— Не надо, — прошептала она.

— Что не надо? — Нико чувствовал, как волосы поднялись у него на затылке, и пристально посмотрел на нее, злясь на самого себя за то, что так отреагировал на невинное прикосновение. — Что я сделал, cara? — поддразнил он Эллу. — Не нужно винить меня за собственные чувства. Ты по-прежнему хочешь меня, но слишком лицемерна, чтобы открыто признать это.

Нико обошел машину, устроился на водительском сиденье и захлопнул за собой дверцу, предоставив Элле самой садиться рядом.

Проигнорируй это, сказала она себе. Иначе тебе придется согласиться с тем, что он прав.

Машина с визгом рванулась с места, и Элла украдкой бросила взгляд на профиль Нико, словно вырезанный из камня.

— Ну, и кто теперь дуется? — спросила она.

С усилием Нико вернулся к реальности.

— Только не я.

— Не хочешь разговаривать?

Он улыбнулся.

— Выбирай тему.

— Что ж, ты расскажешь мне немного о Мардивино?

И это самая правильная тема для беседы, неохотно заметил Нико. Она позволяла ему забыть о почти невыносимой мысли снова переспать с Эллой Скотт.

— Что именно ты хочешь узнать?

— Все.

Устремив взгляд на дорогу, Нико начал пересказывать ей историю Мардивино голосом, который неожиданно стал мечтательным, а иногда звенел от ярости, особенно когда он описывал бои за его землю. Он говорил об испанских конкистадорах, итальянских аристократах и французских графах, которые веками боролись за право владеть островом Мардивино, пока, наконец, не договорились разделить эту землю, похожую на жемчужину, посреди, океана.

Его страстное повествование оказалось очень заразительным, и Элла обнаружила, что слушает с напряженным вниманием ребенка, которому рассказывают чудесную сказку, но ее воображение захватила не история, а он сам. Наблюдая за Нико так близко, она думала о его пылкости и силе.

Но стоило Элле отбросить подобные мысли, как на их место немедленно приходили еще более волнующие воспоминания. Она как наяву видела влажный кончик его языка, который касался ее губ, живота, бедер…

Однако ее разбегающиеся мысли мгновенно испарились при виде прекрасной картины, которая открывалась ей. Они въезжали в Радужный дворец.

По первому впечатлению он был похож на декорацию фантастического спектакля. Что-то настоящее и вместе с тем не вполне реальное. Элла даже подумала, не найдет ли она за этими сверкающими стенами пустую сцену и деревянные столбы, служащие опорой?

Однако, выйдя из машины, Элла была поражена открывшейся перспективой. Пространство оказалось весьма обширным. Изумрудные площади идеально подстриженной травы обрамлялись бархатными темно-красными розами. Как положено, там имелся и фонтан, играющий музыку, и великолепная статуя женщины, которая была настолько похожа на живую, что Элле захотелось протянуть руку и проверить, холодна ли она, как мрамор, или в этих венах течет обычная кровь.

— Пойдем, — произнес Нико, глядя на Эллу.

— Я потрясена, — честно призналась она.

Его жесткий рот смягчился невольной улыбкой. Когда эта девушка не пытается бороться с ним, она бывает очень даже милой.

— Это всего лишь место, где я живу.

Но сколько людей в мире живет в местах, подобных этому? Нико всегда будет выделяться из толпы, потому что он на самом деле другой. И ей не мешало бы об этом помнить.

Нико вел Эллу по бесконечным коридорам, увешанным огромными старинными портретами мужчин и женщин, одетых в роскошные шелка и кружево. Властные, темноволосые люди, чьи гипнотические блестящие черные глаза не оставляли сомнений в том, что это предки Нико.

Это был другой мир.

Наконец Элла оказалась в офисе — по крайней мере, в комнате, которая должна была изображать что-то похожее на офис, поскольку в подобных помещениях редко можно увидеть старинные столы и драпировки, ниспадающие до самого пола тяжелыми складками.

— Ты можешь работать здесь, — сказал Нико.

Работать. Ах, да, она совсем забыла о работе. Элла чувствовала себя ошеломленной. В этой роскошной обстановке Нико был дома. Однако это обстоятельство сделало его — незнакомца на пляже и Нико-любовника — очень похожим на плод ее воображения.

