К сожалению, никаких записей не сохранилось. Все компьютерные устройства оказались уничтожены, и от находившихся там воинов не осталось и следа. Не осталось даже мертвых тел тех, кого Зоран убил во время своего побега. Его немногословный брат Креон работал с информатором в рядах куризанцев и многое умалчивал о том, что его беспокоило. Как братья, они никогда ничего не скрывали друг от друга. Их преданность была абсолютной. Теперь, когда у Зорана появилась пара, это стало еще важнее. Если его пара пострадает, то они потеряют и его. Как повелитель, он был известен своей силой среди их союзников и врагов.

Еще Трелону нужно закончить новую оборонительную систему, которую он разрабатывал для военных кораблей. Тогда у них появится преимущество перед теми, кто посмеет им угрожать. Кое-что из того, что Кара сделала на борту военного корабля, навело его на некоторые мысли. Он и не знал, что определенные звуковые волны могут увеличить мощность кристаллов. Возможно, это то, что ему нужно, если он найдет способ сделать это без помощи симбионта, который пьянел от этого. Затем проблема с его собственной парой. Ему необходимо знать, что она всегда в безопасности. Мысли Трелона так были заняты всеми этими вопросами, что он не заметил свернувшуюся калачиком фигуру в своей постели.

— Трелон, что с тобой случилось? — спросила Н'таша.

Трелон резко обернулся и машинально потянулся за мечом. Проклятие сорвалось с его губ, когда он понял, что со всем происходящим с этого утра он так его и не пристегнул. Он взлетел прямо на балкон своего жилого помещения и изменился. И настолько погрузился в свои мысли, что даже не удосужился обнюхать свои комнаты, чтобы удостовериться, что они пусты. Это неосторожная ошибка новичка, которая может стоит жизни ему и его паре.

— Н'таша, что ты здесь делаешь? — резко выпалил Трелон.

Глаза Н'Таши наполнились слезами от резкого тона.

— Ты сказал, что поговоришь со мной позже, и я решила подождать тебя здесь, — она скользнула взглядом по его телу. Когда снова подняла глаза, в них отражалось желание.

Отсутствие одежды никогда раньше не беспокоило Трелона. Он не видел ничего плохого в том, чтобы наблюдать естественное состояние своего тела или других. В прошлом у него не возникало проблем с тем, чтобы раздеться и доставить удовольствие желанной женщине. Поскольку здесь не так уж много незамужних женщин, он никогда не отворачивался от одной из них, желая облегчить свои желания, к большому неудовольствию своего симбионта, которому не нравилась ни одна его пассия. Трелон давал советы другим мужчинам и принимал их предложения о том, как усилить удовольствие, когда желание возникало в менее уединенном месте. Но в первый раз он почувствовал волну беспокойства, когда другая женщина посмотрела на него. Ему это совсем не понравилось. Это было… неправильно, очень, очень неправильно.

Трелон подошел к одному из ящиков с одеждой и открыл его. Скинув сапоги, он натянул на себя брюки. При этом он даже не взглянул на Н'ташу. Ему не нравилось видеть, как она смотрит на него с желанием. На самом деле его дракон оказался так взбешен, что хотел вышвырнуть её вон, предпочтительно с балкона.

«Будь умницей», — отругал Трелон своего дракона.

«Ты слишком любезен, — прорычал отот в ответ. — Мне нужна наша пара».

Трелон подавил разочарованный вздох и согласился. Ему также не нравилась мысль о запахе другой женщины на его кровати. Ему нужна была только Кара.

— Н'таша, теперь у меня есть пара. У меня нет к тебе никакого желания, — наконец сказал Трелон, повернувшись и посмотрев туда, где лежала Н'таша.

Он испуганно отступил назад и налетел на ящик с одеждой, когда увидел, что пока натягивал брюки, она приблизилась. Он определенно терял свою воинскую хватку, подумал Трелон с отвращением.

— Но, Трелон, — сказала Н'таша, и на её глазах снова выступили слезы. — Я думала, ты любишь меня. Ты говорил так, будто собирался спариться со мной, когда вернешься, — тихо прошептала она, проводя рукой по обнаженной коже его груди, где рубашка оставалась расстегнутой.

Трелон содрогнулся от отвращения. Убрав её руку от себя, он решительно заговорил:

— Н'таша, прости, что я произвел на тебя такое впечатление. Я думал спариться с тобой, но нашел свою истинную пару. Уверен, ты понимаешь.

Он понятия не имел, как попал в такую переделку. Ему следовало прислушаться к своему симбионту и дракону. Один никогда не любил Н'ташу, а другой просто хотел разорвать её на части. Вот почему Трелону приходилось отсылать свой симбионт всякий раз, когда был с ней. Теперь он понимал это отвращение. От её прикосновения по его телу пробежали волны омерзения. Он сомневался, что когда-нибудь сможет убедить свой член напрячься для нее, даже если от этого будет зависеть его жизнь.

— Но как же так? Ты пробыл здесь недостаточно долго, чтобы найти другую женщину, которая стала бы твоей истинной парой! Я не видела никаких женщин во дворце, кроме… — голос Н'таши затих — она поняла, что это новые женщины. — Это одна из инопланетянок? — тихо спросила Н'таша.

