Она с удивлением посмотрела на меня, как будто догадалась, что я задумала. Потом её глаза внезапно сузились, и она отвела свой взгляд. Она знала, что я собиралась сделать. Видимо, её обучили избегать таких атак.

— Ты должна поздравить меня, Сельма, — резко сказала она.

— С чем мне тебя поздравлять, Скара, — насмешливо ответила я. — Насколько я знаю, в примусы выбрали твоего отца, а не тебя.

— Просто поздравь! — потребовала Скара, угрожающе сверкая глазами.

— Нет! — громко ответила я.

Я слышала, как разговоры вокруг нас утихли, и все взгляды обратились в нашу со Скарой сторону.

— Ты поздравишь меня сейчас, если завтра хочешь ещё находиться в Тенненбоде, — пригрозила она.

— Ты мне угрожаешь? — насмешливо спросила я.

Возможно её отец примус, но, чтобы он мог для Скары выгнать из университета студента, в это я не верила. Но даже если и мог, сейчас мне было на это абсолютно наплевать.

— Да, ты пыталась умственно манипулировать дочерью примуса, это преступление, — она вызывающе на меня смотрела, и я почувствовала, как покраснели мои щёки.

— Знаешь, что действительно является преступлением, — громко спросила я, так чтобы все услышали. Я не стала ждать ответа. — Когда примус умалчивает тот факт, что во время выборов огромный дракон напал на его избирателей.

— Это не правда, — защищалась Скара, но я хорошо могла читать в её глазах, что она помнит страх, который охватил её в тот момент.

— Дракон? — перебила в этот момент Дорина.

— Не было никакого дракона, — решительно опровергла Скара.

— И так срок нахождения в должности Ладислава Энде начинается со лжи, — отчётливо сказала я. — Ложь, которую все журналисты послушно записали и которую твой отец, вероятно, дорого купил. Почему же он так хотел скрыть нападение? — громко размышляла я. — Не хотел рисковать повторных выборов? Испугался, что некоторые всё-таки выберут другого кандидата? Или он не хотел вселять неуверенность в граждан, потому что нападение дракона во время выборов было бы плохим предзнаменованием для успешного срока нахождения в должности. Как он вообще сделал так, что выборы не отменили?

— Не было никакого дракона, — настаивала Скара. — Это были совершенно обычные выборы.

— Ты ведь знаешь, что прилетевший дракон, был драконом Бальтазара? — спросила я.

Скара побледнела.

— Ты этого не знала, — продолжила я. — Тебе известна судьба Кассандры Вернер и множества девушек. Бальтазар вернётся, и сколько бы не врал твой отец, правда просто так не исчезнет.

— Это не так, — прошипела Скара. — Мой отец не лжец.

— Ещё какой лжец, — громко произнесла я. Гнев всё больше охватывал меня. — Или отец рассказал тебе, что дракон ранил Адама и что он теперь умирает?

Цвет кожи Скары ужасно побледнел. Она понятия не имела о том, что случилось, но это ещё больше меня разозлило.

— Твой отец врёт даже тебе. Адам умрёт, Скара. Он больше никогда не вернётся, и скоро будет мёртв. Мёртв, потому что защищал тебя и твоего отца. Вы живы и распространяете ложь, а он больше никогда не сможет ступить ногой в Теннебоде. И вот за это он умер? Чтобы твой отец мог удовлетворить свою потребность во власти? — я чувствовала, как мои глаза наполнились слезами, когда выразила словами неописуемое, невозможное и непостижимое. — Если бы он хотя бы умер за великое дело, за что-то благородное и чистое. Но он не заслужил отдать жизнь за лжеца и его эгоистичную дочь. Никто не заслуживает такой смерти, — я вдохнула и вытерла со щеки слёзы. — И вместо того, чтобы после смерти, по крайней мере, выразить ему благодарность за жертву, его мужество отрицают, и никто не рассказывает его историю. Никто не узнает, что он сделал для тебя, для тебя и твоего отца. Он умер за тебя, а ты ведёшь себя, словно глупый, эгоистичный ребёнок, который играет со своими куклами в принцессу. Уйди с дороги, Скара!

Скара всё ещё недоверчиво смотрела на меня.

— Это не правда, — прошептала она.

