— Мы можем попробовать начать все сначала, — прошептал он, почти касаясь губами ее рта.

— Ты действительно этого хочешь? — пролепетала Джесси.

— Я бы не предлагал, если бы не был уверен в своих желаниях. Просто ответь: да или нет.

— Да! — выдохнула она, и Род поцеловал ее.

В следующую секунду они уже лежали на постели, самозабвенно целуясь. Руки Рода гладили податливое тело Джесси, его прикосновения будили сладкую, ноющую боль внизу ее живота. Джесси исступленно обнимала его, растворяясь в поцелуях.

— Ничего не бойся! — прошептал он, прижимая ее к себе. — Я рядом, я всегда буду рядом.

Они замерли, наслаждаясь ощущением истомы, овладевшей их телами. Джесси положила голову ему на грудь, а Род гладил ее по волосам.

Они и не думали о сексе, физическая близость им обоим казалась пошлой. Род и Джесси просто лежали рядом, сплетясь в тесных объятиях, и слушали, как бьются их сердца.

А на столе с нетронутым ужином догорали свечи, плавящиеся от жара, как плавились два любящих друг друга человека от нежности друг к другу.

Она повернулась на бок, пошарила рукой рядом с собой и испуганно открыла глаза: Рода не было. Джесси огляделась, прислушалась и сделала вывод, что ни в комнате, ни в ванной его нет.

Немного расстроившись, она поднялась с постели, взглянула на еще вчера сервированный на двоих, а ныне пустой столик и поняла, что страшно проголодалась. Джесси подошла к окну, раздвинула шторы и ахнула: перед ней простиралась зеленая равнина, вдалеке очерченная линией гор.

Накануне Джесси некогда было осматривать достопримечательности, и она только сейчас поняла, в какой красивой местности находилась вилла матери Рода.

В дверь чуть слышно постучали. Джесси обернулась и увидела немолодую женщину с любопытным взглядом.

Неужели мать Рода решила познакомиться со мной лично? — мелькнуло в голове у Джесси.

Женщина приветливо улыбнулась и произнесла на английском языке с сильным акцентом:

— Ваш супруг ждет в столовой. Он просил разбудить вас.

— Скажите ему, что я скоро буду, — ответила Джесси, поняв, что ошиблась.

Она быстро приняла душ, надела свободные брюки и легкую рубашку и спустилась вниз. Столовую Джесси нашла сразу же, потому как Род с кем-то громко разговаривал по сотовому телефону. Увидев Джесси, он улыбнулся и жестом предложил ей сесть. У нее слюнки потекли, когда она увидела стопку дымящихся блинчиков, блюдо с булочками и несколько вазочек с джемом.

— Прости за европейский завтрак, — извинился Род, когда перестал что-то обсуждать по телефону. — Но я подумал, что привыкать к другой еде лучше постепенно.

— Ты так говоришь, словно сам являешься коренным жителем, — рассмеялась Джесси, обрадованная радушным приемом. — А ведь ты не так уж часто здесь бывал.

— В последние пять лет — довольно часто, — возразил он. — Испания не моя родная страна, но я полюбил ее всей душой. Пусть мой отец американец, но в жилах моих также течет кровь матери-испанки.

— Так тебе здесь комфортнее, чем в Америке?

— Намного, — признался Род и улыбнулся: — А вообще мне нравятся здешние вина. Вечером мы устроим потрясающий ужин, которого у нас не было вчера.

Джесси покраснела.

— Я так устала, что отключилась в одно мгновение.

— Я заметил, — лукаво подмигнул ей Род. — Я думал, что ты морально готовишься к бурной и продолжительной ночи любви, а оказалось, что ты уже крепко спишь.

— Не издевайся, Род, — взмолилась она, наливая себе кофе. — Да и не думала я о сексе.

— А я вот немного думал, — честно сказал он. — Но посчитал, что не стоит торопить события, и не стал тебя будить.

— Я рада, что ты такой понимающий.

Он подождал, пока Джесси закончит завтракать, и произнес:

— Моя мама готова встретиться с тобой. Ты не возражаешь, если мы отправимся к ней прямо сейчас?

— О, Род, я так волнуюсь! Что, если я ей не понравлюсь?

— Почти наверняка не понравишься, — сказал он уверенно. — Она дама с характером. Кстати, ее зовут Оливия. Мама настаивает, чтобы ее называли по имени. Нужно идти, Джесси.

