Миниатюризация современной техники открыла перед этой технологией новые возможности. Сегодня в сосудистое русло вводят двухпросветный катетер с баллончиком на конце. Достигнув места сужения, баллончик на несколько секунд с силой раздувается, размазывая бляшку по стенкам артерии, и таким образом восстанавливает ее пропускную способность. Новый метод, получивший название «ангиопластика», позволяет восстановить кровоснабжение даже в полностью забитом жировой пробкой сосуде. Для больных это означало радикальное упрощение лечения: вместо обширной операции с общим наркозом и остановкой сердца — прокол на ноге. Утром приходишь на процедуру, вечером уходишь домой со здоровыми артериями.

Правда, поначалу результаты ангиопластического лечения уступали хирургическим: на месте размазанной по стенке бляшки новая возникала еще скорее, чем на сшитых сосудах. Однако новые катетеры инвазивных кардиологов научились доставлять на исправленный участок стенты — металлические пружинки, бравшие на себя роль внутренней арматуры сосуда. Это затрудняло образование новых бляшек. А в 2001 году всем известная фирма Johnson&Johnson начала наносить на стенты лекарство — противоопухолевый антибиотик серолимус, который предотвращал повторное образование сужений в местах установки стентов.

Эндоваскулярные (то есть основанные на манипуляциях внутри сосудов) решения появились и для других проблем, традиционно считавшихся хирургическими. Например, многие нарушения сердечного ритма лечили рассечением лишних проводящих путей или разрушением автономного генератора ритма. Сегодня это тоже можно сделать без операции: катетер проходит через полость желудочка сердца к сердечной стенке, установленные на нем специальные датчики обнаруживают патологический участок, затем к месту событий подходит другой катетер, дающий разряд, который и подавляет самовольную активность.

Лечение врожденных пороков сердца, казалось бы, невозможно без полномасштабной операции. Ну, в самом деле, что можно сделать, если в перегородке между правым и левым желудочками сердца зияет большая прореха, и обогащенная кислородом кровь из левого желудочка свободно смешивается с венозной кровью в правом желудочке? Только вскрыть грудную клетку, проникнуть внутрь сердца и заштопать отверстие. Но оказалось, что и это можно проделать, введя с помощью катетера внутрь желудочка пластиковую «заплатку» и прикрепить ее специальными «кнопками» к краям отверстия.

Протезы и доспехи

Пока инвазивная кардиология конкурировала с хирургами, те, опираясь на новые инженерные разработки, освоили новые методы лечения. Скажем, эффективный способ фибрилляции известен давно: пропустить через сердце мощный электрический разряд. Он заставит все клетки миокарда сократиться одновременно, тем самым восстанавливая синхронность их работы. А что делать, если фибрилляция прихватила человека дома или на улице? На то, чтобы привезти ему разрядник-дефибриллятор, отводится минут пять. Иначе можно попрощаться с мозгом: кора головного мозга еще чувствительнее к кислородному голоданию, чем сердечная мышца, и без кровоснабжения необратимо гибнет в течение нескольких минут. Чтобы избежать этого, недавно был создан имплантируемый автоматический дефибриллятор размером со спичечный коробок, состоящий из емкого конденсатора и специальных датчиков. Датчик днем и ночью следит за активностью сердечной мышцы. Как только начинается сбой, он дает команду, конденсатор разряжается, и работа сердца восстанавливается.

Идея имплантировать техническое устройство внутрь грудной клетки принесла свои плоды и в клинике хронической сердечной недостаточности. Лучше всего было бы создать протез, способный полностью заменить больное сердце и при этом не подверженный иммунному отторжению. Но, как уже говорилось, никакие созданные устройства пока близко не сравнятся с той надежностью и долговечностью, которыми обладает здоровое сердце.

В сентябре 2006 года Управление по продуктам и лекарствам США выдало компании Abiomed лицензию на выпуск прибора AbioCor — полного механического протеза сердца, который позволял тяжело больному человеку дожить до того, как появится возможность пересадить ему донорское сердце. Период такого ожидания иногда растягивается на несколько лет.

