— Джейн, у меня и в мыслях не было ничего подобного. Я прошу вас потому… — Он помолчал, раздумывая. — Хорошо, я сознаюсь: это не обычное приглашение для осмотра Барби. Главная причина в том, что девочка видит в вас друга. Так же, как и я. Вы же можете навестить нас… как друг?

Джейн смутилась. Что, интересно, он имеет в виду под словом «друг»?

Пауза затянулась. Между тем Билл ждал ответа, и Мэрил явно нервничала, боясь опоздать в школу.

— Д-да. Наверное, да. Хорошо. Я… буду рада прийти завтра снова. Спасибо.

Все равно она скоро уедет. Сначала к Голубым Горам, потом работать на север. Биллу известно, что она уезжает, и вряд ли их дружба может перерасти во что-то большее. Короткие встречи — вот и все. Ради Барби…

На следующий день за пятнадцать минут до того, как Билл должен был заехать за ней, раздался звонок в дверь. Джейн замерла с расческой в руке. А вдруг это Билл Форстер!

Хорошо еще, что она уже одета, но… Джейн устыдилась царившего в квартире беспорядка. Теперь уже ничего не поделаешь — неряха!

Она отложила расческу и критически посмотрела на себя в зеркало, сомневаясь, не слишком ли затрапезны полосатая блузка и серые брюки для шикарного особняка Форстера. Недовольная собой, Джейн открыла входную дверь.

— Билл! — Его крупная высокая фигура едва помещалась в узеньком и невысоком дверном проеме. — Я опоздала? Прошу прощения за то, что вам пришлось зайти за мной, — извинилась она. — Надеюсь, вам было легко припарковать машину?

— Совсем нетрудно. — Он слегка оперся рукой о косяк. — И вы совсем не опоздали. Это я приехал раньше.

— Я… я только захвачу косметичку.

— Вы разве не пригласите меня зайти? — с надеждой спросил Форстер.

Он нарочно приехал раньше? Чего он добивается? Осмотреть ее квартиру, чтобы окончательно решить, достойна ли она называться другом респектабельной семьи Форстера?

— С удовольствием. Пожалуйста, заходите. Но у меня такой беспорядок. Прошу прощения.

Может, он зашел по другой причине? Например, чтобы отменить ее визит. При этой мысли у нее сжалось сердце. Она так хотела повидаться с Барби. Только с Барби? Не обманывай себя, Джейн!

— Хорошая квартира, — сказал Билл, входя.

Джейн с недоверием взглянула на него, вспоминая царственный особняк. Зачем он лукавит? Могут ли ему понравиться полки и столики, заваленные книгами и журналами, пестрые безделушки, которые она собирала уже много лет. И эти яркие подушки, разбросанные по полу, многочисленные диски, небрежно разложенные около музыкального центра? Вся ее квартира была размером с ванную в доме Форстера!

— Просто очаровательная квартира. Теплая, интеллигентная и… уютная.

— Вы хотите сказать, что вся эта рухлядь создает особый шарм богемы? — съехидничала Джейн. Кажется, он хватил через край, польстив ее жалкой квартирке. — Не хотите присесть?

— Спасибо. — Билл опустился в одно из старых кресел, которые она привезла из маминого дома, и утонул в его мягкой глубине, вытянув перед собой длинные ноги.

Джейн засмеялась: так комично выглядел элегантный Билл в объятиях обветшалой старины.

— У вас возникнут осложнения, когда вы попытаетесь выбраться из этой древности, — смутилась хозяйка.

— А если я не захочу вставать? Кресло чертовски удобное.

Казалось, он даже слово «чертовски» произнес со смыслом, желая привнести домашний оттенок в их беседу. Но зачем?

— Это очень старое кресло. Из нашего семейного дома, — ответила она, присаживаясь на краешек другого, точно такого же, и с тревогой думая, что же последует дальше.

— А вы давно живете одна, без родителей? — спросил Форстер, блаженно откидываясь на мягкую спинку.

Он зашел просто поболтать? Поэтому и приехал раньше срока? Сомнения не давали Джейн покоя.

— Я уехала, как только пошла на курсы медсестер. Мама все еще живет в нашем старом доме. Он, конечно, для нее слишком велик, да еще сад, но я никак не могу уговорить ее переехать.

— Она живет одна?

