Но последний вопрос оказался звуком, посланным в никуда, хозяин особняка отмахнулся от него как от осы и заторопился обратно в свой дом. Широкая спина его как-то странно ужалась, весь он стал похож на человека, которого забросали тухлыми яйцами.

— Мистер Паркинс… — попыталась Мария остановить мужчину. — Мистер, у нас нет никаких дурных мыслей, всего два слова…

Но господин уже скрылся в дверях виллы, слышно было, как громко щелкнули мощные запорные замки. Серж взял жену за руку и повлек ее к машине, припаркованной к бордюру, он кожей почувствовал, что за всеми их действиями неотрывно следят люди, находившиеся в салоне "Форда" с тонированными стеклами

Когда "пежо" выкатился за окраину города и на широком автобане набрал скорость, сидящий за рулем Серж повернулся к жене:

— Ты ничего не видишь позади нас, Мария? — спросил он. — С моей стороны зеркало заднего вида покрылось серой пеленой.

— Нет, дорогой, я тоже не вижу ничего, — откликнулась супруга, она оглянулась, заднее стекло оказалось затянутым синеватым дымком от разницы температур внутри салона и за бортом автомобиля. — Но я знаю наверняка, что те парни на "Форде", которых мы видели возле виллы Паркинса, идут за нами след в след.

Некоторое время было слышно лишь шмелиное гудение мотора, работавшего как часы, стеклоочистители исправно разгребали влагу, на несколько секунд открывая взору мокрое полотно дороги впереди. Фары, включенные на ближний свет, отражали лишь косые струи дождя, конца которому не было видно. И какое время суток успел растворить в себе этот бесконечный дождь — день ли, вечер, а может быть раннее утро — сидящим в автомобиле было уже все равно, потому что это все отражалось в одном темно-сером цвете. Лишь часы на передней панели бесстрастно отщелкивали красной секундной стрелкой деление за делением, неторопливо спихивая за спину черной своей подруги и сами цифры.

Позади "пежо" остались Райгот, за ним Тонбридж, но картина вокруг не менялась. В какой-то из моментов показалось, что американцы решили пойти на обгон, они вырвались из пелены дождя и замигали фарами. Серж прибавил газу, он решил испытывать судьбу до конца, чтобы ни ждало его с женой впереди. На почти безлюдном шоссе помощи ждать не приходилось ни от кого. И мощный "Форд" отстал, снова растворился за спиной в сером безмолвии.

— Может быть нам следует предупредить местную полицию о погоне за нами? — Мария вытащила из сумочки сотовый телефон, повертела его в руках. — Как ты считаешь?

— Ты думаешь, что эта штука сработает и здесь? — с сомнением похмыкал супруг. — Мне кажется, он настроен только на нашу страну.

— Эта связь спутниковая, с помощью этой коробки я смогу дозвониться хоть до Америки.

— И кого ты призовешь к нам на помощь, американских копов? — заставил себя улыбнуться Серж. — Я не уверен, что в Англии полицейские участки успели снабдить сотовыми телефонами. Пока ими пользуются только избранные.

— К тому же, я не знаю их номера…

На одном из крутых поворотов американцы снова стали приближаться к беглецам. Мимо "пежо" прогрохотала парочка безразмерных трейлеров, обдавших машину валами брызг. Стеклоочистители заработали с удвоенной энергией.

— Только бы этим недоумкам не пришло в голову устроить нам аварию. Места здесь безлюдные, а дорога скользкая, — снова решила Мария поделиться с мужем не слишком веселыми своими мыслями. — Для них это пустяковое дело.

— Перестань фантазировать. Насмотрелась американских боевиков и вообразила себе черт знает что, — пробурчал Серж, не отрывая взгляда от дороги. — Ты подумала о том, что сейчас сказала?

— Тогда разъясни мне, пожалуйста, зачем они увязались за нами? — в глазах женщины появился тревожный блеск.

— Затем, чтобы узнать, кто мы такие, откуда приехали. И почему заинтересовались русским Барсуковым.

— Но мы к вилле этого Барсукова не подходили.

— Зато имели контакт с его другом.

— Хорошо, а что же дальше?

— Они отстанут от нас, как только мы приедем в Дувр и погрузимся на паром, — пояснил Серж, добавив в голос мягкости. — Прежде чем устраивать нам аварию, им надо убедиться, что мы этим людям не являемся прямыми конкурентами.

— Но если бандиты за нами увязались, значит, они так и думают.