Чаще, однако, в качестве таких «мостов» используются устройства, протезирующие работу лишь части сердца, как правило, левого желудочка — самого мощного отдела, выталкивающего кровь в аорту. На сегодня целый ряд таких устройств серийно выпускается в разных странах. Они позволяют своим обладателям вести вполне нормальный образ жизни: ходить на работу, заниматься домашними делами и даже рожать и воспитывать детей.

Но есть и минусы. Во-первых, к ним надо как-то подводить энергию — не делать же больному новую операцию всякий раз, как у вживленного в его грудь насоса сядут батарейки! В разных моделях этот вопрос решен, соответственно, по-разному. В одних мотор находится снаружи, а внутрь идут трубки со сжатым воздухом, двигающим туда-сюда мембрану. В других мотор пребывает внутри тела (иногда даже внутри левого желудочка), а наружу выходят только провода питания. Но любой канал, проходящий через кожу, — это потенциальные ворота для инфекций. Поэтому в самых продвинутых моделях имплантируемый протез снабжен аккумулятором и зарядным устройством, получающим энергию от внешнего источника путем электромагнитной индукции, то есть без прямого контакта.

Вторая ахиллесова пята — подшипники: они быстро изнашиваются и вдобавок провоцируют образование тромбов. В этом отношении наиболее совершенна модель INCOR немецкой фирмы Berlin Heart. В ней никаких подшипников нет, а выполняющая роль мотора миниатюрная турбинка подвешивается в управляемом магнитном поле.

Вживление искусственного желудочка — большая и сложная операция, на подготовку к которой может уйти много времени. Ученые уже упоминавшейся фирмы Abiomed разработали турбинку диаметром меньше 3 миллиметров и длиной 10 миллиметров, приводимую в движение маленьким электромоторчиком. Она устанавливается на конце тонкого катетера и через прокол в артерии на ноге проводится в сердце, где и начинает работать. Производительность такого мини-насоса соответствует производительности здорового сердца: до 5 литров крови в минуту.

Врачи уже успели обнаружить, что иногда такие «мосты» выходят за пределы своей скромной роли: в сердце, избавленном от непосильных нагрузок, патологические изменения прекращаются или даже обращаются вспять. Такие случаи нечасты, но и не уникальны: примерно у 5—10% пациентов искусственный желудочек приводит к полному выздоровлению больного сердца, потом отпадает необходимость не только в пересадке, но и в дальнейшем использовании самого протеза, который просто удаляют.

Даже 5% от тех десятков тысяч, что стоят сегодня в почти безнадежной очереди за донорским сердцем, это тысячи людей, не только спасенных, но и возвращенных к нормальной жизни.

Стоимость донорского сердца даже в далеком будущем вряд ли упадет ниже 100 тысяч долларов. Так что даже в относительно богатых странах такое лечение доступно далеко не всем, кто в нем нуждается. Нельзя ли обойтись более дешевыми средствами?

Сердце в авоське

Двое из трех человек, ожидающих пересадки сердца, больны ДКМП — его самопроизвольным расширением. А что, если просто не позволить сердцу расширяться? Эта мысль приходила в голову медикам разных стран. В России центром таких поисков оказалось отделение хирургического лечения болезней миокарда Научного центра хирургии РАМН во главе с его заведующим доктором медицинских наук Алексеем Коротеевым.

Технология, разработанная группой под его руководством, в общих чертах выглядит так. Прежде всего больной проходит курс интенсивной кардиотерапии, позволяющий хотя бы приблизить параметры больного сердца к норме. Когда больному становится лучше, ему делают спиральную томографию, позволяющую создать точную трехмерную компьютерную модель исследуемого органа. Эта модель воплощается в материале, и по созданному муляжу индивидуально шьется сетка из специально обработанного дакрона. После чего больному делается операция, в ходе которой сетка надевается на его живое сердце.