И тут в гулкой тишине зала прогремел голос, который они оба узнали. Слова Бригитты потонули в нем.
Она уставилась на Роджера, и ей показалось, она уловила запах его страха. Роуланд вновь явился на помощь. Он не мог знать, что Роджер вел себя сдержанно. Но вдруг есть другая причина, по которой в голосе Роуланда звучала смертельная угроза?
Роуланд возник в конце коридора, заслоняя спиной арку окна. Он понесся вперед с яростным воплем. Бригитта не дышала, у нее перехватило горло, когда она увидела, как огромные руки Роуланда сцепились вокруг шеи Роджера. Тот попытался освободиться, задел ее, и девушка упала, уронив стопку одежды. Когда она снова посмотрела на мужчин, Роджер задыхался в предсмертных хрипах. Он никак не мог расцепить пальцы Роуланда. Сознание того, что она сейчас увидит смерть, вызвало спазм в желудке. Невыносима была мысль, что Роуланд действительно может убить Роджера.
— Остановись! — закричала она.
Роуланд посмотрел на нее, и в этот момент Роджер расцепил руки, душившие его. Он ударил Роуланда в челюсть, тот даже не качнулся. Роджеру стало страшно. В панике он подпрыгнул и ногами в тяжелых ботинках ударил Роуланда в грудь. Роуланд полетел в арочное окно. Бригитта закричала, она знала, что подоконник очень низкий, меньше двух футов, и Роуланд, едва коснувшись его согнутыми коленями, вылетел в окно.
Бригитта закрыла глаза, отказываясь понять происшедшее. Много раз она смотрела сквозь это окно вниз, в зал, прежде чем спускаться по лестнице. Падение с такой высоты на каменный пол — смертельно.
Она открыла глаза, Роджера рядом не было. Он стоял возле окна, злорадствуя, подумала Бригитта. Она внезапно почувствовала желание, совершенно ей чуждое — убить. Она поднялась и медленно пошла вперед. Это желание, отпечатанное в мозгу, вело ее. Она осознавала, что задумала ужасное, но не остановилась…
Она вытянула руки. Роджер все еще стоял у окна и смотрел вниз. Идя с вытянутыми руками на Роджера, уже будучи в нескольких дюймах от его спины, она остановилась, пытаясь возбудить в себе злость. Ей оставалось лишь наклониться вперед. Но в этот момент Роджер сам наклонился и принялся бить кулаками по подоконнику. И тут Бригитта увидела побелевшие пальцы. Пальцы Роуланда, которые Роджер пытался оторвать от подоконника. Еще секунда — и Роуланд упадет.
Позже Бригитта удивлялась, откуда у нее взялись силы. Она оттащила Роджера от окна и толкнула его так, что он пролетел несколько футов по лестнице, потом по каменным ступеням, а в это время Роуланд подтянулся и влез в окно. Роджер целый и невредимый пробежал по лестнице и скрылся, а Роуланд помчался следом.
Он догнал его в конюшне. Роджер выскочил через открытые двери и поскользнулся на грязном дворе. Роуланд прыгнул на него. Собралась толпа, Бригитта появилась одновременно с сэром Гаем, Лютер тоже стоял там, наблюдая, как его сын убивает противника голыми руками. Все молча наблюдали за происходящим. Бригитта подбежала, вцепилась в руку Лютера. Он уставился на нее непроницаемым взором.
— Пожалуйста, остановите их! — взмолилась она.
— Нет, — резко ответил Лютер и повернулся к кровавой сцене.
— Лютер, пожалуйста.
Если он даже и слышал ее, то не подал виду. Она посмотрела еще раз на двух мужчин, лежащих на земле. Роджер не двигался. А Роуланд продолжал колотить его кулаками.
Бригитта отвернулась, слезы жгли ей глаза. Она побежала обратно в зал и не видела, что Роуланд перестал добивать противника. Не видела, как он с отвращением покидал двор. Роджер оказался сильно избит. Но он был жив.
31
Остаток дня Бригитта просидела, запершись в комнате Роуланда, рыдая и обвиняя его. И только поздно вечером узнала, что Роуланд не убил Роджера.
Эту новость ей сообщила Года, которую Роуланд послал за Бригиттой. Обычно он сам приходил за ней, чтобы сопровождать на ужин. Но в этот раз прислал Году, и вскоре стало ясно, почему.
