— Считаете неправильным уводить чужих женщин? Какая щепетильность. — Повернувшись, она встретилась взглядом с Люком Беннеттом. — Джейк прав. Я считаю его своим другом. Я рад, что он тоже считает меня своим другом.

— Вы знаете, какого он мнения о вас как о друге? — Люк поднял черную бровь.

— Ваш брат не из тех, кого можно назвать открытой книгой, — с улыбкой ответила Маделин. Ей жаль женщину, которая решила связать свою жизнь с Джейком Беннеттом. Искренне жаль. — Он скуп на улыбки. В отличие от вас, — добавила она.

— Это плохо? — озорно улыбнулся Люк.

— Для вас? Нет. Для женщин, которым адресованы эти улыбки, — возможно.

«Пора перестать смотреть на его красивое лицо и переключить свое внимание на что-то другое», — сказала она себе. Например, на его серой футболке, обтягивающей мускулистую грудь. На его бицепсах, которые напряглись, когда он наклонился и положил предплечья на стол. При этом он задел плечом ее плечо. Мэдди не сомневалась, что он сделал это нарочно. Такие мужчины, как Люк, прекрасно владеют своим телом. Когда он повернул голову и уставился на губы Маделин, у нее перехватило дыхание.

Ее взгляд против воли задержался на чувственном изгибе его рта. Морщинки по краям рта свидетельствовали о том, что он любит посмеяться.

— Достаточно увидели? — пробормотал Люк.

Мэдди, которая редко краснела, почувствовала, как ее щеки вспыхнули.

— Думаю, да. — Злясь на него и на саму себя, она переключила свое внимание на механизм на столе. — Итак, на чем мы остановились?

— Понятия не имею. Поскольку я собираюсь задержаться здесь всего на неделю, думаю, нам следует двигаться дальше.

— Что вы имеете в виду?

— Наш первый поцелуй. — Взяв маленькие кусачки, он осторожно перевернул детонационный механизм, и она увидела еще полдюжины проводков. — Перерезав один из них, я выведу детонатор из строя, не испортив тостер. Весь вопрос в том — какой.

— Я не знаю.

— Хотите попробовать угадать?

— Нет, — ответила Мэдди. — Я бы хотела знать, что я собираюсь делать и зачем, до того, как начну это делать. К примеру, зачем мне вас целовать.

— Хороший пример.

— Я не наивная школьница и давно удовлетворила свое любопытство, касающееся поцелуев, — сказала она. — Просто я не знаю, зачем мне целовать мужчину, который меня презирает. — Немного помедлив, она добавила: — Вы презираете мои деньги или то, как они мне достались?

— Возможно, вы вышли замуж не из-за денег, — сказал Люк, вопросительно глядя ей в глаза. — Возможно, вы любили своего мужа.

Мэдди долго смотрела в его выразительные тигриные глаза, жалея, что не может ответить «да». Как бы велико ни было искушение, она никогда не лгала и не собирается начинать сейчас.

— Я вышла за Уильяма Делакарта ради стабильности и возможностей, которые давало его положение. Он был хорошим человеком. Я уважала его и никогда ему не изменяла. Если вам так хочется знать, любила ли я его, мой ответ будет «нет».

Люку Беннетту ее ответ не понравился. В его янтарных глазах читалось осуждение.

— Вы с ним спали? — спросил он.

— Вы были влюблены в каждую из женщин, которые побывали в вашей постели? — холодно парировала она.

— Нет, — так же холодно ответил Люк. — Он знал, что вы его не любили?

— Да.

— Бедняга, — пробормотал он, но не отстранился.

— Еще вопросы есть?

— Да. — Губы Люка изогнулись в кривой улыбке, взгляд стал напряженным. Его руки, как и ее, по-прежнему лежали на столе. Их лица были так близко, что стоило ей только слегка податься вперед и наклонить голову, и их губы соприкоснулись бы. — Вы уверены, что не хотите этого поцелуя?

— С какой стати мне вас целовать, если я вам даже не нравлюсь?

— Не задавайте вопросов. Просто поцелуйте меня.

Он умеет заставить ее хотеть того, чего ей не следует хотеть. Например, прикоснуться губами к его губам. Оказаться в его объятиях и почувствовать себя защищенной. Ощутить, как по ее телу прокатываются волны желания.

