От возмущения кровь в ней закипела и бросилась в лицо.

— Может, он сам будет решать? — Мелани старалась говорить решительно и спокойно, но от сильного сердцебиения голос девушки как будто дрогнул.

— Нет, — сказал он, наклонившись так близко, что Мелани увидела отражение луны в его темных зрачках. — Рональд даже мыслить ясно не может, когда речь заходит о вас, поэтому я решил за него. Он никогда не женится на вас.

— Почему же? — Голос прозвучал слабо, легкие сдавили упиравшиеся в спину перила.

— Прежде всего потому, что вы его ни в грош не ставите.

Мелани зло смотрела на Уолтера, дрожа от возмущения.

— Что? — Как он смеет разговаривать с ней в таком тоне?! — Я очень ценю Рональда.

— Цените? — Он фыркнул. — Насмешили!

Его грубость сбивала Мелани с толку.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, — медленно проговорил Уолтер, — что никому не пожелаю такой жены. Рональд заслуживает большего. — Прищурив глаза, он сверлил ее ненавидящим взглядом. — Рон заслуживает в жены женщину, которая обожает его.

— Я обожаю его.

— Вздор! — Слово прозвучало как выстрел, и она откинулась назад так, что затрещали перила, сделанные из крепкой древесины. Презрением дышало его лицо, и ей нестерпимо захотелось убежать. Но убежать она не могла. Взгляд его черных глаз словно пригвоздил ее на месте. — Вы недостойны Рональда, и ваше жалкое чувство ему не нужно. За каким чертом принесло вас сюда именно тогда, когда я решил, что он навсегда забыл вас?!

Лицо Мелани побледнело, перила, казалось, уходят из-под рук, а голос Уолтера все гремел и гремел.

— Годы прожил Рональд с разбитым по вашей милости сердцем. Вы принесли ему только страдания. Вы не нужны ему, Мелани Бишоп. Вы посланник беды! — Он схватил девушку за руку.

Мелани пыталась вырваться.

— Я никогда не разбивала сердце Рональда, — запальчиво произнесла она, надеясь, что это правда. Но ведь это правда! Рональд всегда, казалось, спокойно относился к ее отказам… — И вообще, он сам решит, нужна ли я ему, — добавила она яростно. — Он… он…

— Нет! Вы не нужны ему. — Уолтер как будто не слышал оправданий. — Это он вам нужен. И причина должна быть очень важная, если заставила вас мчаться сюда глубокой ночью. — Он притянул ее к себе и внимательно всмотрелся в лицо девушки. — Что же это за причина? Гарри?

Она перестала вырываться и застыла, словно парализованная его словами. Гарри? Губы не хотели слушаться, но она крепко сжала челюсти и только после этого смогла выговорить:

— Что вы знаете о Гарри?

— Все, — многозначительно и резко ответил он. — Видите ли, Гарри я знаю с давних пор, мы вместе учились в колледже.

Мелани была потрясена этим открытием. Оправившись от шока, она сообразила, что Уолтер ненамного моложе Гарри. Если Рональд учился в Нью-Йорке, значит, там же учился и Уолтер с Гарри, последний позже закончил университет и еще несколько лет назад продолжал играть в студенческой футбольной команде. Теперь все становилось понятным. И все-таки Уолтер был человеком другого склада, нежели Гарри. В Уолтере было то, о чем Гарри мог только мечтать: мужественность, властность, пугающая сила…

— Какое отношение имеет Гарри к нам с Рональдом?

Черт возьми, не касается это его! Не обязана она изливать душу первому встречному и рассказывать печальную историю своей жизни. Но лгунья из нее была никудышная, и Мелани попыталась спрятать лицо, которое могло ее выдать. Однако Уолтер не дал ей такой возможности.

— Не играйте со мной, Мелани. Я сказал, что знаю Гарри, слышал, что он рассказывает о вас. Знаю, что он играет в покер с повесами и ваше имя летает в воздухе словно футбольный мяч. Я даже знаю… — он понизил голос, — что когда он проигрывает, то выставляет на кон ключ от вашего дома и… шанс завоевать благосклонность его красивой падчерицы. Он всегда говорит именно так — благосклонность, и полагает, что это очень забавно.