— Сэр Роуланд пьян, — нехотя объяснила девушка Бригитте. — Он выпил после того, как лорда Роджера вынесли за ворота. Надо сказать, он еще легко отделался.
— А он в порядке?
— Обвиняет всех подряд и в очень дурном настроении, — ответила Года. — Это потому, что напился. Я вообще сомневаюсь, понимает ли он, что говорит.
— Я имею в виду Роджера. Он в порядке?
— После того, что случилось, можно сказать, в порядке, — ответила девушка. — У него разбито лицо, сломан палец и несколько ребер. Но он поправится. К сожалению.
— Это жестоко, Года! — угрюмо вздохнула Бригитта. — Извини меня. Не мне, конечно, судить, я ведь сама чуть не убила Роджера.
— Когда это? — у Годы от удивления округлились глаза.
— Сегодня утром, — сказала Бригитта, — когда драка только началась.
— Но ведь сэр Роуланд невредим. Почему вы так волнуетесь?
— Почему? — Бригитта подала голос. — Как ты можешь спрашивать, почему? Роджер, конечно, плохой человек. Но он так боялся Роуланда. Это нечестный бой. Вот почему я беспокоюсь. Роуланд был слишком разъярен, и уже поэтому бой не мог быть честным. Он жаждал крови и получил ее. Он хотел убить Роджера голыми руками.
Года ласково коснулась плеча Бригитты.
— А разве вы хотели не того же самого?
— Это совсем другое, — упрямилась Бригитта. — Тогда я думала, что Роуланд мертв.
Года тихо вышла из комнаты, а Бригитта опустилась в кресло.
Нет, сегодня она не пойдет в зал к Роуланду. Он пьян.
Но Роуланд был не настолько пьян, чтобы не почувствовать — что-то не так. Года вернулась в зал одна.
— А почему нет Бригитты?
Он мрачно нахмурился. Ответ он знал сам, наполняя бокал. По этой причине он и сидел здесь, боясь встретиться с ней. Она узнала о его обмане. Кто-то должен был ей сказать. Возможно, Роджер. А зачем же еще этот змей выслеживал ее, ведь он предупредил, чтобы тот не приближался к ней. Да, в этом все дело. Бригитта узнала, что он нарушил обещание и не отправил посыльного к графу Арнульфу.
Он опустил голову на руки и тяжко вздохнул. К черту то, что случилось, раз все идет хорошо. И пусть все катится к черту! Ничего не остается, как пойти и встретиться с ней. Она знает, что он солгал и будет в ярости. Ему надо предстать перед ней и покончить с враждой раз и всегда. Роуланд вышел из зала и через несколько минут вошел в комнату Бригитты. Она складывала свои пожитки — несколько вещей, перенесенных сюда.
Он остановился, пораженный. Он понимал, что теряет Бригитту, между ними теперь пропасть.
— Разве это необходимо? — тихо спросил Роуланд.
Он не мог придумать, что еще сказать.
Бригитта удостоила его красноречивым взглядом и отвернулась.
— Конечно, — сказала она. — Роджера нет, и больше нет причины оставаться в этой комнате. Ты не хотел, чтобы я спала здесь из-за него?
— А если я попрошу тебя остаться? Я знаю, ты была здесь из-за Роджера. Но…
— Ты можешь настаивать, но после сегодняшнего дня я не хочу.
От ее голоса веяло холодом.
— Бригитта, я знаю, что ты сердишься…
— Сердишься? Слабо сказано.
— Ну, обвиняй меня. Но давай покончим с этим. Если бы я мог взять назад свою ложь, я бы взял.
— Ложь? — недоуменно спросила она.
Роуланд увидел ее искреннее удивление и готов был отрезать себе язык. Но если ее рассердил не обман, тогда…
— А на что ты сердишься?
Она пропустила мимо ушей его вопрос.
— Какая ложь, Роуланд?
Он притворился непонимающим.
— О чем ты говоришь?
— Ты… о! — воскликнула она. — Я не хочу с тобой говорить, пока ты в подобном виде.
Бригитта направилась к двери, забыв свой узелок, но Роуланд обогнал ее и загородил дорогу.
— На что ты сердишься? — попытался он подольститься. — Из-за того, что я слишком много выпил?
— Да ты можешь утонуть в своем эле! — прошипела она, сверкая голубыми глазами. — Твоя жестокость, вот что! Ты был как зверь, жаждущий крови. Ты чуть не убил Роджера.
— Но я ведь его не убил, Бригитта.