Обо всем этом он думал, наблюдая за девушкой и девочкой, которые, сидя на бордюре, уплетали пирожные и весело переговаривались.

— Поиграем еще? — попросила Катя, с удовольствием уничтожив заслуженный приз.

— Я бы с радостью, — вздохнула Ася, — но у меня дома такой кавардак…

— Что? — Катя не поняла последнего слова.

— Беспорядок страшный, — объяснила Ася. — Надо идти делать шкафы.

— Ты сама их делаешь? — изумилась девочка.

— Приходится, — еще раз вздохнула Ася. — Когда я соберу эту проклятую мебель, ты придешь ко мне в гости?

Катя кивнула в знак согласия.

— А почему она проклятая?

— Потому что у меня ничего с ней не выходит. Ну, пока! Не скучай.

Ася поднялась, взяла сумки в руки и, махнув головой Кате на прощание, пошла домой.

Она вставила ключ в замок, когда за спиной раздался голос:

— Здравствуй, Настенька.

Горестно вздохнув про себя, Ася медленно повернула голову. Иван держал в руках набор отверток и пассатижи с видом заправского плотника.

— Здравствуйте, — нехотя ответила она. — Все ищете работу?

— Жалко терять только что приобретенный опыт, — шутливо посетовал Иван. — Вдруг кому-то пригодится… Тебе, к примеру. Чего тянуть, ждать, когда появится время у Юлиана, а рядом пропадают свободные руки?

— Вы умеете убеждать, — недобро усмехнулась Ася, открыв дверь. — Входите.

Она наклонилась за сумками, но Иван перехватил их быстрее.

— Если согласилась использовать меня, то уж на всю катушку… м-м-м… — От удара Асиного затылка о его подбородок у него из глаз посыпались искры. Он выпрямился, зажмурившись от апперкота хрупкой Насти.

— Меньше будете говорить.

— Настенька! — растягивая гласные, взмолился Иван, открыв глаза и сверкнув густой синевой взгляда ей в лицо.

Она отвернулась, скрывая улыбку и борясь с желанием ударить его еще раз.

Иван отнес в кухню сумки и пошел в комнату, где дожидалась своего мастера деревянная пирамида. Ася разложила продукты по местам, села на стул и задумалась.

Странный народ мужчины. Одного не допросишься, другого не выдворишь. Юлиан говорил, что собрать мебель — раз плюнуть, сосед — что намучился, пока собрал. Однако этот мученик без слов, без просьбы приходит и делает, а тот, кто поднаторел, палец о палец не стукнет. Интересно, для кого она старается? Кто будет жить в этом доме?

— Настя, иди сюда, помоги.

Не этот голос она хотела слышать. Но шкафы нужны именно ей. Ася встала и пошла в комнату.

— Подержи так, пожалуйста.

Ася взяла деталь, которую держал Иван.

— Вот так — на весу, чтобы пазы сошлись.

Он начал ввинчивать болт. Ася завороженно смотрела на напрягшиеся красивые руки Ивана. Неожиданно в памяти всплыло, как они ласкали ее — большие и нежные, с длинными крепкими пальцами. Ласкали умело, быстро находили чувствительные точки, и она стонала, словно пела сирена, от прикосновения чутких пальцев музыканта любви…

Ася вздрогнула. Иван поднял голову и с улыбкой подмигнул.

— Молодец! Здорово у нас вдвоем получается.

Она отвела глаза и промолчала. Иван поднял одну доску, вторую, выбрал то, что счел нужным, и приставил для соединения.

— Держи. — Ася подчинилась. Снова заработали кисти рук, снова вздулись мышцы. — Ты давно знаешь Юлика?

— Полгода. — Ася опустила глаза, подальше от соблазна. — А вы?

— Учились вместе. Он же говорил вчера.

— Но друзьями не были. — Ася опасалась, как бы Юлик не узнал ее прошлое.

— Ты наблюдательная, Настя, — похвалил Иван, беря очередной болт. — Приятелями не были, скорее соперниками.

— Вот как? — невольно удивилась девушка.

— Он был завидный жених. — Иван с нажимом вкручивал болт в дерево, что сказалось и на голосе.

— Почему «был»?

Иван выпрямился и посмотрел Асе в глаза, потом улыбнулся:

— Не обращай внимания, я завидую.

Слишком легко он признался в зависти, чтобы это было правдой, подумала Ася и запоздало вспомнила, что нехорошо обсуждать отсутствующего Юлиана.

