— Нет-нет, я не разочарована, — поспешила разуверить его вежливая англичанка, как если бы в этом была нужда.

Антон Диаз коротко усмехнулся, и Эмили смутилась.

— Я думаю, мистер Диаз, мужчина вашего достатка и влияния, — сухо процедила она, быстро сообразив, что Антон с ней играет, — прекрасно осведомлен о своих способностях. Тем более, что неумение в одной области с лихвой компенсируется талантами в другой и на самооценку не влияет… Или вы надеялись услышать от меня комплимент? — спросила Эмили Ферфакс, дерзко взглянув ему в глаза.

— Ах, Эмили, вы слишком прямолинейны, — сочувственно произнес Антон и еще крепче прижал к себе партнершу в алом латексе.

— Расскажите, кто вы? — спросила «прямолинейная» девушка.

— Кто? Я сын своей матери. Она училась в закрытой школе в Швейцарии, куда ее отослали родители. В Европе она познакомилась с одним греком, влюбилась в него. Но он, к ее великому сожалению, уже был женат и имел детей. Однако оказался достаточно дерзок для того, чтобы овладеть ею. Он взял ее с собой в Коринф, где и родился я. Их роман длился годы. Отец умер, когда мне исполнилось двенадцать. Тогда мать приняла решение вернуться в Перу.

— Грустная история, — прошептала Эмили.

— Только не стоит жалеть меня, Эмили. История настолько распространенная, что кажется банальной. Или вы думаете, что моя мать не имела дивидендов от того, что являлась любовницей состоятельного человека?

— Как вы можете так говорить? — возмутилась Эмили.

— Не хотелось бы лишать вас иллюзий, милое дитя, но позвольте мне говорить как есть или хотя бы, как я думаю. У меня ведь есть такое право? — спросил он, вглядываясь в девушку.

— Безусловно, мистер Диаз. Простите, — виновато пролепетала она.

— Вам неприятно мое общество? — прямо осведомился мужчина.

— Мне просто кажется, что вы со мной играете, — откровенно призналась Эмили Ферфакс.

— Должно быть, я дьявол, — весело отозвался он. — Я действительно играю. Но не только с вами. Я вообще по натуре игрок. Игра — это в первую очередь риск. Зато скучать не приходится.

— Это ваша жизненная философия? — спросила Эмили.

— Да, если хотите. Но зато я в каждый конкретный момент знаю, чего хочу, — сообщил Антон.

— И чего же вы хотите в эту самую минуту? — на свою беду спросила девушка в алом.

— Вас, Эмили Ферфакс, — коротко и невозмутимо ответил он.

— Вы не дьявол, а чудовище! — рассмеялась она, решив, что будет лучше не возмущаться, а превратить все в шутку.

— Нет, я ангел. Падший, правда, но ангел. И обладаю даром заглядывать в сердца людей. Ваша податливость провоцирует меня на откровенность. Вы возбуждаете во мне желание. И я чувствую в вас ответное желание, Эмили.

— Вы занимаетесь мистификацией, мистер Диаз. Понимаете, что в вашем нынешнем дьявольском обличий такие речи из ваших уст звучат убедительно. Но все же не следует этим злоупотреблять.

— Вы настолько не уверены в своем женском очаровании?

— Просто у меня есть глаза, и у меня хватает смелости признать, что по части женской соблазнительности я сильно отстаю от вашей восхитительной спутницы, — проговорила Эмили Ферфакс.

— Вы удивительное существо. Вас действительно следовало нарядить в ангельское одеяние, милая Эмили. Никогда еще не встречал женщины, которая бы при таких прекрасных внешних качествах добровольно уступила бы пальму первенства другой красотке. Я был уверен, что такое невозможно, так что вы меня поразили, дорогая, — щедро прокомментировал ее слова Антон Диаз.

— Но я права?

— Элоиза — моя давняя подруга. Когда знаешь человека так хорошо, как я знаю ее, трудно питать иллюзии относительно качеств этого человека. Элоиза замужем за моим другом. Он любит ее и делает все, чтобы сохранить ее подле себя. Пока ему это удается. Сейчас Элоиза довольно известная телевизионная звезда у нас, в Латинской Америке. Но ее амбиции по завоеванию мира крепчают с каждым днем. Сейчас она пробуется во все подряд мюзиклы. Супруг ей в этом помогает. Но если его помощи станет недостаточно, возможно, она просто сменит этого супруга на кого-то более влиятельного. Пока же этого не случилось… Кстати, завтра она возвращается домой. Так что не ревнуйте, будьте ангелом.

