– Тогда отпустите меня. Я даже не знаю, где нахожусь.

– Этому тоже верю, – сказал он. – К сожалению, вы уже увидели лица, которых вам не следовало бы видеть, и, к еще большему сожалению, вы скорей всего сумеете их нарисовать. Поэтому никуда вы не поедете. – Он заговорил еще суровее. – Будьте уверены, мысль поселить здесь представительницу славной фамилии Рэндаллов мне по вкусу не больше, чем вам.

– Но не можете же вы оставить меня тут.

– Вижу, вы начали мыслить правильно. Оставлю, как бы ни было это неприятно для нас обоих.

Шей окаменела, не в силах понять происходящего. Как могло такое случиться? Всю жизнь она знала только покой и уют родного дома и еще материнскую любовь. У нее никогда не было ни одного врага, а теперь этот человек, который явно ненавидит Джека Рэндалла и заодно его дочь, угрожает насильно удержать ее в горах. В глазах Шей отразился ужас, и она поспешила отвернуться, чтобы он ничего не заметил. Ей не хотелось доставить ему такое удовольствие.

– Вас повесят, – прошептала она.

Тайлер рассмеялся.

– Я был бы рад петле еще десять лет назад, – сказал он. – Мне и теперь на все наплевать, если Рэндалл присоединится ко мне на эшафоте. – Он понизил голос:

– А ведь так и будет, мисс Рэндалл. Так и будет. – Последние слова прозвучали, как клятва кровной мести, и Шей почудилось, что в лицо ей дунул холодный ветер, хотя деревья были неподвижны.

Шей молчала, поверив в искренность ею слов. Что она могла сказать человеку, которому все равно – жив он или мертв? Его слова отозвались в тишине гулким эхом. Неважно как, но ей нужно было сломать эту тишину, которая только усиливала сказанное.

– Как долго вы думаете продержать меня здесь? – Шей вновь обратилась к нему, старательно копируя его безразличие, но тут же поняла, что ничего у нее не вышло.

– Думаю? – Он насмешливо приподнял брови.

Шей пришла в ужас, что ей предстоит провести какое-то время в обществе человека, так сильно умеющего ненавидеть. От одной этой мысли ее одолели самые страшные предчувствия.

– Если вы причините мне вред…

– Не имею ни малейшего желания. На вас не стоит тратить силы. Вы и так подчинитесь мне.

Как ни странно, но Шей поверила тому, что он не собирается навредить ей. Хотя опасения все равно остались, если не за отца, которого она не знала, то за себя.

– Вы не можете задержать меня, – она сделала очередную попытку. – Меня будут искать…

Тайлер взглянул на Бена Смита, тот пожал плечами:

– Встречающих не было. Вряд ли кто-то ждет ее приезда.

– Решили сделать сюрприз? – На лице Тайлера вновь появилась та улыбка, которую и улыбкой-то нельзя было назвать. – Мисс Рэндалл – если это действительно вы, – я хочу, чтобы вы ответили на несколько вопросов.

– Зачем? – возмутилась Шей. – Вы ведь прочитали мои письма.

– В них говорится чертовски мало и нет ни слова о дочери. Поэтому я снова спрашиваю: зачем вы приехали?

– Это вас не касается.

– Все, что относится к Рэндаллу, меня касается.

– Оттого, что он дал против вас показания? Оттого, что выполнил свой долг?

– Вы-то что об этом знаете? – Голос его зазвенел, хрипота исчезла, глаза метали молнии.

– Ну а он что сказал?

Под таким напором она вновь попыталась отступить.

– О нет, постойте, – сказал он, схватив правой рукой девушку за плечо. Прикосновение обожгло через ткань рубашки и кожаную перчатку. Но когда Шей попыталась сбросить руку, его пальцы впились в нее как клещи, и она задрожала.

От плеча по всему телу разлился жар, неприятно обжигающий жар, взявшийся неизвестно откуда. Шей не могла двинуться с места. С ней происходило что-то странное. Этот человек полностью поработил все ее чувства.

В отчаянии она потупилась, и ее взгляд упал ему на руку. В статье говорилось, что его клеймили. Наверное, поэтому рука была в перчатке? Шей сразу поняла свою ошибку, потому что он прочитал ее мысли и внезапно отпустил плечо, словно змею отбросил.

– Хотите взглянуть? – Теперь он над ней смеялся, злобно сверкая глазами.

Шей покачала головой.

