прежде чем погрузиться в сон, Сара подумала: «Я будто вернулась домой».

Первый день в качестве хозяйки Старого Дома Сара трудилась в ритме нон-стоп. С самого утра она пребывала в крайне взвинченном состоянии. Легкий завтрак дался ей с трудом — кофе обжег небо, а раскрошившийся круассан застрял в горле. Дуглас Друитт уже уехал в Лондон, а Макс собрался на работу после завтрака, чтобы присутствовать на Совете директоров. Саре же предстояло распрощаться с работой и коллегами. Она понимала, что на нее обрушится поток вопросов как со стороны друзей, так и со стороны прессы.

— Что мне говорить им? — спросила она Макса. — Если я расскажу, как стремительно развивались события, мне просто никто не поверит. Уж я-то знаю, какую историю могут раздуть репортеры. Можно я скажу, что мы тайно встречались какое-то время — скажем, месяцев шесть?

— Шесть месяцев будет в самый раз, — согласился Макс. — Не отвечай ни на какие личные вопросы. Улыбайся загадочной улыбкой Моны Лизы, словно ты таишь множество секретов, но никому не собираешься их раскрывать.

— Как же мне изобразить улыбку Моны Лизы? Может, так? — Сара слегка наклонила голову, чуть-чуть раздвинула сжатые губы в полуулыбке и прикрыла глаза. — Похоже?

— Ну о-о-очень загадочно, — прокомментировал Макс. — Мона-воображала.

Наверняка все ждут, что она задерет нос. Бедная девушка, заманившая в ловушку самого завидного жениха в округе. Но когда Макс стал представлять ее штату домашней прислуги, Сара испытывала скорее неловкость, чем самодовольство. Большая часть слуг выстроилась в холле, чтобы поприветствовать новую хозяйку: миссис Томсон, повар, дворецкий, главный садовник, еще трое мужчин и две женщины. Ну просто сцена из сериала. Сара шла рядом с Максом, улыбаясь и получая в ответ нервные улыбки, похожие на тик, поскольку было очевидно, что все слуги пребывают в состоянии шока.

Но когда Макс представлял ее Элисон Перри, теперь уже Сара испытала шок. Элисон выглядела как преуспевающая деловая женщина — от стильной стрижки до туфель от Гуччи. Бежевый костюм от Армани сидел на ней прекрасно, а макияж был безупречен. Большие очки с дымчатыми стеклами затеняли глаза, но Сара была уверена, что от них ничего не укрылось.

Предполагалось, что Элисон будет чем-то вроде секретаря-опекуна для Сары. А может, шпионкой Макса? Сару раздражали темные очки Элисон.

— Не волнуйся. Сегодня Элисон примет огонь на себя. — С этими словами Макс легонько поцеловал Сару в щеку. — Я вернусь домой часов в шесть.