— Я ревную?! — молниеносно вскипела Эмили. — Что вы такое несете?!

Она бы вырвалась и демонстративно бросила бы его в центре зала посреди танца, но Антон был к этому готов и загодя усмирил ее попытки, обнимая и поглаживая сильной ладонью ее спину.

— Ревную?! Да я даже не знаю вас, — проговорила Эмили ослабевшим голосом.

— Тсс… — успокаивал ее как маленькую Антон. — Я позвоню вам завтра. Мы встретимся. Никто не будет нам мешать. За ужином мы сможем спокойно поговорить обо всем, что нас так волнует. Это свидание, дорогая. Я так хочу. Вы меня поняли… А сейчас мы вернемся к столу. И больше не кипятитесь. У вас от этого лицо пунцовеет.

— Ради бога, Эмили, прекрати немедленно терзать себя! — тормошила золовку Хелен. — Ничего страшного не произошло. Ты просто обязана отужинать с ним. Он присылает розы каждый день. Домохозяйка уже сыта по горло его звонками и устала придумывать поводы, чтобы объяснить твое отсутствие. Ты сделаешь всем одолжение, если согласишься встретиться с ним. Потому что если так будет продолжаться, я в моем нынешнем состоянии не вынесу этого розоцветного дурмана. Я и сейчас выживаю с трудом, у меня, наверное, на розы аллергия, — драматически закатив глаза к небу, проговорила ее невестка.

— Ты прекрасно знаешь, как этого избежать. Достаточно отдать распоряжение избавиться от букетов и не принимать новые. Но ты сама азартно отыскиваешь вазы и расставляешь их по всем комнатам. Так что не жалуйся теперь. Меня жалобами не проймешь, и Диаз меня совершенно не интересует! — категоричным тоном выговорила ей Эмили.

— Лгунья, вот кто ты. Ни одной женщине не под силу устоять перед таким напором, тем более, если он исходит от мужчины вроде Антона Диаза. Ты просто трусишь. Но рассуди сама, дорогая. Того, что произошло с Найджелом, теперь не случится. Какие могут быть у Антона Диаза мотивы, помимо его искреннего интереса? Тем более тебе нет причин отказываться от простого ужина. Ты все равно дольше двух недель ни с кем не встречаешься.

— Эй! — прикрикнула на Хелен Эмили. — Хватит заниматься сводничеством. Во-первых, я вовсе не трушу. Во-вторых, ты понятия не имеешь, как этот самый Антон Диаз пригласил меня поужинать с ним. Более небрежного и надменного обхождения мне еще не доводилось видеть. После такого ко мне отношения и речи быть не может о какой бы то ни было встрече.

— Ты обращаешь внимание на совершеннейшие мелочи, и это всем известно. Я уверена, он всего лишь хотел немного встряхнуть тебя, зануду. У Антона специфическое чувство юмора. В этом мы все успели убедиться. Но тебя такое не может остановить. Ведь ты Ферфакс! — задорно объявила невестка.

— Но объясни, Хелен, для чего мне надо с ним встречаться? — воскликнула Эмили.

— Ты месяцами можешь сидеть дома, если у тебя нет работы. Ты превращаешься в музейный экспонат, скоро с тебя пыль смахивать придется. Никогда прежде я не встречала таких равнодушных девушек, — тоном материнской озабоченности внушала ей вторично беременная невестка.

— Я не уверена, что Антон Диаз именно тот человек, ради которого стоит менять привычный уклад жизни, — осторожно высказалась Эмили.

— Это оттого, что он более чем на десять лет тебя старше?! — удивилась Хелен. — Но ты встречалась и с более умудренными господами. Я всегда считала, что именно таков твой тип.

— Возраст значения не имеет… Да, кстати, Хелен, я тебе говорила, что собираюсь подыскать себе квартирку, чтобы не стеснять вас с Томом? Как раз сегодня собираюсь посмотреть парочку, — попыталась сменить тему Эмили.

— Слышать этого не хочу! — разгневанно бросила невестка. — Что вдруг на тебя нашло? Зачем тебе понадобилось съезжать из собственного дома, где ты прожила всю жизнь? — Хелен обвела взглядом комнату их двухэтажного особняка в Кенсингтоне, выстроенного в григорианском стиле. — Я не допущу этого, девочка! Слышишь? Ты не можешь так поступить со мной. Я буду чувствовать себя виноватой.