Птичка уже повернулась к нему спиной и точила свой клюв о камень из ракушек. По крайней мере, она привлекла его внимание. В последнее время это никому не удавалось. С тех пор как он вернулся из клиники этим утром, он полностью погрузился в изучение серийной убийцы. Не считая короткого сна перед операцией по пластике клапана, за последние тридцать шесть часов он почти не спал. Джордан потянулся и размял шею.

Он до сих пор не мог понять, что же было такого в сложившейся вокруг него ужасной ситуации, что его так привлекало. Он был объектом пристального внимания журналистов на протяжении всей своей карьеры. В его практике было даже преследование пациентом, больным ипохондрическим синдромом [19]. Но ничто не могло оторвать его от работы больше, чем на непродолжительное время. Такие случаи, лишь ненадолго отвлекали его внимание.

Так почему же сейчас эта проблема так волновала его?

Или же его волновала Ангельское личико?

Он подошел к парадной двери и широко распахнул ее. Поток воздуха взъерошил его волосы цвета штормового неба. Ветер был свежим и влажным после недавно прошедшего весеннего ливня, который, поглощенный своими мыслями Джордан, даже не заметил. От асфальта перед домом поднимался пар. Стояла середина июля, и сезон дождей в южной Калифорнии уже давно должен был закончиться, но, похоже в этом году весна запаздывала. Этого Джордан тоже не заметил. Спасать чужие жизни для него было более важным делом, чем жить своей собственной жизнью.

Джордан посмотрел на кусты сирени, растущие неподалеку от старого крыльца. Словно кружево свисали с веток соцветия, усыпанные белыми и лиловыми бутонами. Скоро они распустятся и начнут издавать сладкий аромат, от которого голова пойдет кругом. В такие моменты хочется сорвать душистую ветку и преподнести ее женщине, в надежде, что ее голова также пойдет кругом. При этой мысли Джордан почувствовал, как в нем шевельнулось нетерпение.

Боже.

Что же с ним все-таки происходило?

Он немного успокоился, чтобы, наконец, обратить внимание на происходящее вокруг и его охватило чувство принадлежности тому месту, в котором он вырос. С тех пор мало что изменилось, за исключением того, что деревья стали выше, также, впрочем, как и он сам, а кабельные провода исчезли и их заменили антенны. В этой неизменности было какое-то умиротворение. Но сегодня знакомого пейзажа и звуков было недостаточно.

Его все глубже затягивало что-то, чего он не понимал. Может быть, поэтому это «что-то» имело над ним некую власть. В данном случае операция проходила не под его контролем. Не он давал распоряжения и указания. Он был пациентом, а не хирургом и кто-то другой дергал за веревочки.

Она дергала за веревочки. Вот в чем дело. Впервые в жизни он не владел ситуацией. Она задавала тон игры, и либо он будет играть по ее правилам, либо умрет. Никто еще не осмеливался обращаться с ним так, как она. Никто.

Но он плясал под ее дудку не из-за страха за свою жизнь, а из простого любопытства. Да, ради этого можно было пожертвовать своим драгоценным временем. Это открытие поразило его. Оно его просто ошарашило.

Джордан уже было собрался закрыть дверь, как на противоположной стороне улицы остановилась машина. С любопытством он стал наблюдать, как из машины вышла женщина. Держа в руках бумажку, она начала сверять по ней номера близлежащих домов. Заметив номер дома Джордана, она засунула листок в карман пальто и перешла улицу.

В тот самый момент, когда Джордан увидел ее лицо, он тут же узнал ее. Он закрыл дверь и отступил назад, усиленно соображая. Она его не заметила, в этом он был абсолютно уверен. И она не знает, что он видел ее, не только видел, но и подготовился к ее приходу. Тихо, без единого звука, он прошел через весь дом на кухню, и выскользнул через черный ход. К счастью, от ближайших соседей его отделяла шестифутовая лавровая изгородь, так что никто не мог увидеть, как он подкрадывается к главному входу своего же собственного дома.