— Да. — Джейн покраснела. — Мой отец умер несколько лет назад. После того как я стала жить самостоятельно.

— А братья и сестры?

— Нет, к сожалению. До того как я родилась, у моей матери было несколько выкидышей. Она всегда говорила, что это просто чудо, что родилась я.

Так вот зачем пришел Билл Форстер. Расспросить ее о семье, о прошлом. Подробнее узнать о ней. Чтобы решить, подходит ли она в друзья ему и его дочери? Червь сомнения продолжал точить ее.

— Как Барби провела ночь? — поинтересовалась Джейн, опасаясь новых подвохов. — Она сейчас с Мэрил? — Ее удивляло, что Билл совсем не торопится домой.

— Спала, как младенец. Голова у нее не болит, и все, кажется, хорошо.

— Она очень быстро выздоровела. Дети куда крепче, чем кажутся.

Нелишне было напомнить ему об этом, чтобы он не обращался с ребенком, как с фарфоровой статуэткой.

— Барби очень хочет вас снова увидеть, Джейн. Она искренне привязалась к вам. И к вашему Лупоглазику, — усмехнулся Билл. — Благодаря этой трогательной игрушке она наконец-то забыла про свое драное одеяло. Вы мне очень помогли, мисс Уилсон.

Он ласково посмотрел ей в глаза, вызвав у Джейн ответное чувство нежности. Наступила долгая пауза, и, чтобы как-то прервать ее, Джейн будто невзначай заметила:

— У вас изумительно красивый особняк, Билл, радующий глаз.

— Красивый? — переспросил Форстер. — Никогда не задумывался над этим, — слукавил он.

Возможно, дом Билла Форстера и не похож на тот, о котором бы мечтала она, — в нем Джейн не чувствовала бы себя уютно, — но смотреть на него было действительно приятно. Казалось, сама величественная красота гавани бросала свой отблеск на особняк Билла. Для Форстера дом и был тихой гаванью, куда пристал его житейский корабль.

— Самый красивый на всем побережье, — повторила Джейн.

— Дом слишком дорогой, он и должен быть настоящим произведением архитектуры, каким хотела видеть его моя… — Билл замолчал, вероятно досадуя, что мог показаться сентиментальным.

— …Ваша жена? — закончила фразу Джейн.

Поговори о ней, Билл, молила она. Не держи в себе свое горе — и станет легче на душе.

Его лицо потемнело. На мгновение ей показалось, что Форстер опять замыкается в себе, отдаляется от нее, но он продолжал, с трудом подбирая слова:

— Она вила свое гнездо так, как ей мечталось. Так было хорошо… сначала.

Все, что он чувствовал, выражали его глаза: горечь, боль, бессилие, отчаяние… Горечь оттого, что его жена так недолго прожила в доме, о котором мечтала. Боль оттого, что она так скоро покинула этот мир. До сих пор Форстер не смирился с жестокостью и несправедливостью судьбы. Отчаяние и бессилие терзали Билла, потому что не смог предотвратить трагедию, предположила Джейн.

— Прекрасный дом, Билл, — опять повторила она. Наверное, ему тяжело и оттого, что он не может любоваться всем этим великолепием с той, которую любил так сильно, что спустя два года после ее кончины все еще не в силах говорить о ней. — И такой чарующий вид на гавань, — восхищалась Джейн.

— Вы правда так думаете? — недоверчиво спросил Билл, поднимаясь с кресла.

Джейн тоже хотела подняться, но так и осталась сидеть, потому что Билл положил ей на плечо свою тяжелую руку.

— Вы находите дом красивым, но…

— Но? — повторила она. Кажется, он читает ее мысли.

— Я почувствовал в ваших словах «но», то есть вы усмотрели какой-то изъян.

— Нет, честно, Билл, я…

— Вы тактичный человек, Джейн, однако глаза выдают вас. Чего вы не одобряете?

— Не одобряю? Билл, почему вы думаете, что я?..

— Скажите мне правду! — Он схватил ее за руку и поднял из кресла. Притянув Джейн к себе, он пронзительно смотрел на нее. Серо-зеленые глаза гипнотизировали. У нее перехватило дыхание.

— Но?! — властно прозвучал настойчивый, низкий голос.

Она беспомощно смотрела на него и не могла ни думать, ни говорить.

— Но?! — повторил он, и в его голосе прозвучали стальные нотки.