Я быстро вышла из кладовки, надеясь, что прошло не слишком много времени. Кухня госпожи Гонден между тем сверкала чистотой. Она сама стояла с чашкой чая в руке возле окна и тихо разговаривала с моей бабушкой.

Когда я открывала дверь, та тихо скрипнула, и обе резко повернулись в мою сторону, как будто уже поджидали меня.

Госпожа Гонден бросилась ко мне.

— С тобой всё в порядке? Я позвала твою бабушку, когда ты внезапно исчезла без следа. Я не знала, угрожает ли тебе опасность или нет.

— Я в норме, — сказала я, обращаясь к госпоже Гонден. — Извините, что вам пришлось из-за меня волноваться.

Затем я нетерпеливо посмотрела на бабушку и почему-то ожидала, что она сделает мне выговор, потому что я снова подвергла себя опасности. Рефлекс из прошлого.

Но, к моему удивлению, она только внимательно меня изучила и, в конце концов, кивнув, сказала:

— Да, я смогла успокоить госпожу Гонден, что за этой дверью тебе ничто не угрожает. Но я, в любом случае, как раз возвращалась домой, после того как закончила кое-какие дела. Поэтому подумала, что мы сможем пройти часть пути вместе.

— С радостью, — сказала я, прекрасно понимая, что это вежливый способ говорящий, что нужно поговорить.

Я ещё раз попрощалась с госпожой Гонден и мы с бабушкой покинули дом.

Когда мы вышли на улицу, начался лёгкий снегопад. Крошечные, нежные снежинки плавно опускались на землю и застревали у нас в волосах. Какое-то время мы молча шли вдоль Гравийного переулка, а потом завернули на Каштановую аллею, которая вела к рыночной площади.

— Есть только одна причина, которая могла привести тебя в Белару, — в конце концов вздохнула бабушка. — Ты слышала об Иерихонском эликсире.

— Ты о нём знала? — удивилась я. — Почему о нём знает столько много людей, и никто не потрудился рассказать мне?

— Я ничего не сказала, потому что искать его бесполезно. Когда семья Бальтазар начала поиск эликсира в Беларе, они сделали это основательно. Конечно, это заметили все, и началась настоящая золотая лихорадка. Очень много магов приезжало в Белару и тоже хотели попытать своё счастье. Но никто ничего не нашёл, а хроника Акаши тоже не могла сказать конкретно, где находится этот эликсир, только то, что он где-то в Беларе. Элексир остался легендой, не больше и не меньше. Я не хотела давать тебе надежду из-за чего-то, что потом, в любом случае, разочарует тебя.

Я сглотнула, стараясь об этом не думать. Нурия была так убеждена в том, что эликсир существует и мы сможем его найти, что мне казалось будет неправильно сомневаться в этом, даже если бабушка и Седони думали иначе.

— Почему эта дверь находится в доме Гонден? — спросила я. — Это ты установила её там?

— Нет, — ответила бабушка и заколебалась. — Дверь уже существует с тех пор, как я себя помню.

— С тех пор, как ты себя помнишь? — спросила я, пытаясь понять, что она имеет ввиду.

— Дом, в котором живут Гондены, раньше принадлежал семье фон Норденах, — нерешительно сказала бабушка.

— Это старое семейное имение, откуда ты уехала, когда Катерине было три года?

Я вспомнила, что она рассказывала об этом.

— Да, — ответила бабушка, и в это мгновение у меня в голове промелькнула мысль.

В старом доме Арпади тоже была дверь, и эта дверь вела в Антарктику, где Арпади прятали грааль Патрициев.

Я уже хотела открыть рот и рассказать о своем подозрении, но сдержалась. Бабушка проследила за моими мыслями, а я даже не заметила этого.

— Нет, — улыбнувшись сказала она. — Я понятия не имею, где находится атрибут власти нашей семьи. Эта мысль уже приходила мне в голову. Я даже не знаю, что это за предмет. Не исключено, что он находится в Беларе, но могу тебя заверить, что я обыскала весь город и ничего не нашла.

— Понятно, — задумчиво сказала я.

Тем временем мы уже добрались до рыночной площади и остановились перед домом госпожи Гольдманн.

— Ты что-нибудь слышала об Адаме? — осторожно спросила я.

