Она его явно удивила. Голубые глаза заморгали, и старик с трудом приподнялся на подушках.

— Что такое?!

— Так приятно валяться на кровати, притворяясь беспомощным, не так ли? Зачем пытаться что-то изменить? У вас есть Мэвис, которая заменяет вам руки и ноги. Есть почтительный сын Тай. Вы даже сумели заманить Бара в семейное гнездышко, шантажируя его своей болезнью. Но чего вы добились на самом деле? Вы просто старик, немощный, тоскующий, беспомощный и всецело зависимый от других. Интересно, а как идут дела на вашей фабрике?

На скулах Митчела впервые за все время, что его знала Рошель, появился румянец — свидетельство буйной, всепоглощающей ярости.

— Убирайтесь! — прохрипел он, указывая на дверь. — Убирайтесь вон!

Рошель скрестила руки на груди и покачала головой:

— Я не уйду, мистер Митчел. Если вы хотите меня выгнать, вам придется встать с этой кровати и самому выбросить меня отсюда.

Старик в бешенстве огляделся.

— Тай! Мэвис! Где вы? Сейчас же идите сюда!

— Они уехали. Все разошлись. Вы сейчас в моей власти, — усмехнулась Рошель.

— Вы уволены, мисс Роджерс! Сейчас же, с этой самой минуты!

Она вновь покачала головой, и ее глаза сверкнули.

— Вы не можете меня уволить, потому что не вы меня нанимали, а Тай. И только он может дать мне от ворот поворот. Но я подозреваю, что сейчас он слишком занят. С Мэвис.

Митчел дернулся, пытаясь отбросить одеяло, и начал, кряхтя, выбираться из кровати. Рошель почувствовала, как сладко сжалось ее сердце — вот он, первый успех! Ей удалось встряхнуть пациента! Он разозлился и начал действовать, а это уже хорошо!

Рошель победоносно указала на него пальцем:

— Посмотрите на себя, мистер Митчел! Посмотрите на себя! Думали ли вы, что когда-нибудь сможете спустить ноги с кровати по собственной воле?

Какое-то мгновение старик сверлил ее взглядом, затем уставился на свои ноги, и нечто вроде недоумения отразилось на его лице.

— Разве вы не хотите подняться, мистер Митчел? — спокойно спросила Рошель. — Не хотите вновь стать полноценным человеком?

— Я не смогу, — без особой уверенности пробормотал старик. — Знаю, что не смогу.

— Сможете, если позволите мне вам помочь. И если сами себе поможете! Разве вы этого не понимаете? Я хотела заставить вас разозлиться, хотела, чтобы вы хотя бы на несколько минут вышли из себя, и вы это сделали!

Он покачал головой и собрался вновь опуститься на подушки, но Рошель быстро подскочила к нему:

— Нет. Сядьте, мистер Митчел! Дайте немного окрепнуть мышцам и костям. Я помогу вам. Есть упражнения и массаж, которые мы с вами будем делать по расписанию. Сначала потренируемся сидеть вот так, как сейчас. Затем вы встанете, попытаетесь сделать шаг. А потом доберетесь до кресла и вернетесь обратно!

Митчел недоверчиво уставился на нее.

— Нет, — покачал он наконец головой. — Я никогда не смогу этого сделать. Мэвис давно бы попыталась, если бы была хоть какая-то надежда!

— Возможно, Мэвис ошибается. Мы все можем ошибаться, мистер Митчел. Давайте приготовим для нее сюрприз. Для нее, для Тая, для всех! Подумайте, что это будет значить! Можете ли вы позволить себе прозябать остаток жизни в этой кровати?

— Что вы хотите этим сказать? — резко спросил старик.

Она обдумала, стоит ли ей разозлить его еще больше, и решила пойти на риск.

— Я подслушала, как вы с Таем говорили о фабрике… о вашем семейном бизнесе. Вас там сильно не хватает, да? Вам нужно вновь все взять в свои руки. Но как вы можете это сделать, лежа пластом? Только представьте себе, в какой шок вы повергнете своих директоров, однажды появившись перед ними?

Митчел поднял голову и посмотрел на Рошель. Его проницательные голубые глаза, казалось, сканировали ее мысли.

— Зачем вы это делаете? — спросил он. — Почему я должен вам доверять?

