На рубеже Ком. Буденного, Большие Чапурники расположить 56-ю танковую бригаду, танки закопать, имея их в готовности для маневра.

На рубеже отм. 13.4, отм. 11.8, 14.5 расположить один армейский пулеметный батальон (17-й) 118-го укрепрайона, прибывший в ваше распоряжение 21.8.42 г. в район [124] Ивановка, Гавриловка. Армейский пулеметный батальон подчинить управлению 76-го укрепрайона.

в) Резервы: 504, 502, 499 и 1188-й истребительно-противотанковые полки расположить на рубеже обвода «К», подчинив их тем командирам стрелковых дивизий, на участке которых действуют (занимают позиции). Не менее одного истребительно-противотанкового полка иметь на рубеже западнее Ивановка.

4. Промежуточные рубежи оборудовать окопами полного профиля и усилить противотанковыми и противопехотными заграждениями.

Основное назначение промежуточных рубежей – не допустить быстрого распространения противника в глубину обороны, совместными ударами резервов и войск, занимающих рубежи, уничтожать противника без остатка, удерживая полностью основной передний край».

Это мероприятие сыграло очень большую роль в обороне Сталинграда; противник, стремившийся изо всех сил захватить высоты, так и не достиг их и не смог выйти к южной окраине Сталинграда.

Таким образом, в период с 15 по 22 августа мы осуществили ряд мер по усилению войск и укреплению обороны на направлениях главных ударов противника в районе высот южнее Сталинграда и на направлении удара 6-й армии Паулюса, о чем было сказано выше.

Здесь следует сказать несколько слов в адрес генералов Голикова и Захарова.

Ф. И. Голиков проделал значительную работу в дни своего пребывания в Сталинграде. Выполняя задачи по осуществлению приказов командования, бывая в войсках армий Юго-Восточного фронта и на вспомогательных пунктах управления в Сталинграде и у совхоза Горная Поляна, он проявил себя как крупный военачальник, обладающий большой энергией и организаторским талантом.

Г. Ф. Захаров – начальник штаба Юго-Восточного фронта – был опытным волевым генералом, обладавшим организаторскими способностями, имевшим хорошую оперативную подготовку и большой опыт руководства войсками. Он отличался высокой работоспособностью, требовательностью, но подчас был излишне резок.

Войска Сталинградского фронта к этому времени занимали оборону по внешнему обводу сталинградских [125] укреплений. В руках наших войск оставались плацдармы на правом берегу Дона в районах Серафимович, Клетская и Ново-Григорьевская. Войска 4-й танковой армии своим фронтом прикрывали железную дорогу Сталинград – Поворино. 62-я армия обороняла кратчайшие пути к Сталинграду с запада. Армии Юго-Восточного фронта прикрывали сталинградское направление с юго-запада и юга. К сожалению, большинство дивизий наших армий были в очень большом некомплекте. Несмотря на это, войска в те дни значительно активизировали свою деятельность. Напрягало все силы и гражданское население города, в особенности рабочие, трудившиеся не покладая рук для укрепления обороны. Продукция артиллерийского и танкового вооружения, которую давали сталинградские заводы, позволяла ежедневно формировать артиллерийский противотанковый полк (20 орудий) и танковую роту в составе 10 боевых машин. [126]

Глава V.

23 августа 1942 года

Утром 23 августа мне доложили, что войска вражеской группировки, сосредоточенные на левом берегу Дона, перешли в наступление и наносят главный удар в стык наших 4-й танковой ^{28}и 62-й армий. В ближайшие часы выяснилось, что гитлеровцы развивали наступление в общем направлении Вертячий, разъезд «564 км», Рынок. Мощный удар вражеских войск сопровождался чудовищными ударами авиации и артиллерии. У нас не хватало ни сил, ни средств парировать таранный удар противника, и в тот же день передовые части немецкого клина вышли к Волге на участке Латашанка, Рынок.