Подавшись вперед, она прижалась губами к губам Люка. Это был поверхностный контакт, но такой совершенный. Затем руки Люка сомкнулись вокруг нее, и она почувствовала исходящее от него тепло. Закрыв глаза, она коснулась кончиком языка его верхней губы.

Люк не стал ее торопить. Он просто позволил ей изучать форму его губ, пробовать их на вкус. Но как только она собралась отстраниться, он запустил руку в ее волосы и поцеловал ее крепче. Его язык ворвался внутрь ее рта и скользнул по ее языку. Реальность исчезла, остался только этот мужчина и огонь желания, который он разжег в ней одним-единственным поцелуем.

— Сколько лет вам было, когда вы выходили за него замуж, Мэдди? Вы знали, от чего отказывались? — спросил он, оторвавшись наконец от ее губ.

— Поверьте, я была достаточно взрослой. — Она поцеловала его в последний раз. Медленно и глубоко. Ей очень хотелось быть такой, какой этот мужчина хотел бы ее видеть. Юной. Наивной. Невинной. Но у нее никогда не было возможности быть такой, и он должен это понять.

Если сможет.

Неохотно Маделин отстранилась от него и отошла в сторону:

— Да, я прекрасно понимала, что делала, когда отказывалась от любви и страсти ради богатства и стабильности. Но я никогда не жалела о том, что заплатила эту цену. Я бы хотела…

Как бы она хотела рассказать этому мужчине о более светлом и счастливом прошлом. К сожалению, это невозможно. Желать, чтобы все было по-другому, бессмысленно.

Люк выругался и отвернулся.

— Я не могу, — сказал он, тряхнув головой, очевидно, чтобы прояснить мысли. — Я не…

— Что «не»? Не испытываете ко мне симпатии? Я это уже поняла.

— Не говорите за меня. — Он пронзил ее взглядом. — Вы мне очень нравитесь.

— Возможно. Но вы не хотите, чтобы я вам нравилась, — ответила она, изобразив на лице холодную улыбку, которую за много лет довела до совершенства. — Это я тоже прекрасно понимаю.

Оспаривать ее последнее утверждение Люк не стал, и Мэдди была благодарна ему за честность. А также за то, что он держался на расстоянии и не пытался продолжить начатое.

— Послушайте меня, Люк Беннетт, — мягко произнесла она. — Вы думаете, что знаете, какая я. Поверьте мне, я тоже знаю, что вы за человек. У вас зависимость от адреналина. Вы привыкли к преждевременной смерти ваших коллег и принимаете ее как должное. Это можно прочитать в ваших глазах. Вы не дорожите собственной жизнью и ничего не знаете о любви. Она никогда не встречалась на вашем пути. Вы просите женщину о поцелуе, но даже не заметите, если разобьете ей сердце. Не судите меня, Люк Беннетт, и я не буду судить вас.

Дважды за последние два дня Люка критиковали за ошибочность суждений. Всякий раз, когда он думал, что раскусил Маделин Делакарт, она доказывала ему обратное.

Если собрать воедино все, что он знает о Мэдди, можно сделать вывод, что она не так уж плоха. Его влечение к ней говорит само за себя. Его никогда не тянуло к бесчувственным женщинам. К легкомысленным и поверхностным — да, но к бессердечным никогда. В пользу Маделин также говорит ее дружба с Джейком. В то же время ей нисколько не стыдно за то, что она вышла замуж из-за денег. С этим он никак не может смириться.

— Мы не помешаем? — послышался из дверей голос Джейка. Сделав над собой усилие, Люк перевел взгляд с Мэдди на своего брата. Он был не один. Рядом с ним стоял По. Оба хмурились. — Если хотите, мы можем прийти позже, — с сарказмом произнес Джейк.

— Нам следует остаться, — сказал мальчик Джейку по-китайски так быстро, что Люк едва разобрал слова. — Если мы уйдем, они, возможно, поубивают друг друга.

— У меня тоже такое ощущение, — ответил Джейк.

— Рада, что вы оба так быстро нашли общий язык, — произнесла Маделин. — На всякий случай отмечу, что не стала бы его убивать.

— Возможно, я тоже не стал бы ее убивать, — пробормотал Люк.

— Рекомендую вам держаться друг от друга подальше, но разве меня когда-нибудь кто-нибудь слушает? — сухо сказал Джейк. — Что касается По, нам еще нужно решить, останется он здесь или нет. Приходи завтра, Мэдди.