— Что ж, чему быть, того не миновать, — философски заметила она и поднялась из-за стола. — Веди меня к ней. Возможно, все обойдется, и мы с твоей мамой станем добрыми друзьями.

Оливия возлежала на подушках, накрывшись теплым одеялом. У нее были темные длинные волосы, карие проницательные глаза и тонкие губы. По ее виду можно было сказать, что эта женщина любит власть и наверняка требует беспрекословного подчинения от всех, кто хоть как-то от нее зависит. Когда вошли Род и Джесси, Оливия уставилась на свою невестку немигающим взглядом и долго рассматривала ее. После чего неодобрительно покачала головой и вместо приветствия сказала:

— Она такая тщедушная, Род… Мог бы выбрать кого-нибудь посимпатичнее. Эта женщина ничем не больна?

Джесси, собиравшаяся поздороваться и сказать, как она рада познакомиться с матерью своего «мужа», так и застыла с открытым ртом. Род же только улыбнулся.

— Она вполне здорова, мама. Просто перелет был трудным. Я и сам плохо переношу самолеты.

— Она прилетела вчера! У нее была целая ночь, чтобы прийти в себя. Ну-ка подойдите ко мне, милочка! — потребовала Оливия.

Джесси нерешительно шагнула к ней. Ей с первого взгляда не понравилась эта женщина. Во-первых, Оливия вовсе не выглядела больной: на ее щеках играл естественный румянец, глаза блестели, да и вообще она казалась человеком, привыкшим за собой ухаживать и посещающим дорогие салоны. На вид ей было лет сорок пять, хотя Джесси знала, что она куда старше, чем выглядит. А во-вторых, сразу было ясно, что и Оливия невзлюбила свою невестку.

Стоило ли разыгрывать комедию, если мать Рода все равно осталась недовольна мною? — подумала Джесси, бледнея под пристальным взглядом свекрови.

— Слишком худая, слишком бледная, слишком невзрачная, — объявила Оливия.

Род подошел к Джесси и обнял ее за талию.

— Она моя жена мама, и я люблю ее.

— Да уж, видно, правду люди говорят, что любовь зла, — проворчала Оливия.

Джесси почувствовала, что Род прижимает ее к себе, как бы давая понять, что он всегда защитит и поддержит ее. Она была благодарна ему за это. Иначе вряд ли бы смогла находиться в одной комнате с Оливией дольше пяти минут.

— Мне пришлось ждать почти шесть лет, чтобы познакомиться с ней. — Оливия кивнула на невестку. — Теперь я понимаю почему. Наверное, ты просто стеснялся мне ее показать.

— Достаточно, мама, — произнес Род твердо. — Джесси не заслужила такого отношения.

— В таком случае — убирайтесь. — Оливия вяло махнула рукой в сторону двери. — Не хочу вас видеть, с меня достаточно.

— Встретимся за ужином, — сказал Род и примирительно улыбнулся.

Он подтолкнул Джесси к выходу. Она так была поражена нелюбезным приемом, что даже не попрощалась с Оливией.

Едва они оказались внизу, Джесси будто прорвало:

— Что происходит, Род? Я должна терпеть такое отношение? Мне это совершенно ни к чему, уж поверь! Я сейчас же поднимусь к ней и скажу, что мы с тобой давно в разводе, а вся эта сцена с представлением жены ко двору миссис Бартон — не более чем фарс!

Род закрыл ей рот поцелуем, и Джесси от удивления перестала даже дышать.

— Вот так-то лучше, — произнес он, отстраняясь. — Милая, я же просил тебя потерпеть. Мама одной ногой в могиле. Она смертельно больна и оттого стала такой резкой и раздражительной.

Джесси стыдливо покраснела. Ох, он ведь прав! Что должен чувствовать человек, который знает, что умрет через несколько месяцев?

И все же обида на Оливию была слишком сильной. Джесси уговаривала себя, что должна относиться к матери Рода с уважением, но вспыльчивый характер давал о себе знать. Так трудно было сдержаться и не нагрубить!

— Род, я все понимаю, — сказала она, тяжело вздохнув. — Но пойми и ты меня тоже! Легко ли слышать оскорбления от человека, который видит тебя в первый раз в жизни!