— Это правда, — подчеркнула я. — Ты сама видела дракона. Тебя совсем не удивляет, где Адам? — я демонстративно огляделась по сторонам. — Кто-нибудь вообще задумывался, что его нет уже вечность. Разве тебе не хватало его во время завтрака или на лекциях? Видимо, нет. Ты ведь теперь думаешь совсем о другом. Но я охотно тебе повторю: он не приходил уже несколько недель, потому что был так сильно ранен в день выборов, что больше уже никогда не вернётся. Он умирает, а твой отец скрывает этот факт. Разве ты не понимаешь? Он скоро умрёт, умрёт, умрёт…

Моё тело сотрясли рыдания, и я почувствовала, как задрожали ноги.

— Сельма, — сказал обеспокоенный голос.

Внезапно рядом оказался Лоренц и поддержал меня. Я прислонилась к нему и посмотрела на него затуманенными от слёз глазами.

— Он скоро умрёт, — задыхаясь прошептала я, и боль обрушилась на меня. — Понимаешь? Адам скоро умрёт, он больше не вернётся. Он больше никогда не вернётся.

Лоренц кивнул, в его глазах читалось беспокойство, точно так же, как испуг, который вызвали мои слова.

— Пойдём, — мягко сказал он, подталкивая меня к лестнице.

Скара не пыталась остановить нас, она всё ещё с недоверием смотрела на меня, как будто ожидала объяснения, что это была просто дурная шутка.

— Действительно дракон? — спросила Дорина за мой спиной.

— Ах, закрой рот, — заткнула её Скара.

Потом звуки позади меня умолкли, и мы молча поднимались по лестнице, в то время как из моих глаз не переставая текли слёзы.

— Он скоро умрёт, — постоянно повторяла я, задыхаясь от слёз и сотрясаемая рыданиями.

Чувства, которые я всё это время держала на расстояние, прямо сейчас безжалостно обрушились на меня и даже мысль о возможно существующем лекарстве больше не могла меня утешить. Мне так сильно его не хватало, что я больше не могла дышать, не могла говорить и не хотела жить.

Я поднялась на наш этаж и увидела Дульсу, Лиану и Ширли, сидящих за столом. Они углубились в партию Драбеллума и испуганно подняли глаза, когда заметили, в каком я состояние.

Лоренц втолкнул меня в комнату, а Ширли уступила место, чтобы я могла сесть в кресло.

— Что случилось? — испуганно спросила Лиана.

— Адам при смерти, — сказал Лоренц каким-то могильным голосом. Его слова достаточно объясняли мое состояние.

— Но…, - пролепетала Лиана.

— Его укусил дракон, — всхлипнула я.

— Драконы Латориосы очень ядовиты, — беззвучно прошептала Дульса. Она все еще держала шипящего дракона в руке и, казалось, даже не замечала, что он кусает ее за палец.

— Моя бабушка смогла спасти его тело, но говорит, что его душа в царстве мертвых и больше не вернется.

У меня был слабый, дрожащий голос, но после долгого молчания слова просто выплеснулись из меня наружу.

— Однако Нурия и я хотим его спасти, она знает одно лекарство и… — Меня прервал очередной всхлип.

— Тебе лучше прилечь, — беспомощно сказал Лоренц. — Ты совсем обессилела.

— Нет, это не поможет. Пожалуйста принеси мне экстракт из колючей функии с моей тумбочки.

Лоренц удивился, но зашел в мою комнату и вернулся назад с бутылкой.

Я поспешно открыла ее и сделала небольшой глоток.

Прошло мгновение, и я сразу почувствовала, как боль медленно отступает и становится более-менее выносимой.

— Это тебе помогает? — с любопытством спросила Дульса и я быстро кивнула.

— Да, заглушает боль.

Я коротко закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

— Что ты там говорила насчет Нурии? — спросила Лиана.

— У нее есть идея, как я могу спасти Адама, — ответила я и начала рассказывать о том, что узнала от Нурии.

— И ты веришь, что этот эликсир существует? — спросила Лиана, когда я закончила.

— Да, верю, — решительно ответила я.

— Ну, даже не знаю, — произнесла Лиана.

— У меня нет другого выбора, — ответила я.

Альтернативой была бы бессмысленная жизнь, потому что без Адама она действительно не имела для меня смысла.

— Я просто не хочу, чтобы ты занималась бессмысленными поисками. Разве не лучше было бы продолжать искать девушек или атрибуты власти? — спросила Лиана.