Женщина поднялась по ступенькам, оставаясь в неведении относительно его присутствия, а он тем временем подкрался к ней сзади. Джордан стал наблюдать, как она заглянула в окно гостиной, в котором уловила только свое собственное отражение и поправила вязаную шляпку, которая скрывала ее волосы. Ее черный плащ доходил почти до лодыжек, а украшавший его капюшон походил на капюшон от средневекового плаща. Наконец она позвонила в дверь. Насколько он мог разглядеть, в руках она держала портфель, и что-то похожее на папку.

К счастью, пока он поднимался по лестнице, ни одна ступенька не заскрипела под его весом. Он не хотел привлекать к себе внимание раньше времени. Поджигатель обещал, что его будут охранять, поэтому, возможно, за Джорданом велась слежка, и если бы сейчас из кустов выпрыгнул какой-нибудь агент ЦРУ, он бы только все испортил. Он хотел, чтобы эта женщина зашла в дом, вот там бы он с ней и разобрался.

Как только он подошел к ней настолько близко, что мог дотронуться, он произнес низким и грубым тоном:

— Не поворачивайтесь и не вздумайте закричать. Просто откройте дверь и зайдите внутрь.

Ее портфель с грохотом упал на крыльцо, за ним последовала папка. Она вскрикнула, но он заглушил звук, зажав ей рот одной рукой, а другой схватил ее за локоть, чтобы она не повернулась. У нее был такой вид, словно ее сердце сейчас выскочит из груди. Ее лицо было влажным, словно она недавно попала под дождь. Во всех отношениях, это была обычная женщина, и он чертовски был этому рад. Хватит уже с него всяких там ангелов.

Теперь ему нужно заставить ее войти в дом, как можно быстрее.

Получив удар под коленки, она обрушилась на него. Так удержать ее было бы легче, не окажись она такой неожиданно сильной для своей комплекции. Она попыталась ударить его головой, но он разгадал ее намерения и успел увернуться, из-за силы инерции девушка потеряла равновесие. Джордан тут же затащил ее внутрь и пинком ноги захлопнул дверь. Казалось, она поняла, что сопротивляться бесполезно.

Но на всякий случай он усилил хватку, еще крепче сжимая руки на ее талии. Она казалась такой маленькой и хрупкой.

Джордан так крепко прижимал ее к себе, держа за талию, что ноги девушки почти не касались пола. Забудь ты про свой комплекс героя, думал он, стараясь подавить в себе обеспокоенность тем, что он мог причинить ей боль. Он не позволит ей уйти, пока не разберется с ней. И он хотел, чтобы она это знала, чтобы у нее не осталось никаких сомнений на этот счет.

— Чего вы хотите? — спросила она, почти не дыша.

— Чтобы вы ответили мне на некоторые вопросы, вот и все. Просто ответьте мне.

Она кивнула, как будто все поняла, и у него возникло острое желание развернуть ее и посмотреть ей в лицо.

Он хотел этого. Черт возьми, очень хотел! Но пока было слишком рано.

Сначала ему нужно удостовериться, что она не выкинет какой-нибудь грязный трюк. Вчера она провела его так ловко, что теперь он не позволит ей усыпить его бдительность. Сейчас он собирался проверить, не припрятала ли она оружие.

Джордан с силой обхватил ее руки выше локтя, не позволяя девушке даже шевельнуться, и начал ощупывать ее пальто. В своей практике ему часто приходилось иметь дело с обнаженными телами различных форм и размеров, это было частью его работы. Но касаться женщины через ткань одежды, особенно когда они оба так тяжело дышат…Все это очень сильно отличалось от докторской практики, вызывая у него странно волнующее ощущение.

А ведь она может подумать, что он пытается изнасиловать ее.

— Это не изнасилование, — уверил он девушку. — Это обыск.

Она издала сдавленный звук, но он продолжил тщательно ощупывать ее одежду. Когда он удостоверился, что в карманах и подкладке пальто ничего нет, он скользнул руками под шуршащую материю и принялся за ее блузку и брюки.

Он провел руками вверх и вниз по ее телу, чувствуя исходящий от нее жар. Мышцы ее живота были напряжены, а когда он провел рукой по ее груди, она дернула плечами. Девушку трясло, она всхлипывала, чем вызвала у него чисто инстинктивное желание защитить ее. Ему не нравилось то, что он делал. И уже в который раз Джордан подавил в себе эти благородные позывы.