Глаза Мелани наполнились слезами. Боже мой! Неудивительно, что Уолтер так плохо думает о ней. Даже Рональду неизвестно было об этих карточных играх.

— Как вы об этом узнали? Как?! — Голос ее срывался, она старалась говорить спокойно, но все тело сотрясала дрожь, и ей стоило невероятных усилий задать этот вопрос, а не броситься опрометью в ночной мрак.

— Я знаю, — сказал он тихо, но отчетливо, — потому что несколько лет назад однажды вечером мне исключительно повезло — я выиграл вас.

Мелани была настолько потрясена, что даже не шелохнулась. Ноги ослабли, и она крепче вцепилась в перила, перебирая в памяти плотоядные пьяные рожи. Неужели возможно, чтобы это смуглое волевое лицо, которое она видела перед собой, оказалось одним из них? Она не могла поверить в это и непроизвольно замотала головой, протестуя. Она непременно запомнила бы его, потому что он ничем не напоминал тех выродков со слюнявыми губами, которые жадно тянулись к ней руками, вызывая дрожь отвращения. Да ведь от такого молодца ей было бы нелегко избавиться, мелькнуло в ее голове…

— Нет, — прошептала она, — нет, вас не было среди них…

Он резко отпустил ее, и Мелани с трудом сохранила равновесие.

— Не было, — согласился он. — Я сказал, что выиграл вас, но никогда не приходил за своим выигрышем.

Застыв на месте, она следила за ним сухими глазами, когда он отошел. Странно, она и за людей-то едва считала этих игроков, и уж тем более не за мужчин, которые могли сурово осудить ее за причастность к играм Гарри.

— Почему?

Он тоже облокотился на перила и стал смотреть на зеркальный водный простор. Белая рубашка обтянула спину и проступили рельефные бугры мышц.

— Уже не помню, наверное, не по вкусу мне это. Что-то есть омерзительное, когда выигрываешь женщину в покер, вы так не считаете?

Мелани покачала головой, щеки ее горели.

— Я не это имела в виду…

Он повернулся к ней.

— А хотите узнать, почему я сел играть в покер с небезызвестным Гарри?

Мелани кивнула. Уолтер прислонился к перилам и, скрестив руки на груди, задумчиво смотрел на девушку.

— С этим немного сложнее, — ответил он. — Видите ли, нам с Гарри есть что вспомнить, мы играли в одной футбольной команде, хотя он был на несколько лет старше. Затем между нами возникла взаимная здоровая неприязнь. Но у него было то, что было нужно мне, и я только ждал случая, когда он выложит карты на стол.

Он неприятно улыбнулся, в свете луны сверкнули белые зубы.

— Понимаете, я довольно хорошо играю в покер и знал, что могу выиграть. Но он поставил на кон свою очаровательную падчерицу. Очевидно, как он считает, самое ценное…

Мелани заставила себя встретиться с ним взглядом.

— Надеюсь, вы не думаете, что я добровольная участница такого умопомешательства? Или что я когда-нибудь…

— Я не знаю, черт возьми, что вы собой представляете, — прервал он ее, — я только знаю, что вы преследуете Рональда, что вы жертва Гарри, терпящая бедствие девица.

Щеки Мелани снова загорелись, теперь ее ужасал его скептический тон. Неужели он не понимает, как унизительно было все это для нее? Неужели не мог увидеть за собственным цинизмом и низкопробными шуточками трагедию ее жизни?

Нет, конечно, не мог. Он видел в ней только женщину, причинившую страдание его брату, которая собирается делать это и впредь.

Тем не менее, он наверняка способен понять степень ее признательности, если Рональд избавил бы ее от Гарри и той грязной жизни, которая царила в доме. Мелани собралась сказать Уолтеру это, но он опередил ее своим монологом.

— Рональд забудет вас, нужно только время. Для него вы просто юношеская мечта. Вы сделали парня несчастным, и мы оба знаем об этом. — Он порывисто провел рукой по волосам, гнев, ярость ощущались в каждом движении. — Черт побери! Я не позволю вам выйти за Рональда. Мне не нравится Гарри и вы тоже мне не нравитесь.

— Это было заметно с самого начала, — мрачно сказала Мелани. — И что дальше? — Лучше знать все, подумала она. — Как вы собираетесь помешать мне?