Трелон кивнул, стараясь не показать своего облегчения от того, что она, похоже, смирилась с этим; пока она не обвила руками его шею и не прижалась губами к его губам. Трелон протянул руки к Н'таше как раз в тот момент, когда послышался звук от двери. Н'таша отпрянула, слезы текли по её лицу, когда она повернулась, чтобы посмотреть на крошечную фигурку, застывшую, как статуя, в дверном проеме.

Взгляд Кары метался между двумя, стоявшими перед ней, одна выглядела расстроенной, а другой — виноватым. Она посмотрела на смятую постель. Её взгляд вернулся к Трелону, к его распахнутой рубашке, расстегнутым брюкам и босым ногам. Теперь он выглядел еще более виноватым. Кара решила, что румянец на его щеках в сочетании со слегка припухшими, влажными губами стали четырехдюймовым гвоздем в его крышке гроба. Снова как с Дэррилом, только на этот раз все намного, намного хуже.

Трелон наблюдал, как лицо Кары стало равнодушным. Она вежливо улыбнулась им обоим, прежде чем выйти за дверь. Трелон двинулся вперед, но его остановила рука Н'таши.

— Мне очень жаль, — прошептала она. — Мне не следовало этого делать.

Трелон зарычал на своего симбионта, стоявшего на страже рядом с жилыми помещениями женщины по имени Кармен. Все его золотые браслеты исчезли — снова. Они превратились в дракончиков и улетели обратно к материнскому симбионту, напоследок покусав его. На руках у него виднелись маленькие следы зубов. Он пытался найти Кару после того, как окончательно избавился от Н'таши, но без его симбионта это почти невозможно. Наконец Трелон нашел слугу, который сообщил, что видел маленькую человеческую женщину с другой человеческой женщиной по имени Кармен. При упоминании этого имени слуга побледнел.

«Отлично, просто великолепно», — взревел в гневе его дракон. Он настолько злился на Трелона, что его и без того несчастная жизнь становилась еще хуже. Он не знал, что хуже: скулеж или молчание. Словно не хватало двух половинок его тела. Он никогда не чувствовал себя таким одиноким. Ведь у него всегда находились две другие части. Как же существовали другие виды? Ему хотелось кричать и бушевать от этой потери. Но еще хуже потерять Кару. Нет, он не станет так думать, решительно сказал он себе. «Я просто объясню, что все это недоразумение. — Он тщательно обдумывал, что собирался сказать. — Женщина, с которой я занимался сексом, думала, что мы спаримся после моего возвращения. Да, она лежала в нашей постели. Да, я был почти раздет. Да, она поцеловала меня. Да, я так облажался», — подумал он в отчаянии.

Кара взъерошила волосы. Они отросли, и фиолетовые пряди начали понемногу тускнеть. Она очень гордилась собой. Когда наткнулась на Трелона, целующего другую женщину, от шока просто замерла. Боль была такой сильной, что Кара удивилась, как это она не умерла прямо на месте. Достаточно одного взгляда на его виноватое выражение и лицо другой женщины, чтобы понять, что там произошло. Её сердце застыло. Ледяная корка образовалась мгновенно, намного более толстым слоем, чем когда её предал Дэррил. Она больше не ощущала собственного сердца. Если бы оно не билось, то подумала бы что превратилась в Снежную Королеву.

Она бродила по коридорам дворца, как в тумане. Ни на кого не обращала внимания и не замечала красоты, царившей в этих стенах. Когда оказалась перед дверями с несколькими охранниками, на приличном расстоянии от них, она нахмурилась. Интересно, кого они так усиленно охраняют? Перед её мысленным взором проносились образы синяков, порезов и… Кармен. Ох, подумала она.

— Извините, — тихо сказала Кара, проходя мимо группы охранников, которые настороженно наблюдали за ней.

Оба отодвинулись, и она смогла постучать в дверь. Когда ответа не последовало, она постучала еще раз, чуть громче. Кара смутно понимала, как с каждым стуком стражники отступали все дальше. Один из них спрятался за большим растением, когда дверь распахнулась.

— Какого черта… — сказала Кармен, прежде чем поняла, что там стоит Кара.

Кара уставилась на большую вазу, которую держала в руках Кармен, потом посмотрела ей в глаза. Кара открыла, но тут же закрыла рот. Её глаза наполнились слезами от боли, но она не произнесла ни слова. Кармен взглянула на лицо Кары, бросила убийственный взгляд на охранников, которые отшатнулись от нее, и втянула ее в комнату, прежде чем захлопнуть огромные двери.

Кармен поставила вазу рядом с дверью и притянула Кару к себе, крепко прижимая, пробормотав, что все будет хорошо. Кара только обняла Кармен за талию и заплакала, словно ей сказали, что это конец света. По мнению Кары, так оно и было. Кармен ни о чем её не спрашивала. Она подвела её к маленькому диванчику в гостиной и приобняла, гладя по волосам и бормоча, что все наладится. Ей просто нужно принимать по одному дню за раз. Кара, наконец-то, успокоилась, но лед стал еще толще.