— Госпожа Торрел говорит, что его состояние не изменилось, — нерешительно ответила бабушка. — То есть, оно неизменно плохое, как нужно сказать в этом случае. Там сейчас друиды из Темаллина. Завтра они еще раз осмотрят его и посоветуются, можно ли сделать что-то ещё.

— Думаешь, они смогут что-то сделать? — с горечью спросила я.

Бабушка долго смотрела на меня, и я даже подумала, что она скажет какую-нибудь приятную, отвлекающую фразу, которая бы меня утешила и позволила ей еще какое-то время скрывать правду. Однако бабушка медленно покачала головой. По крайней мере, она наконец-то была абсолютно честна со мной.

— Возможно, вся эта история с Иерихонским эликсиром всего лишь слабая, глупая надежда, — сказала я. — И я отчаянно держусь за нее, потому что в данный момент у меня нет ничего другого. Все-таки это лучше, чем ничего.

Бабушка кивнула, обняла меня, и мы простились друг с другом.

Я, не торопясь, отправилась назад в Теннебоде, испытывая смешанные чувства. Я радовалась тому, что нашла доступ в Белару, знакомство с Седони Бальтазар тоже подняло мне настроение, потому что я надеялась получить от нее ценную информацию. Однако, я все еще испытывала боль, ползущую вверх к сердцу как тень, которая скоро парализует меня и лишит сил.

Действие колючей функии заканчивалось, и пришло время принять ещё одну ложку. Мысль о скором избавлении придала мне сил, которые требовались, чтобы ещё какое-то время отгонять от себя тёмные чувства и твёрдо и энергично шагая, подняться по лестнице.

Когда я вошла в общую комнату, я в изумлении остановилась. Мне навстречу раздалась музыка, и в помещении было полно студентов. В воздухе летали маленькие огненные драконы, а Томас Кекуле как раз чокался в Алексой, и оба рассмеялись. У меня не было настроения праздновать, особенно когда мной овладело подозрение, что эту вечеринку организовал Лоренц.

Эти драконы были явно его стилем, а мне до сих пор успешно удавалось весь день избегать Лоренца, Лиану и Ширли, чтобы не отвечать на их критические вопросы. Я не знала, почему так боюсь поговорить с ними об Адаме. Может, если не сталкиваться с их состраданием, то будет проще удерживать правду на расстояние, чтобы контролировать свои чувства?

Я сосредоточилась исключительно на мыслях об Иерихонском эликсире и на том, что наверху стоит бутылочка с колючей функией. Мои способности возвращались, я ощущала магическое гудение вокруг, но также острую боль в сердце, которая была по-прежнему сильной и впивалась в мои внутренности, словно тупой нож.

Я, тяжело дыша, быстро пробираясь по самому короткому пути, что приведёт меня в мою комнату. Но далеко не ушла, потому что внезапно передо мной появилась Скара, а рядом с ней выстроились Дорина и Эгони.

— Я считаю, — сказала Скара, обращаясь к высокой и стройной Дорине, стоящей рядом, которая элегантно откинула свои длинные, светлые волосы назад, — что она наконец должна поздравить меня с победой моего отца.

— Вообще-то ты права, — улыбнулась Дорина, пока я пыталась не смотреть на множество прыщей на её лице.

Собственно, я думала, она уже поняла, что Скара не очень хорошая для неё компания.

— Я тоже так считаю, это было бы вежливо, особенно для плебея, — согласилась Эгони со своими подругами.

Она была полной девушкой с каштановыми волосами и гнусавым голосом, у которой, казалось, не было своего собственного мнения.

— Славно, что вы так единодушны во мнении, — ответила я и попыталась протиснуться мимо Скары. Мне не хотелось с ней спорить.

— Эй ты, тряпка, а ну стой, — потребовала та, и я почувствовала, как меня охватил гнев.

Адам защищал её, её и её жалкую жизнь. В качестве награды он теперь безжизненно лежит в кровати в доме своих родителей, в то время, как Скара всё ещё разгуливает здесь и разбрызгивает свой яд.

Я остановилась и сделала глубокий вдох. Потом повернулась и посмотрела Скаре глубоко в глаза.

— Да? — спросила я, в то время как стояла на пороге её разума и осторожно пыталась проникнуть в него.