Сталинградский фронт оказался разрезанным на две части, его боевые порядки разделялись узким восьмикилометровым коридором, занятым войсками противника. 62-я армия оказалась отрезанной от других частей Сталинградского фронта. В образовавшийся прорыв враг ввел еще одну мотодивизию и несколько пехотных дивизий.

События этого грозного и тяжелого дня развивались так. На рассвете я вызвал к телефону начальника гарнизона командира 10-й дивизии полковника Сараева, являвшегося в то же время комендантом городского обвода укреплений, который проходил непосредственно по окраине города. Эти укрепления и занимала, растянувшись на 50 километров, дивизия, которой он командовал. Оборона, естественно, была поэтому очень «жиденькой». К этому надо добавить, что соединение совершенно не [127] имело артиллерии. Зная характер обороны его дивизии, я дал ряд указаний товарищу Сараеву. Стало уже совсем светло. Попытался отдохнуть (в штабе), но заботы, удесятерившиеся за истекшие сутки, так и не дали заснуть.

В 8 часов я позвонил в штаб 62-й. Начальник штаба доложил, что танки противника при поддержке крупных масс авиации повели сильную атаку из района Вертячий, нацеливаясь в общем направлении на восток. Его авиация усиленно обрабатывала полосу севернее Большой и Малой Россошки. Было ясно, что противник перешел в наступление непосредственно на Сталинград.

Началась спешная и кропотливая работа по изучению действий противника, организации дополнительной разведки и наблюдения за ним с тем, чтобы нацелить свои собственные силы и средства на парирование вражеских ударов и остановить его продвижение.

9 часов. Звонок. Беру трубку.

Докладывает Н. Г. Селезнев (начальник штаба 8-й воздушной армии).

– Я слушаю.

– Только что возвратились летчики-истребители, летавшие в разведку. Они донесли, что в районе Малой Россошки идет сильный бой. На земле все горит. Летчики видели две колонны примерно по сто танков каждая, а за ними – сплошные колонны автомашин с пехотой. Все это движется на Сталинград. Головы колонн проходят рубеж Малая Россошка. Авиация противника большими группами бомбит наши войска, расчищая путь своим колоннам.

– Мое решение: немедленно поднимите всю авиацию Сталинградского фронта, – отвечаю я, – нанесите мощный удар по колоннам танков и мотопехоты противника.

– Есть, – ответил Селезнев.

Тут же я приказал адъютанту вызвать к телефону генерал-майора авиации Т. Т. Хрюкина, командующего военно-воздушными силами Юго-Восточного фронта. Когда меня соединили с ним, я приказал ему нанести штурмовой авиацией удар по выдвигающимся к Сталинграду колоннам противника, которые 20 минут тому назад находились на рубеже Малая Россошка; удар увязать с действиями авиации Сталинградского фронта. [128]

Были вызваны начальник автобронетанкового управления Сталинградского фронта генерал-лейтенант танковых войск А. Д. Штевнев и начальник оперативного отдела генерал-майор И. Н. Рухле.

Новый звонок.

– Что у вас нового? – спрашивает Никита Сергеевич.

– Новости не особенно приятные.

– Я сейчас же приду в штаб.

Еще звонок.

Полковник Е. А. Райнин (начальник корпуса противовоздушной обороны) сообщил, что в 9 часов с поста ВНОС из района Большая Россошка доложили о движении колонны танков свыше ста машин севернее этого населенного пункта в общем направлении на восток. Приказал усилить наблюдение и быть готовым к отражению танковой и воздушной атак, так как при подходе к Сталинграду противник обязательно будет атаковывать город и с воздуха.

Прибыли товарищи Штевнев и Рухле. Познакомил их с последними данными обстановки и отдал приказ немедленно образовать под командованием Штевнева группу из остатков двух танковых корпусов, которые предполагалось отправить на формирование. Корпуса эти были очень слабыми, имели в своем составе всего по 20-25 танков, главным образом Т-70. Группе поставил задачу не допустить танки и мотопехоту противника к Сталинграду с северо-запада и подготовить контрудар. Товарищу Рухле дал указание подготовить приказ по этому вопросу.