— Не уверен. Сначала им надо это доказать…

До самого Дувра неизвестные люди из автомашины, пристроившейся в хвост Сержа с Марией, больше не пытались их обгонять, не говоря о том, чтобы устроить им аварию. А спустя пару недель, когда молодая женщина снова находилась в кабинете своего супруга, просматривая лоты, выставленные на аукционе "Сотбис", зазвонил сотовый телефон. Она долго пыталась выяснить, кто набрал ее номер, но трубка упорно молчала. И тогда Мария поняла, что угроза, исходившая от незнакомцев, притормозивших возле особняка Кельвина Паркинса в английском городке Эпсоме, которую они с Сержем почувствовали шкурой, не собирается исчезать бесследно. Она лишь ждет своего часа, чтобы нанести упреждающий удар по ним, проявившим нежелательный кому-то интерес к диадеме работы итальянского ювелира Николо Пазолини. Мария посмотрела на портрет знаменитого деда, висевший на стене напротив, и еще крепче сжала зубы. У нее тоже был галльский характер, не уступавший в упорстве достижения цели казачьему характеру ее мужа.

Подвижное войско из терских казаков, призванных из нескольких левобережных станиц, третий день подряд пробивалось по горным дорогам к логову имама Шамиля, предводителя кавказских абреков. Станичников вел полковник Панкрат Дарганов, возведенный в этот чин на войсковом кругу после гибели его отца Даргана Дарганова и назначенный этим же кругом походным атаманом. Вокруг возносились в небо неприступные скалы с снежными вершинами, закрытыми облаками, они вставали на пути войска, ощетинившегося пиками, отвесными стенами, заставляя вновь и вновь спускаться в узкое ущелье с гремящей по его дну горной речкой, заваленной обломками скальных пород. Другой дороги больше не было. Лошади осторожно переставляли копыта, нащупывая твердую поверхность, и все равно нескольких из них, поломавших ноги, пришлось прирезать. Позади осталась Большая Чечня с равнинными и горными чеченскими аулами, которые терцы старались обходить стороной, чтобы не ввязываться в бой раньше времени. Впереди вздыбился такой же непокорный Дагестан с не одним десятком народов, объединенных Шамилем в мощный кулак, враждебный Российской империи. Редкие селения, состоящие из нескольких саклей, здесь были недосягаемыми, они ютились на головокружительной высоте и походили на орлиные гнезда с выбившимся из них пухом — такими казались снизу стены домов, сложенные из обломков скал. Пока все было тихо, уверенные в своей недоступности, горцы не слишком заботились о безопасности, забывая выставлять наблюдателей. Но тишина эта могла взорваться в любой момент, потревоженная всего одним гортанным возгласом. И тогда сверху ринулись бы на дно ущелья каменные водопады, а удальцов, пожелавших потревожить этот край своим появлением, из-за каждого угла поджидала бы смерть в виде ружейного дула или острой сабли.

Панкрат понукал своего кабардинца вперед, сейчас им владела только одна мысль, вызывающая чувство мести за своих родственников. За месяц, пролетевший с того момента, когда абреки похитили его меньшего сына Павлушку с младшей сестрой Марьюшкой, а отец был убит выстрелом чеченского разбойника, он с братьями и зятем, французом Буалком, так и не вышел на горцев, причастных к трагедии всей семьи. Никто из пленных абреков тоже не решился указать на место пребывания исполнителей мести, чтобы отнять у них сестру с сыном, или хотя бы выкупить их за деньги. А если не получилось бы ни одно, ни другое, отомстить им по законам гор за все преступления. И полковник сам решил добраться до логова имама Шамиля, главного виновника семейной трагедии, укрывшегося в неприступном дагестанском ауле Гуниб, чтобы вытрясти из него разбойничью душу и поставить в споре казачьих с чеченскими родов окончательную точку. В том же ауле прятались и другие кровники Даргановых. Русские военачальники при штабе в Кизляре отказались поддержать затею атамана. Они по прежнему считали, что имам ничего из себя не представляет и поймать его проще пареной репы, было бы желание на то государя императора. Мало того, эти начальники стали препятствовать походу, объявив внеочередной призыв терцов на службу в Санкт-Петербурге, и отсылая их на турецкие кордоны. Взбешенный отказом русских, которым служил верой и правдой, Панкрат с братьями вскочили на коней и поскакали по станицам, поднимая терцов на басурманов. Они объехали четыре казачьих поселения — Червленую, Ищерскую, Шелковскую и Наурскую — ни в одной из них не узнав отказа. Вооруженные до зубов сотни собрались в станице Стодеревской, на дух не воспринимая отговорок москальских штабистов. На следующую ночь все они переправились через Терек и устремились на вражескую территорию. Им удалось проскочить незамеченными большую часть расстояния до змеиного гнезда, а потом сама природа встала на их сторону, по утрам и ближе к вечеру напуская в ущелья клубы тумана.