— Хорошо, — ответила Элла и одарила его быстрой улыбкой. — Ты можешь дать мне карту острова?

— Здесь есть одна.

Нико наклонился над столом, и девушка уловила слабый мускусный запах лимона. Она быстро закрыла глаза в полном отчаянии. Этот аромат вызывал в ней различные воспоминания, к которым ей лучше бы не возвращаться, когда она вдыхала его, уткнувшись лицом в шею спящего принца…

— Эта подойдет?

Нико открыл массивную книгу, показывая Элле большую цветную карту Мардивино.

Она пододвинулась к нему и посмотрела через плечо. Нико повернул голову, и их глаза встретились. Элла оказалась совершенно беспомощной перед их мягким, теплым светом.

— Габриэлла, — пробормотал он, словно лаская ее.

Элла отчаянно потрясла головой, словно пыталась переубедить саму себя.

— Нет.

— Твои губы говорят мне одно, а глаза — совсем другое, — тихо заметил он.

Нико поднял ее руку и прикоснулся губами к кончикам пальцев, ощутив их дрожь. Он увидел, как глаза Эллы медленно закрылись.

— Нико, — прошептала она.

Темные ресницы снова поднялись, ее глаза были похожи на чистые сверкающие изумруды. Он издал короткий стон, на мгновение запустив руки в ее роскошные рыжие волосы, а затем заключил Эллу в объятия. Темный победный блеск горел в его глазах, когда он пристально посмотрел на Эллу.

— Что — Нико? — хрипло спросил он.

— Это… неправильно, — выдохнула Элла.

Но она не сделала ни одного движения, чтобы остановить Нико, оттолкнуть или избежать его прикосновения, и все, что мог сделать Нико, — это впитать вкус ее губ, целовать ее лицо, которое преследовало его во сне после того первого и слишком короткого опыта. И потом он понял, что больше не может ждать и способен думать только о том, что хочет целовать ее снова.

Ладони Эллы нашли и обхватили его широкие плечи, и она ощутила настойчивую, ищущую теплоту его рта.

— О! — слабо простонала Элла, когда его руки скользнули к ней, прижимая ее все теснее и теснее.

Нико казалось, что он сейчас взорвется. Ему не терпелось сорвать с Эллы платье и взять ее прямо здесь.

— Я хочу тебя, Габриэлла, — хрипло произнес Нико. — Я так сильно хочу тебя!

И она тоже его хотела. Отчаянно. Элла смело коснулась его в ответ, провела рукой по его интимным местам, и он оторвал от нее свои губы.

— Пойдем в мои апартаменты, — порывисто сказал он. — Позволь мне заниматься с тобой любовью весь оставшийся день и всю ночь.

Это была очень неожиданная фраза, которая потрясла Эллу больше, чем свет его глаз, ласка его опытных пальцев и воспоминание о страстном поцелуе. Она не знала, что ответила бы ему, потому что неожиданно раздался громкий, требовательный стук в дверь и Нико застыл на месте.

Элла с ужасом взглянула на него.

— Дверь! — прошептала она.

Нико действовал инстинктивно, опуская ее платье и отодвигаясь от нее, пройдясь рукой по взъерошенным черным волосам. Он издал краткий, прерывистый вздох и резко произнес:

— Да?

Дверь открылась, и вошел человек. Даже если бы Элла не видела до этого момента его фотографии, она бы сразу поняла, что это старший брат Нико — Джианферро.

Она попыталась посмотреть на ситуацию его глазами. Вне всякого сомнения, они оба выглядели вполне пристойно, одежда в полном порядке, но, наверное, было совершенно ясно, что именно тут чуть не произошло. Их раскрасневшиеся лица и лихорадочно блестевшие глаза говорили о таком сильном сексуальном возбуждении, что, казалось, воздух начнет потрескивать, если в тишине раздастся, хотя бы, вздох. И Джианферро, разумеется, эту тишину нарушил. Элле очень хотелось, чтобы пол раскрылся и поглотил ее, когда наследник престола, почти вплотную, подошел к ним.

Темные, непроницаемые глаза Джианферро посмотрели сперва на нее, потом на Нико.