Рошель глубоко вздохнула:

— Мистер Митчел, я сиделка, и надеюсь, одна из лучших. Во всяком случае, я пытаюсь быть таковой. Что вы теряете? — Она улыбнулась. — Пусть это будет нашей тайной. Давайте всех удивим. Что скажете?

Старик улыбнулся в ответ. Рошель протянула руку, и он пожал ее.

— Договорились? — спросила девушка.

— Договорились, — проворчал он.

Рошель занималась с мистером Митчелом каждый день, заставляя его потихоньку разрабатывать мышцы, и он содействовал ей, как мог. К вечеру старик совсем выбивался из сил. Мэвис обращала на это внимание и смотрела на Рошель с подозрением.

— Ты не замечаешь, что он постоянно дремлет? — спросила она однажды.

— Конечно, замечаю. Но ты и сама говорила, Мэвис, что мистер Митчел очень слаб, к тому же стариков всегда клонит в сон.

Мэвис кивнула:

— Да, полагаю, причина именно в этом. Теперь ему можно не давать на ночь седативные средства. Я поговорю об этом с доктором Бушнеллом.

Следующие две недели Рошель поддерживала режим, который разработала для своего пациента. Его глаза стали намного ярче, к нему постепенно возвращались силы. Он уже сам мог садиться на кровати и стоять минут по пять. И вот наконец ему удалось сделать один шаткий и неуверенный шаг, прежде чем он свалился на руки Рошель.

— Вы сделали это! — радостно воскликнула девушка. — Вы это сделали!

— Но всего лишь один шаг. — Он в отчаянии покачал головой. — Один маленький шаг — и только посмотрите на меня!

— Вы слишком торопитесь. Нельзя же достичь цели всего за две недели.

— Может, лучше все бросить? У меня ничего не полу…

— Нет! — пылко перебила его Рошель. — Мы вместе начали и будем упорно продолжать, пока вы не научитесь ходить!

— Хорошо, — вздохнул Митчел. — Ты меня убедила, Рошель.

Он перестал звать ее мисс Роджерс, что тоже было большим шагом вперед. Девушка завоевала доверие старика, и более того — к нему вернулась уверенность в себе.

Рошель причитался выходной, но по известным причинам она не хотела покидать своего пациента. Однако, если бы она осталась в «Белых дубах», это вызвало бы подозрение. Тай предложил ей воспользоваться одной из своих машин, и она решила съездить домой, в Беркшир-Гейтс.

Квартира показалась ей совсем крошечной после простора «Белых дубов». Накопилась пыль, Рошель занялась уборкой и решением некоторых неотложных дел.

Несколько раз девушка напоминала себе, что надо позвонить Биллу, о котором она ничего не слышала со дня их последнего свидания. Только сейчас она вдруг осознала, как по нему соскучилась.

Ближе к вечеру солнце так раскалило стены дома, что в квартире стало нечем дышать. Рошель, надев легкое платье, зачесала назад волосы, прихватила их лентой, вышла на знойную улицу, села в машину и поехала куда глаза глядят.

Рошель не особенно удивилась, когда обнаружила себя возле дома, где снимал комнату Билл. Поднявшись по лестнице, она остановилась у его двери, немного помешкала, потом решительно постучала. Через мгновение раздались шаги, и он рывком распахнул дверь.

— Привет, — сказала девушка.

Он уставился на нее, как будто увидел привидение.

— Рошель!..

— Надо же, ты еще не забыл мое имя! — рассмеялась она. — Может, впустишь меня?

Билл пошире открыл дверь и посторонился, давая ей пройти.

— Комната в полном беспорядке, — извинился он. — Но ты же меня знаешь — я не особенно домовитый. Садись, Рошель. Вот сюда… Позволь я это передвину.

Каждый стул в комнате был завален журналами, книгами и одеждой. Вспыхнув, Билл схватил пижаму и поспешно запихнул ее в ящик.

— Я был занят, — объяснил он. — Работал допоздна… Вот такие дела.

Рошель засмеялась. Она не поверила ни единому слову, и Билл это знал. Он усмехнулся, пожал плечами и, пробежав рукой по рыжим волосам, опустился на стул напротив нее.

— Ты отлично выглядишь, Рошель. Такая загорелая и… красивая.

— Ну спасибо!

— Сельский воздух пошел тебе на пользу.

— Как ты поживаешь, Билл?

Он потянулся за своей трубкой и небольшой жестяной коробочкой с табаком.