— Ну вот. Одна коробка готова. Сейчас закрепим заднюю стенку и дверцы — и можно пользоваться шкафом.

Иван поднял прямоугольник на ножки и через эту раму улыбнулся Асе. Она рассматривала остальные детали.

Веселого разговора не получалось, как не получалось выведать об отношениях Насти с Юлианом. Она отмалчивалась на его шутливые замечания и блуждала взглядом по комнате. Иван начал привинчивать заднюю стенку шкафа.

— Юлиан знакомил тебя с семьей? — снова спросил он.

— Какое отношение это имеет к шкафу? — не очень вежливо поинтересовалась Ася.

— Действительно, — тихо подтвердил Иван и замолчал.

С дверцами пришлось повозиться, но шкаф все-таки был собран и водворен на отведенное место. Иван осмотрел свой труд и принялся за следующую секцию.

Через несколько часов обои спрятались за уютным деревом цвета мореного дуба с бронзовыми замочками и узорчатыми ключиками на дверцах. Асе так хотелось погладить рукой теплые полированные стенки мебели, пальцами провести по новеньким полочкам, но присутствие Ивана сдерживало ее.

— Как говорит мой сварщик: готовь угощение, начальник, — бодро сказал Иван, подкручивая натуго болты.

Ася растерялась. Она не намеревалась кормить Ивана, но традиция обязывала.

— Я шучу, Настенька, — успокоил Иван, видя ее замешательство. — Я еще не отработал вчерашний ужин. Сегодня я вряд ли закончу. Давай оставим как есть, а завтра я поставлю антресоли. И тебе хватит работы на сегодня.

— Этого достаточно. — Ася не стала настаивать на угощении. — Остальное сделает Юлиан.

— Хм… — Иван потер руки, стряхивая невидимую пыль. — Я бы не стал на него особенно надеяться.

Ася гордо выпрямилась.

— Сколько я вам должна?

Иван насторожился и поглядел на девушку исподлобья.

— Чего должна?

— Денег сколько я должна? — упрямо повторила Ася.

Иван все смотрел на нее, теряясь в догадках: то ли из-за денег она отказывалась от его помощи, то ли обидеть хочет в отместку за что-то, возможно, за Юлиана.

— Соседи денег не берут, — ответил он, чувствуя пустоту в районе желудка. — Я приду завтра и закончу сборку.

Ася не успела выйти из комнаты, когда закрылась входная дверь. В квартире стало необычно тихо. Она обидела Ивана, и сразу пропали радость и желание что-либо делать.

Она обидела его.

Кем бы он ни был, но чашку чаю заработал. А она, как скряга, спросила о деньгах. Даже не поблагодарила.

Ася прошла в кухню, но аппетит пропал. Она обидела Ивана, и обида рикошетом отразилась на ее настроении. Но — черт побери! — что она такого сказала? Он не боялся пять лет назад обидеть ее, когда подсунул счет под чашку утреннего кофе. А теперь улыбается и строит глазки, как будто так и надо. И еще смеет обижаться на обычный в таких случаях вопрос.

И Юлик хорош! Языком молоть да в постели кувыркаться он — пожалуйста. А как помочь немного — для себя же! — так нет. Ты, Асенька, сделай все сама, а я приду на готовое… Щас!

Но Юлиана она быстро оправдала: человек на работе, занят постоянно и, естественно, хочет отдохнуть, а она лезет со своей мебелью. Не так просто было оправдать себя — она обидела Ивана.

Он пришел на следующий день, как обещал. Скромно улыбнулся и прошел в комнату. Ася предложила помощь, но Иван отказался. Покрутившись немного, она пошла в кухню. Сегодня она накормит его, решила Ася. Как бы она ни относилась к новому соседу, не надо забывать об элементарной воспитанности и благодарности.

Почему-то она постеснялась накрыть стол в комнате — не хотела маячить перед Иваном, поэтому сервировала стол в кухне. За две недели, что она прожила в новой квартире, кухня стала ее излюбленным местом. Именно здесь она ощущала себя полновластной хозяйкой, когда не надо делить плиту с еще двенадцатью соседками по этажу, когда все под рукой и чисто — по-домашнему.

Закончив, Ася пошла в комнату. Иван, стоя на стуле, пытался установить на шкаф антресоль. Держать под самым потолком нелегкую конструкцию и пытаться установить ее в пазы — дело нешуточное. Ася схватила стул, придвинула ближе к Ивану и легко вспрыгнула на него. На миг утратив равновесие, она вцепилась в широкое плечо, заставив его удерживать двойную ношу.