В последние недели 1387 года Тимур праздновал мирную капитуляцию Шираза, который находился в 200 милях южнее. Не было никаких причин экономить. Как Герат, Тебриз и Исфаган, город опустошил свои сундуки, чтобы только уцелеть и заплатил чудовищный выкуп в 10 миллионов серебряных динаров. В мечетях имя Тимура поминали в кутбе— проповеди во время пятничной молитвы. Соперничающие принцы династии Музаффаридов стали его вассальными королями. В Самарканд были отправлены победные письма, которые должны были в цветистой прозе описать его триумфы. Львиная доля империи, построенной некогда Хулагу, теперь заявила о своей покорности бывшему похитителю овец, превратившемуся в императора Самарканда.

Именно в Ширазе, если верить хорошо известной истории, жил поэт Хафиз, ярчайшая звезда литературного небосклона. Его вызвали к Тимуру, чтобы объясниться. В свое время он написал стих, который привлек внимание повелителя татар и вызвал его сильнейшее неудовольствие.

Голос Тимура, сначала тихий, преисполнился гнева. «Я завоевал мечом полмира. Я опустошил города и провинции, чтобы украсить славой и богатством Самарканд и Бухару, места моего пребывания и столицы моей империи. А ты, жалкий смертный, готов отдать и Самарканд, и Бухару за маленькую черную родинку на смазливой мордашке».

Это был опасный момент для Хафиза. Его жизнь висела на волоске. Ошибочный ответ мог стоить ему головы. «Увы, принц, именно эта расточительность и стала причиной бедности, которую ты видишь!»

Ответ поэта не рассердил Тимура, а развеселил его. Вместо того, чтобы немедленно казнить Хафиза, Тимур щедро одарил его и попросил остаться у него при дворе.

Приятное времяпровождение было внезапно и грубо прервано. Из Самарканда, который находился на расстоянии 1100 миль, пришли ужасные новости. Марвераннахр был атакован. Сердце только что созданной империи оказалось в осаде. Принц Омар-Шейх, старший из уцелевших сыновей Тимура, лишь чудом избежал смерти на поле битвы. Вражеские силы окружили Бухару. Другие разграбили долину Кашкадарьи, где родился Тимур. Воины праздно отдыхали по городам и деревням. Дворец Карши, один из главных символов империи Джагатая, был разрушен полностью. Хуже того, джете, давние соперники Тимура в Могулистане, не тратя времени, присоединились к мятежу вместе с принцем Хорезма.

Это был тяжелый удар. К середине 1380-х годов Тимур правил или хотя бы завоевал земли, простирающиеся на запад от Самарканда до Грузии и пределов Оттоманской империи. Хотя большинство этих территорий приходилось время от времени покорять снова, именно Тимур и никто иной мог сказать, что они ему принадлежат. Но пока он завоевывал новые земли в тысяче миль на западе, вражеская армия использовала его отсутствие в сердце империи и нанесла удар именно там. Его противник совершил молниеносный набег туда, где его совершенно не ждали, использовав ту же самую тактику, которую очень успешно применял сам Тимур. Блестяще выполненный маневр полностью сбил с толку мастера войны. Теперь, после многих лет мира и процветания, Самарканд, его любимая столица, оказался под угрозой. Это был самый серьезный вызов, с которым когда-либо сталкивался Тимур. Неспособность отразить угрозу означала бы позорный конец его карьеры завоевателя.

Но хуже всего для Тимура оказались подробности этого нападения, личность нового врага. Злая ирония судьбы заключалась в том, что именно по настояниям этого человека Тимур отправился на Кавказ, чтобы укрепить западные границы империи. Это был противник совсем иной по природе, совсем иного масштаба, чем все те, с кем сталкивался и кого громил Тимур. Теперь ему угрожал отважный и дерзкий воин. Когда-то Тимур покровительствовал ему, но теперь он поднял меч на бывшего учителя. Сын обратился против приемного отца. Тохтамыш, хан Золотой Орды, жаждал войны.

Когда Тимур спешил обратно на восток к Самарканду, чтобы защитить свою родину, скорее всего, он проклинал собственную политику, которую ранее вел на севере. Он использовал Тохтамыша [48], как пешку в войне за наследство против хана Белой Орды Уруса. Между этими людьми уже существовала кровная вражда. Урус убил отца Тохтамыша и сейчас старался расширить границы своей империи, прямо угрожая владениям Тимура, находившимся на юге от нее. Отвлечь Уруса от этих великих прожектов, заставив его гасить вспышки междоусобной борьбы внутри Белой Орды, казалось в то время в высшей степени разумным. Пока Урус сражался со своими внутренними врагами, он не мог заниматься объединением обломков Золотой Орды под своей рукой, поэтому не следовало ожидать, что он начнет какие-то завоевательные походы.

Тимур приютил Тохтамыша, выучил его искусству войны, а во второй половине 1970-х годов время от времени помогал ему собрать и вооружить армию. Урус постоянно громил Тохтамыша, которому в очередной раз приходилось бежать под крыло Тимура, чтобы оправиться. Но спустя некоторое время он снова возвращался во главе новой армш». Иногда Тимур даже сражался вместе с ним.

Но теперь Тимур горько пожалел об этих своих интригах. В его лагерь примчались гонцы, которые принесли печальные вести о погроме, который учинил Тохтамыш, вторгнувшись в пределы Марвераннахра. Если говорить о сиюминутных целях, действия Тимура принесли полный успех. Урус-хан был устранен. Однако сменивший его Тохтамыш оказался слишком сильным. В 1378 году он сменил своего соперника на троне Белой Орды [49]. К 1380 году он стал правителем обширного государства с процветающей столицей Сарай расположенной на Волге. Через два года его армии захватили и сожгли Москву. Теперь Тохтамыш почти восстановил прежний улус Джучи — Золотую Орду, владения старшего сына Чингис-хана.

Эти земли лежали на северной и западной границах монгольских владений, которые простирались от Дуная на западе до Иртыша на востоке. Их населяли беспокойные и экзотические племена тюркского происхождения — булгары, казахи, киргизы, аланы, канглы и мордва, более известные под собирательным названием кипчаки, люди пустыни. Все они предпочитали привольную кочевую жизнь в бескрайних степях. На юго-востоке Орда дошла до Хорезма, югозападная граница проходила по землям северного Кавказа, Крыма и Молдо-Валахии. На северо-востоке в Орду вошли земли волжских булгар и мордвы. На просторах степей было более чем достаточно пастбищ для скота, по ним проходили давно известные торговые пути.