– О, наша леди не лишена чувствительности, – протяжно произнес Тайлер хриплым шепотом. – Это зрелище не для нежных глазок? – Гнев прорвался наружу. – Думаю, вам следует увидеть, что сотворил Рэндалл. – Тайлер сорвал перчатку.

Шей отвернулась, но он другой рукой взял ее за подбородок.

– Смотрите, – последовал приказ, – чтобы потом не удивляться.

Шей хотела закрыть глаза, но поняла, что он все равно заставит ее посмотреть, если понадобится – одной силой воли. А воля у него, насколько она могла судить, была железная. Ничего другого не оставалось. Она посмотрела.

Шрам четко проступал на руке в виде буквы "В", поставленной навечно. У Шей перехватило дыхание от внезапно нахлынувшего чувства, которое она не могла объяснить. Это была не жалость. Человека, стоящего перед ней, нельзя было жалеть, он бы не позволил. Это чувство скорее походило на сострадание и возмущение тем, что с ним сделали, пусть даже он сильно провинился.

Шей не представляла, как это можно всю жизнь носить клеймо. Она заставила себя оторвать взгляд от руки и посмотреть ему в глаза. Теперь они горели огнем, и она подумала – лучше бы ей увидеть в них прежнюю пустоту. До сих пор Шей не приходилось сталкиваться с такой неприкрытой яростью и ослепляющей ненавистью.

Слова здесь ничем не могли помочь. Даже наоборот. Они прозвучали бы как оскорбление. Шей поняла это и потому хранила молчание. Она не смогла бы заговорить, даже если бы знала, что сказать. Ее слишком потрясло то, как она отнеслась к этому человеку и тому, что она увидела на его руке.

Смотреть на него она тоже не могла, ведь иначе он обо всем бы догадался, а этого нельзя было допустить. Он возненавидел бы ее сострадание, но обязательно воспользовался бы им. Он чем угодно воспользуется, лишь бы посчитаться с ее отцом. Она прекрасно это сознавала.

Тайлер снова надел перчатку под взглядами двух его друзей. Шей хотела обратиться к старшему из них, но поняла, что это бесполезно. Здесь явно верховодил Рафферти Тайлер, остальные двое, возможно, сочувствовали ей, но не больше.

– Что вам от меня нужно? – шепотом спросила она.

– Ничего мне от вас не нужно, – ответил он, – если вы будете делать то, что вам велят, пока я не покончу с делом.

– Каким делом?

– Я должен поквитаться с Джеком Рэндаллом, – бесстрастно ответил он и отвернулся. – Тебе лучше вернуться, Клинт, – обратился он к тому, кто до сих пор не проронил ни слова.

– Ты уверен, что ее нужно оставить здесь?

– Я уверен, что сейчас ее нельзя отпустить, если только вы оба не хотите оказаться в тюрьме. А уж там вам явно не понравится, можете мне поверить.

Клинт медлил с ответом, и Шей уже собралась подбежать к нему и молить увезти ее, но тут он кивнул.

– С ней будет все в порядке. Меня не интересует потомство Джека Рэндалла, даже после десяти лет заключения.

– Все же никак не могу поверить, – произнес Клинт. – Я изучил его жизнь за последние тридцать лет. Нигде никакого упоминания о ребенке.

– Но жена ведь была?

– Очень недолго.

– Сходство с Рэндаллом есть?

Клинт повернулся к девушке, и Шей внезапно почувствовала, что ее изучают, как лошадь.

– Возможно. Глаза такие же. Но волосы светлее. – Он пожал плечами:

– Черт, трудно сказать.

– Теперь это уже не имеет никакого значения. Она видела вас обоих, мы не можем отпустить ее.

– Постараюсь вернуться через пару дней, – сказал Клинт, и у Шей пересохло во рту. С Клинтом ей было как-то безопасней. Даже с Беном. Вероятно, она и с самим дьяволом чувствовала бы себя в большей безопасности.

Рафферти Тайлер вновь обернулся к ней. Он снял с шеи шелковый платок и, прежде чем она поняла, что происходит, завел ей руки за спину и связал.

– Ступайте в хижину. Дверь не заперта.

Девушка не шевельнулась. Только кнутом ее можно было заставить подчиниться человеку, который так уверен в покорности пойманной жертвы. Гордость и неподдельный страх не дали ей послушаться. В ней еще теплилась надежда, что остальные двое воспротивятся Тайлеру и в конце концов заберут ее с собой. Она повернулась к Бену: