- А более крупные деньги бывают? - спросил я у Альти, разглядывая диковинные монеты.

- Да-да, конечно, только они уже из другого металла! - сказала мышь. - Эти - кеты, а побольше - лойсы. Один лойс равен ста кетам.

Ага, ну что-то вроде наших рублей и копеек.

- И сколько стоит буханка хлеба, например? - спросил я.

- Смотря какого, о, смотря какого, мой милый сон, - запричитала мышь. - Иной хлеб стоит целого лойса, а иной - кеты три-четыре.

- А вот тебе, например, сколько было бы не жалко отдать за какое-нибудь простенькое развлечение? - пошел я другим путем.

- Понимаю, понимаю, к чему вы клоните, сон Ганс, - закивала мышь. - Я бы поставила цену в десять кет на вашем месте. Это не достаточно мало, чтобы каждый день столько отдавать, и не достаточно много, чтобы вообще в вашу комнату во внеурочный час не входить.

- Тогда так и пиши - пошлина десять кет, - с благодарностью кивнул я. - Будем за счет развлечения местных пополнять дворцовую казну.

- А не заругают нас? - опасливо спросила мышь.

- А вот и посмотрим, - заговорщицки улыбнулся ей я.

Следующие часа два мы спокойно учились. Ну как спокойно - охи, смешки и ворчание из-за двери периодически отвлекали и заставляли хихикать в кулачок, но в общем-то нас никто не тревожил вплоть до семи часов вечера. А в семь по нашу душу пришла грозная глава мышей Жанна сонора Андро. За ее маской было совершенно непонятно, что она чувствует в отношении нашей проделки. Я даже грешным делом пожалел о том, что решил выпендриться... но соблазн был слишком велик. Наскоро же накинутая на лицо маска кролика исправно скрыла мое беспокойство.

- Добрый вечер, - почти весело поприветствовал я распахнувшую дверь и застывшую на пороге уперев руки в боки женщину. - Рад вас видеть.

- Сон Ганс, объясните-ка мне, что за объявление висит у вас на двери? - спросила она и я с облегчение понял по ее голосу, что она едва-едва сдерживает смех.

- Понимаете, - не сдерживая под маской улыбки, начал я страдальческим голосом, - я ведь все равно что новорожденный ребенок здесь сейчас. Мне учиться надо. А мне все мешали. Вот я и подумал - а может вы не обидитесь, если я как-то ограничу доступ в свою комнату? Вы уж простите, что не предупредил... дойти-то я до вас не мог, а Альти была очень мне здесь нужна. Если вы хотите - я тот час же сниму объявление...

- Ну вы артист, - весело покачала головой Жанна. - Вот ведь же насколько вы меня в тупик поставили-то, а! Я ведь два часа сидела, и ждала когда у вас начнется приемный час, чтобы вас поругать, потому что мне смешно было самой себе выписывать квитанцию на пошлину!

Я не удержался и фыркнул. Мышь сняла с двери мое объявление, прошла в комнату и села на край постели. Когда она подняла маску я увидел пожилую, действительно женщину, почти бабушку, у которой от улыбки лицо все разошлось морщинками. Добрые голубые глаза смотрели на меня ласково, как на провинившегося, но любимого внука.

- Давай-ка я тебе это объявление перепишу, чудо мое, - сказала она. - А то по твоей логике ты есть, кажется, собрался всего два раза в день. Лучше сделай час вечером приемный, но всего один, а змеи да свиньи пускай приходят к тебе когда им нужно. И члены совета тоже. А то смешнее чем себе, мне только королеве такую квитанцию выписывать.

- Думаете, она не разозлится, если узнает? - спросил я осторожно.

- Нет, это вполне может прийтись ей по вкусу, - махнула рукой Жанна. - Она тоже не любит, когда ее отвлекают бесполезной трескотней и всегда говорит, мол, время - деньги. Да я ей сама скажу, не переживай. К тому же - вы бы видели, какие эти охальницы теперь ходят расстроенные! То-то же, а то взяли моду вместо работы к вам захаживать. А уж то, что вы в казну деньги велели сдавать так и вообще прекрасно. Вот если бы себе - да, разозлилась бы наша Ласла.

- Ну и отлично, - вздохнул я с облегчением, а потом, вспомнив, попросил. - А вот у меня просьба. Мне бы цены узнать - так, для общего развития. Ну, что-сколько стоит.

- Я попрошу своих мышек вам список составить, - кивнула пожилая дама и тяжело поднялась. - Ну ладно, не буду отбирать вас у остальных страждущих. Смотрите, как бы они вас не растащили на радостях. И во внеурочный час без квитанции никого к себе не пускайте. Пускай вам отдают, а вы складывайте и мне сдавате. А то они ведь уже напокупали, только стесняются, видно.

- Хорошо, - улыбнулся ей я. - Спасибо вам.

- Не за что, - улыбнулась она в ответ, возвращая маску на лицо. - Но в следующий раз прежде чем что-то такое делать - все же ко мне Альти пришлите.

- Всенепременно.

На том и порешили. И следующий час в моей комнате в замке галдеж не утихал.

5. Королева на завтрак

Я чувствовал себя, откровенно говоря, не в своей тарелке. Или... не важно в какой тарелке, своей или не своей, но главное - именно в тарелке. Наверное, этому способствовала тушка зайца, распластавшаяся на вытянутом блюде посреди стола. Надо сказать зайца есть искренне не хотелось - взыграли у меня к нему, из-за маски видно, родственные чувства. А вот королеве явно нравилось.

Это такой способ устрашения что ли?

- Так и будете считать звезды? - спросила она у меня, по-королевски прожевав очередной кусок крольчатины. - Или вам не нравится дичь?

Интересно, она и меня вот так же однажды слопает?

- Извините, задумался, - натянуто улыбнулся ей я и осторожно принялся за свою порцию зайца, выложенную на тушеную капусту.

Когда с утра пораньше меня растолкала Альти и объявила, что ее величество пригласила меня на завтрак, я, честно, растерялся. С королевой Ласлой отношения у меня за эти два дня скакали из стороны в сторону, как вот этот несчастный заяц, пока был жив и жевал травку. И я никак не мог определиться по поводу нее - какая она, собственно, хорошая или плохая? Сначала хотела упечь меня в темницу, потом - чуть ли не сделала членом семьи, теперь вот хмуро, молчаливо ела, сняв маску и поглядывая на меня с еле сдерживаемым негодованием.

Я посмотрел наконец на нее, а не на злосчастного зайца. Она была... прекрасна, пожалуй. Настоящая королева в своем красном платье со шлейфом. Настоящая королева со своей короной из кос на голове. Настоящая королева со своим надменным выражением на лице.

- Жанна рассказала мне, как ты выдворил вчера болтливую прислугу, - холодновато сообщила она, поймав мой взгляд.

- Да? И что вы об этом думаете?

- В следующий раз советуйтесь, прежде чем принимать такие решения.

- Хорошо, обещаю, что буду советоваться.

И все. И опять напряженная тишина. И что я почерпнул из этого диалога? Что она хотела этим сказать? Зачем она завела разговор, если не хотела его продолжать? В небольшой столовой с круглым столиком на трех-четырех человек не было никого кроме нас. И это так угнетало.

- На совете маскарада, с вами было куда проще... - промямлил я невпопад. - Уж простите мне мою бестактность...

- Я пригласила тебя по делу, а не чтобы вести светские беседы, - отшила меня королева, тем не менее как-то незаметно перейдя на «ты».

- Беседа по делу тоже может быть приятной, - подобрав для нее улыбку потеплее, ответил на это я.

Королева нахмурилась, закусила пухлую губу и уставилась на меня свирепо.

- Я не обязана тебя развлекать... Ганс, - имя брата она выдавила из себя с трудом, и я взял это на заметку.

- Тогда почему вы не прислали ко мне кого-нибудь с запиской или сообщением, а пригласили на завтрак? - спросил я как можно более непосредственно, хотя сердце в груди буквально подпрыгивало. - Вы уже несколько раз так делали, чтобы не общаться со мной лично...

- Заткнись, - королева стукнула рукой по столу.

Я испуганно отпрянул, а потом, опустив голову, вздохнул.

- Хорошо, как скажете. Больше ни единого лишнего слова. Простите меня, я зашел слишком далеко...

Королева почему-то расстроилась. Глянула с какой-то потаенной надеждой на свою маску. Что ж, привыкла она, видимо, в ней все прятать, а теперь боится, что покажет мне лишнего.